– Как… – Кармина охватило замешательство. Как такое возможно? – Вы лжете.

– Вовсе нет, – отозвался агент. – Я подумывал о том, чтобы вновь нанести ей визит.

– Оставьте ее, блять, в покое, – гневно сказал Кармин, поднимаясь на ноги и опрокидывая в спешке свой стул. – Клянусь Богом, если Вы…

Не дав Кармину возможности закончить, мистер Борза схватил его за руку и усадил на место.

– Угрозы в адрес близких людей моего клиента вам никак не помогут.

– Я никому не угрожал. Я всего лишь сказал, что…

– Все мы понимаем, что именно Вы сказали, – ответил мистер Борза, – и это было ничто иное как завуалированная угроза. Вы желаете добиться от него сотрудничества, но при этом упоминаете мисс Антонелли в надежде спровоцировать его.

– Ничего подобного, – ответил агент Чероне. – Насколько я знаю, его не волнует ее судьба. В действительности, во время последней нашей беседы он вовсе отрицал то, что знаком с ней.

– Так зачем же в таком случае вообще о ней упоминать? – возразил мистер Борза. – Я попросил Вас придерживаться темы, но вы, совершенно очевидно, не планируете этого делать. Мистер ДеМарко согласился ответить на ваши вопросы, но он не обязан этого делать. Учитывая то, что всего лишь несколько часов назад он стал свидетелем убийства своего отца, я бы сказал, что он оказался более чем общителен.

– Он ничего нам не рассказал, – заметил второй офицер, сердито смотря на Кармина.

– Потому что ему нечего рассказать, – отозвался мистер Борза. – Невозможно добиться от человека того, чего он не знает. В силу этого, я позволю себе подытожить и заметить, что беседа подошла к концу. Либо предъявите обвинения, либо отпустите его.

– Мы не обязаны этого делать, – самодовольно ответил офицер, скрестив руки на груди. – Мы имеем полное право задержать его.

– Верно, но вы не станете этого делать. Мой клиент не только ранен, но и психологически травмирован. Вся пресса слетится на вас, если вы задержите его… а ваша репутация уже и без того достаточно пострадала. Вам вовсе ни к чему добавлять к этому преследование невиновного человека.

– Преследование? Невиновного? Да он – один из них!

– Простите? – спросил мистер Борза, смотря на Кармина. – Вы правда верите в то, что общественность увидит в этом мальчике преступника?

Агент Чероне вздохнул.

– Вы правы.

Офицер перевел взгляд на агента Чероне, не веря своим ушам.

– Вы собираетесь отпустить его?

– Я дал слово, – тихо ответил агент Чероне, отталкивалась от стола и смотря на часы. – Посиди здесь, пока я оформлю твое освобождение. Я сказал, что отпущу тебя к утру и, похоже, я был прав. Солнце взойдет уже совсем скоро.

Первым воскресным утром летних каникул Келси и Хейвен сидели за столиком в закусочной, располагавшейся неподалеку от их дома. В заведении, помимо них, находилось еще несколько постоянных посетителей, среди которых была пожилая супружеская пара, сидевшая за несколько столиков от них; семья, расположившаяся в задней части закусочной, и двое мужчин, которые пили за барной стойкой кофе.

Официантка в белом топе и брюках цвета хаки, поверх которых был надет черный фартук, положила на столик два пластиковых меню.

– Что закажите, девушки?

– Кофе, – ответила Келси. – Две доли сливок, немного обезжиренного молока, и три пачки сукралозы. О, и два кубика льда.

– Я тоже буду кофе, – сказала Хейвен. – Черный, пожалуйста. Обычный.

Когда официантка вернулась с кофе, Хейвен открыла меню и просмотрела его. Келси озвучила целый список, отдельно подчеркнув свою потребность в беконе, в то время как Хейвен заказала только лишь блины. Она была голодна, но ни одно блюдо не показалось ей аппетитным.

– Заказы будут готовы в два счета, – заверила их официантка, и, забрав меню, удалилась. Вздохнув, Хейвен взяла свою чашку и, выглянув в окно, сделала глоток горячего кофе. Она услышала, что один из мужчин попросил официантку включить телевизор и, несколько секунд спустя, закусочная наполнилась звуками выпуска новостей.

Репортажи, в большинстве своем, носили политический характер; в заголовках мелькали скандалы регионального уровня. За проведенное в Нью-Йорке время Хейвен смогла посвятить немного времени знакомству с политическими партиями. Отец Келси баллотировался на новый срок, и Хейвен часто спрашивала у нее про его работу, однако та постоянно отмахивалась от вопросов, заявляя, что все это не имеет совершенно никакого значения. Келси говорила о том, что вовсе не стала бы ходить на выборы, если бы от этого не зависела работа ее отца. Она утверждала, что от того, кто занимает ту или иную должность, ничего не меняется.

Хейвен никогда не вступала с ней в полемику, но с мнением Келси она была абсолютно не согласна. Авраам Линкольн и Конгресс 38-го созыва, принявшие тринадцатую поправку к Конституции США, которая запрещала рабство. Вудро Вильсон и Конгресс 66-го созыва, принявшие девятнадцатую поправку к Конституции США, которая вводила активное избирательное право для женщин. Для Хейвен это имело значение.

Присутствующие в закусочной мужчины принялись обсуждать показанные репортажи, не сходясь во взглядах ни по одному из вопросов. Хейвен продолжала пить кофе, в то время как их дебаты становились громче – спор разгорелся из-за контроля над оружием. Хейвен перевела взгляд на телевизор, и от увиденного замерла, пролив кофе. Ей стало не по себе, когда она увидела на экране знакомое лицо; опустив взгляд, она быстро прочла имя, представленное в нижней части: специальный агент Дональд Чероне, министерство юстиции США.

Кофе обожгло ее кожу, и она стиснула зубы от жгучей боли, когда чашка, выскользнув из ее рук, с громким ударом приземлилась на стол. В закусочной воцарилась тишина, когда собравшиеся обернулись в ее сторону, услышав шум, однако Хейвен проигнорировала их, не сводя взгляда с экрана телевизора. Ей с трудом удавалось уловить суть репортажа, боль в руке отвлекала ее от происходящего. Вместе с тем, Хейвен почувствовала себя так, будто бы она медленно уходит под воду.

– …выступил с заявлением о случившемся в Чикаго инциденте… позор для министерства… бойня в особняке предполагаемого босса мафии Сальваторе Капоцци… единственный подобный инцидент с гибелью членов организации… вызвало споры о том, как следует допрашивать свидетелей…

Появившееся на экране фото доктора ДеМарко шокировало Хейвен.

– Предполагаемый член преступной организации находился в бегах…

– Боже, – воскликнула Хейвен, увидев большой особняк, оцепленный дюжиной полицейских машин и обнесенный желтой лентой.

– Федеральный свидетель… предоставил информацию, на основании которой был организован рейд… огонь был открыт до прибытия полиции… на арест Капоцци был получен ордер… считается, что он был ранен в перестрелке… – на экране появилась фотография Сальваторе с номером, по которому каждый мог сообщить об его местоположении. Хейвен вздрогнула, чувствуя подступившие слезы. – …семеро погибших на месте преступления… несколько человек были задержаны и доставлены в полицейский участок…

Хейвен стало тяжело дышать, когда на экране, наряду с остальными, промелькнуло фото Карло. Жертвы, как сообщили в новостях, к прибытию полиции были уже мертвы. Хейвен ошарашено смотрела на экран. Карло мертв? Она была настолько потрясена услышанным, что едва не пропустила следующее заявление.

– Похороны ДеМарко состоятся завтра.

Похороны.

Один из посетителей закусочной раздраженно вздохнул.

– Идеальный пример того, почему нам требуется контроль за ношением оружия.

– Вздор, – отозвался второй мужчина. – Они делают нам большую услугу, убивая друг друга.

У Хейвен вырвалось громкое рыдание, когда она осознала услышанное. Поняв это, она поспешно прикрыла рот руками. Она дрожала, неистово качая головой. Похороны? Доктор ДеМарко погиб?

– Хейден? – услышала она голос Келси. – В чем дело?