Рейли уже успела подумать об этом и имела по данному поводу некоторые соображения, казавшиеся ей убедительными, но не торопилась их высказывать. Ей хотелось, чтобы сама логика разговора подтолкнула ее партнеров к такому же выводу.

— Пентобарбитал, — произнес наконец Крис, нарушая затянувшееся молчание. — Кажется, вы говорили, что ветеринары используют его для усыпления животных?

Она внимательно посмотрела на него, втайне радуясь тому, что они с Крисом мыслят, так сказать, на одной волне.

— Совершенно верно.

— Оказывает ли он подобное воздействие на людей?

— В значительных дозах — да.

— В таком случае давайте предположим, что преступная парочка пыталась принудить Сару впрыснуть этот препарат старой леди. Без сомнения, медсестра знала, как он действует.

— Первая заповедь медика — не навреди, — сказала Рейли, встречаясь с детективом глазами. — Ну конечно. Наш убийца пытался заставить Сару усыпить старую женщину. Навечно.

Рейли старалась не показывать своей команде, что приятно взволнована достигнутым прогрессом в расследовании. Когда выяснилось, что причиной смерти Веры Майлз мог быть наркотик, она попросила Рори просветить членов группы относительно свойств пентобарбитала.

Высокий и сильный, в темном свитере, Рори стоял перед коллегами, нервно перебирая большими руками листочки с записями.

— В ветеринарной медицине натриевый пентобарбитал применяется в качестве анестетика. Кроме того, используется для усыпления животных: или в чистом виде, или в комбинации с таким препаратом, как фенитоин, — в виде раствора для инъекций. Пентобарбитал известен также под такими торговыми названиями, как этазол, этатал, этанал…

— Значит, его используют для того, чтобы гробить животных? — перебила его Люси.

— Можно и так сказать. Помимо всего прочего, препарат применяется для эвтаназии в тех странах, где эвтаназия разрешена законом, а также в некоторых американских штатах. — Рори глянул в свои записи. — Иногда используется для летальных инъекций в Китае, хотя…

— Значит, его использовали в случае с дамами Майлз, — неожиданно произнес Джулиус. Он так редко выдавал спонтанный комментарий во время обсуждения какой-либо проблемы, что все устремили на него удивленные взгляды.

— Как прикажешь тебя понимать? — осведомилась Люси.

— Это была в своем роде эвтаназия — вот как. — Он придвинул к себе папку с бумагами по последнему делу и раскрыл ее. — Сара Майлз работала медсестрой, а здесь сказано, что Вера страдала от целого набора различных заболеваний… — Джулиус пробежал глазами страницу и добавил: — Гипертонии, ангины, эмфиземы…

— Выходит, убийца заставил племянницу Веры — медсестру — убить тетушку?

— Вы забыли о клятве Гиппократа, — сказала Рейли, довольная тем, что ее питомцы так быстро во всем разобрались. — Между тем первая заповедь медика гласит: не навреди.

— Он снова, как в случае с Райанами и другими, заставил человека сделать то, что ему делать не хотелось, — заметил Гэри.

— Вы правы, — ответила Рейли. — Однако существует еще один уровень, лежащий гораздо глубже, и вот там-то в дело вступает Фрейд.

— Табу, — сказал Дэниел.

Рейли покачала головой и улыбнулась:

— Вы начали разговор именно с того, что совсем недавно пришло мне в голову. И как только это у вас получается?

В трубке послышался глубокий баритональный смех профилировщика.

— Ну, я тоже не сразу до этого додумался. Убийство-самоубийство с инцестом и непонятной траекторией полета пули… вынужденное самоубийство скрытого гомосексуалиста… плюс этот парень — забыл, как его звали…

— Джерри Уотсон, — поторопилась прийти ему на помощь Рейли.

— Совершенно верно. Бедняга, которого заставили играть роль Ганнибала Лектора. — Дэниел вздохнул. — Все это настолько странно, что вам, полагаю, пришлось землю рыть носом, чтобы столь основательно продвинуться в этом деле. Большинство отмахнулись бы от взятых вами за основу улик, посчитав их присутствие чистой воды совпадением.

— Благодарю, — сказала Рейли, снова помимо воли расплываясь в довольной улыбке. Заработав комплимент от бывшего наставника, она даже сейчас, став серьезным самостоятельным исследователем, испытывала чувство ничем не замутненного счастья, как студентка, которой удалось угодить любимому преподавателю. — Между прочим, он снова нанес удар.

Рейли чуть ли не воочию увидела, как профилировщик выпрямился на стуле и сосредоточенно сдвинул брови.

— Уже? Четыре случая с убийствами за две недели? Определенно, этот субъект не теряет времени зря.

— На этот раз опять имело место двойное убийство, — выпалила Рейли. — Медсестру заставили убить собственную тетушку, после чего тоже прикончили.

В трубке установилось молчание: Дэниелу явно потребовалось какое-то время, чтобы переварить этот факт. Потом он сказал:

— Позвольте мне высказать догадку по этому поводу. Тетушка была стара и страдала от множества заболеваний.

— Совершенно верно.

— В таком случае нарушенным табу была эвтаназия.

— Мы тоже так думаем.

Дэниел глубоко вздохнул.

— Знаете что? У меня возникла идея, что нам обоим было бы очень неплохо кое-что почитать на ночь. Например «Тотем и табу». Слышали когда-нибудь о такой книге?

— Разумеется. — Рейли знала, что «Тотем и табу» — одна из наиболее известных работ Фрейда. Опубликованная в 1913 году, эта книга рассказывала об использовании психоанализа в сфере археологии, антропологии и истории религий. В ней Фрейд исследовал вопрос о культурных табу в разных частях света и задавался вопросом об их значении и важности как для общества в целом, так и для отдельного индивидуума в частности.

«Табу»… Это слово продолжало эхом отзываться в голове Рейли.

— Как раз сегодня собирался послать вам по электронной почте свои первоначальные наброски профиля, но теперь, полагаю, в них придется внести кое-какие изменения. В свете открывшихся обстоятельств я окончательно склоняюсь к мысли, что во все эти убийства вовлечен один и тот же человек, — задумчиво произнес Дэниел.

Рейли почувствовала огромное облегчение, когда сделанные ею выводы получили столь авторитетное подтверждение.

— Больше всего в этом деле меня поражает модус операнди преступника, — сказала она. — Подумать только! Ему мало просто убить свою жертву. Он хочет заставить ее помучиться, принудив к совершению абсолютно неприемлемых поступков, вызывающих у нормальных людей ужас и омерзение.

— Интересно, как ему удается принуждать их к этому? — осведомился Дэниел. — Ведь мы говорим об установленных в обществе базовых правилах, нарушить которые многие люди не согласятся даже под очень сильным давлением.

— Думаю, с помощью барбитуратов, — сказала Рейли, подавляя зевок, так как ее вдруг захлестнула накопившаяся усталость. Она чувствовала, что утомление и сонливость проступают в голосе, но ничего не могла с этим поделать. — Возможно, кроме того, он обещал отпустить их или сохранить им жизнь, если они сделают так, как велено.

— Большинство людей готовы сделать все, что угодно, если думают, что это спасет им жизнь, — тихо произнес Дэниел. — Бедняги.

— Тем не менее он все равно их убивает.

— Совершенно верно. Теперь давайте подытожим, чего он добился своими методами. Итак, уже имели место инцест, самоубийство, каннибализм и эвтаназия, — перечислил Дэниел. — Что, интересно знать, этот сукин сын придумает в следующий раз?

— Да, это необходимо выяснить — и как можно быстрее, — мрачно сказала Рейли. — Поэтому мы очень надеемся на ваше содействие.

Профилировщик с минуту молчал, погрузившись в собственные мысли.

— Какие же табу считаются в обществе наиболее устойчивыми и, так сказать, абсолютно нерушимыми… — начал он, потом помолчал и громко добавил: — Похоже, чтобы понять это, мне придется посвятить сегодняшнюю ночь чтению.