Он посмотрел на свои часы.

– Тридцать девять минут.

Он опоздал.

По коридору прокатился оживленный голос, когда они направились в гостиную. Хейвен улыбнулась, узнавая голос Доминика. Кармин остановился в дверях, и Хейвен осталась позади него, нервно смотря вперед. Большая комната была переполнена людьми. Хейвен сразу же заметила Дию, которая сидела на диване. Рядом с ней находилась Тесс, которую было едва видно из-за стоявшего перед ней Доминика. Селия сидела в кресле возле двери рядом с пожилой женщиной.

В гостиной собралось около двух десятков людей, которые были Хейвен незнакомы, однако все они внимательно слушали Доминика. Он рассказывал историю о рыбалке, на которую они ездили детьми, и о том, как Кармин выпустил из банки всех червей, которых они накапали накануне.

Смотря на Кармина, Хейвен не заметила на его лице ни одной эмоции, ни одного намека на то, что он вспомнил историю, о которой рассказывал Доминик. Напрягшись, он стоял в дверном проеме, не доставая рук из карманов и не поднимая головы. Наблюдая за ним, Хейвен осознала, что он прекрасно понимал ее чувства. Он знал, каково находиться в толпе и чувствовать себя совершенно одиноким.

Проскользнув руками под ладонями Кармина, она засунула их в его карманы. Переплетя их пальцы, Хейвен положила голову на его спину. Кармин не шевельнулся и не произнес ни слова, но его тело расслабилось от ее прикосновений.

Люди обменивались воспоминаниями, рассказывая одну историю за другой до тех пор, пока в комнате не воцарилась гнетущая тишина – казалось, собравшиеся просто не знали, что еще сказать. Отстранившись от Кармина, Хейвен почувствовала, что он вновь напрягся.

– Думаю, мне есть, чем поделиться, – сказала она, прочистив горло.

– Twinkle toes! – заметив Хейвен, Доминик моментально пересек гостиную и обнял ее. – Я рад, что ты приехала!

– Поставь ее на ноги, Доминик, – строго сказала Тесс.

Отпустив Хейвен, Доминик робко улыбнулся. После того, как Тесс и Диа поздоровались с Хейвен, в разговор включилась Селия.

– Давай, Хейвен. Я буду рада услышать твой рассказ о Винсенте.

Казалось, не все присутствующие разделяли энтузиазм Селии. Коррадо наблюдал за происходящим с беспокойством, как и несколько других человек, которые, вероятно, были осведомлены о том, как с ней поступил доктор ДеМарко.

– Примерно полтора года назад, живя в Шарлотт, я не очень хорошо переносила происходившее. Думаю, можно сказать, что я… тосковала по дому, – Хейвен перевела взгляд на Дию, которая в ответ понимающе улыбнулась. – Больше всего в тот момент мне хотелось оказаться рядом с чем-то знакомым, и доктор Де… Винсент понимал это. Однажды я дошла до переломного момента и сделала от отчаяния нечто глупое. Тогда он приехал и поговорил со мной. Он сказал, что понимает мои страхи, но, несмотря на это, я должна дать жизни шанс. Он попросил меня доказать тем, кто сомневался во мне, что я достаточно сильна. Он сказал, что поможет мне найти дорогу домой, если даже после этого я буду по нему тосковать. Он пообещал, что поможет мне, когда я буду готова – даже в том случае, если это будет последним, что он сделает.

Сделав глубокий вдох, Хейвен посмотрела на Кармина, встречаясь с ним взглядом.

– Наверное, он считал, что ему придется нарушить данное мне обещание, но он его сдержал. Он сделал именно то, что обещал. Когда я была готова, он помог мне найти дорогу домой. Мне очень жаль, что это действительно стало последним, что он сделал.

По ее щеке скользнула слеза, пока она смотрела в пронзительно глубокие зеленые глаза, в которых она, казалось, тонула с головой. Кармин открыл рот, будто бы собираясь что-то сказать, однако с его двигающихся губ не сорвалось ни звука. Несмотря на это, Хейвен поняла, что он пытался сказать.

Добро пожаловать домой.

Воцарившуюся тишину нарушила сидевшая рядом с Селией женщина, голос который сочился цинизмом.

– Что это за девушка? Откуда она знает Винченцо?

– Это девушка Карми… – Селия осеклась. – Мам, это Хейвен Антонелли. Она…

– Антонелли? Та самая маленькая девчонка-рабыня?

Собравшиеся удивленно ахнули, качая головой. По гостиной пронесся ропот, вызванный чувством стыда за слова Джии, однако Хейвен, не смутившись, кивнула.

– Да, это я.

– Будь я проклята, – женщина внимательно посмотрела на Хейвен. – Полагаю, недопустимо тебя так называть, не так ли? Нет, внучка Федерики никак не рабыня. Она – член семьи.

Услышав это, собравшиеся перевели взгляд на Джию. В гостиной воцарилась гробовая тишина.

– Что Вы сказали, Джиа? – спросил Коррадо, шокировано моргая.

– Я сказала, что она – внучка Федерики, – ответила Джиа. – А что, ты не знал?

– Нет, я знал, но откуда Вы об этом узнали?

Джиа отмахнулась от него.

– Антонио сто лет назад рассказал мне об этом. Он планировал убить эту Саламандру, когда узнал об этом, но он так и не успел этого сделать. Полагаю, Господь добрался до моего мужа первым.

Коррадо изумленно смотрел на Джию.

– Почему Вы никогда об этом не говорили?

– Ты никогда не спрашивал, – ответила Джиа, пожав плечами. – К тому же, вы все в любом случае считаете меня сумасшедший. Ты поверил бы мне?

Спустя минуту напряженного молчания Коррадо покачал головой.

– Нет, пожалуй, не поверил бы.

«Я, блять, люблю тебя».

Час спустя эти слова по-прежнему не выходили у Кармина из головы. Могло ли все быть настолько просто? Ему хотелось в это верить, хотелось впустить в свое сердце надежду, но его душу переполняли противоречивые чувства. Он не мог не сомневаться в том, сможет ли он обеспечить для нее безопасность и стать тем человеком, которого она заслуживала. Ему с трудом удавалось выживать в одиночку, и меньше всего ему хотелось утянуть ее на дно следом за собой. Он никогда не простит себе, если станет причиной ее страданий.

Обдумывая это, Кармин оторвался от лица Хейвен, и заметил внимательно наблюдавшего за ним Коррадо. Его проницательный взгляд проникал, казалось, в самую душу, пронизывая ее едва заметной жалостью, скрытой за явным осуждением. Кармин посмотрел на своего дядю – их взгляды встретились всего лишь на несколько секунд, которые по ощущениям длились целую вечность.

Кармин с облегчением вздохнул, когда Коррадо отвлекся на зазвонивший телефон. Достав его, Коррадо сбросил звонок и убрал телефон на место. Выражение его лица было спокойным, плечи были расслаблены, однако по тому, как он сжал пальцы, Кармин понял, что Коррадо что-то серьезно обеспокоило.

Нервозность Коррадо никогда не сулила никому ничего хорошего.

Приобняв Селию за плечи и притянув ее к себе, Коррадо прошептал что-то ей на ухо. Слушая его, она напряглась и перевела взгляд на стоявшего в дверях Кармина. Заметив ее беспокойство, Кармин почувствовал, что все облегчение, которое он испытывал всего лишь мгновение назад, бесследно исчезло. Происходило нечто, о чем он не знал, и, судя по выражению лица Селии, план Коррадо, вероятнее всего, касался и Кармина.

Его это нисколько не удивило. До тех пор, пока Сальваторе находился на свободе, его собственная жизнь была в опасности. Вновь посмотрев на Хейвен, Кармин ощутил паранойю. Они сделали все возможное для того, чтобы держать ее подальше от линии огня, а она, сама того не ведя, оказалась прямо посреди поля боя.

Кармин постоял в дверях еще с минуту, чувствуя усилившееся беспокойство, которое, в конечном итоге, одержало над ним верх. Он безмолвно покинул гостиную, отчаянно желая выпить и надеясь на то, что алкоголь поможет ему разобраться с мыслями. Поспешив из дома, Кармин быстро осмотрел улицы на признак какой-либо опасности, и, пройдя всего лишь несколько шагов, услышав свое имя. Он замер, услышав знакомый голос и, обернувшись, увидел проследовавшего за ним Коррадо.

– Уходишь, не сказав ни слова? Куда это ты собрался?

Кармин вздохнул, когда его дядя остановился на тротуаре рядом с ним.