— Вы хорошо справились, мои братья. Мы сокрушили повстанцев Росомах в космосе, и теперь осталось только уничтожить их отраву на этой планете. Мы знаем, что у них тут находится как минимум галактика воинов, и они полны решимости сражаться до конца. Нам нужна полная победа, победа, скреплённая кровью этих бунтарей, чтобы все ваши люди знали цену схождения с истинного пути. В силу этого я призываю вас начать спор за право поддержать честь всех нас, нашего Большого Совета, и уничтожить воинов проклятого клана.
Голос Николая звенел колоколом, и Керридж обнаружил, что загипнотизирован его словами. «Я был прав, направив Николая именно так, как направил. Он использовал Росомах как фокус для того, чтобы собрать всех нас, всё это время считая, что это его идея».
Хан Призрачных Медведей Йоргенссон выступил вперёд.
— Я начну, чтобы поскорее покончить с этим. За преступления, которые они совершили, я выставляю против этих убийц свою галактику воинов Бета.
Вскочила Лиза Бухаллин из Нефритовых Соколов.
— Забавно, но я считаю, что смогу сделать это четырьмя кластерами моей галактики Дельта.
«У меня нет времени на эту болтовню» — решил Керридж.
— Мои товарищи, я видел угрозу Росомах нашему укладу жизни уже давно, и пытался предупредить вас. Пока Волки и остальные могут сидеть и ничего не делать, чтобы защитить наш образ жизни и целостность, — он посмотрел на Николая Керенского, а затем снова на Джерома Уинсона. — Я не буду это делать. Мои Вдоводелы вернут честь Большого Совета и ильхана. Я нападу тремя кластерами моей галактики Альфа.
Лиза Бухаллин взмахнула рукой, прекращая своё участие в споре. Она знала, с чем должна была иметь дело. Йоргенссон недовольно покачал головой. Керридж умышленно упомянул название клана Волков. Любая колкость в адрес его клана разъяряла хана Уинсона. Он видел, как за несколько секунд лицо хана покраснело от гнева. Стратегия заявок была умышленной. Росомахи всё ещё были смертельно опасной силой, а теперь они были как загнанные в угол крысы, что делало их ещё опаснее. Керридж спровоцировал Уинсона на действия. Волки рисковали проиграть битву, выступая с меньшим количеством войск. А тогда он и его Вдоводелы всё ещё будут сильны и в состоянии убрать выживших Росомах. Если Уинсон не сделает ставку ниже, может показаться, что он слаб. До этого момента они даже не участвовали в заявках. Керридж опустил её до уровня, когда Волки или проиграют, или одержат пиррову победу в лучшем случае. Уинсон прищурился.
— Я бы вызвал вас на испытание обиды за пренебрежительное отношение к Волкам, — сказал он сквозь сжатые зубы. — Но мы стоим перед лицом врага, с которым должны разобраться в первую очередь. Судьба клана Росомах будет решена моими Волками. Я атакую двумя кластерами и тринарием отборных воинов, — он говорил напрямую с ханом Керриджем.
«Он пытается заставить меня попасть в ловушку, которую я приготовил ему». Керридж не стал нарушать молчания и не ответил.
— Если не будет других заявок, то Волки выиграли право победить Росомах здесь и сейчас, — сказал Николай. — Спор окончен.
Керридж кивнул хану Уинсону. «Если ты думаешь, что сможешь справиться с целой отчаявшейся галактикой Росомах такими силами — иди вперёд. Я лучше не буду связываться с раненным и загнанным в угол животным».
Два часа спустя…
— Три группы боевых мехов клана Волка приближаются с северо-востока, — передал хану Халлису часовой. — Они не рассредоточиваются, а остаются в плотном боевом строю. Приблизительно два с лишним кластера. Передаю тактическую информацию на командные боевые компьютеры.
Его вспомогательный экран замерцал, показывая ответы систем опознавания «свой-чужой» приближающихся войск. «Волки… Я надеялся, что это будут Вдоводелы». Мак-Эведи рассказывала ему, как хан Вдоводелов строил заговор против неё. Халлис не хотел сражаться с Волками. Он хотел почувствовать отмщение. Хан Мак-Эведи хотела бы разобраться с Вдоводелами, которые были заговорщической силой, на самом деле испортившей кланы.
Уже несколько дней Халлис не слышал ничего от флота, а последние вызовы были сигналами бедствия. Он знал, что адмирал Бремман завязал бой. Он также знал, что тот наверняка был односторонним. Франклин полагал, что ильхан не собирался проигрывать. Часовой вызвал хана ещё раз, шифруя сигнал связи:
— Истинный Росомаха, ваши указания.
— Истинный Росомаха даёт указания, — сказал Халлис, двигая свой «Пульверайзер» под покров группы высоких деревьев. Они не предоставят серьёзного укрытия, но он не собирался пользоваться ими долго. Всё, что ему было нужно — это сделать первым несколько выстрелов. У него было примерно столько же наземных сил, сколько и у Волков. Если он победит их, придёт ещё больше Волков, или других кланов, что было не важно. Война закончилась. Важной была только эта битва. Все его войска, до единого солдата, знали, что погибнут, если их поймают или возьмут в плен. Лучше умереть в кабине, сражаясь, чем попытаться сдаться и быть казнённым. «Наша единственная настоящая надежда сейчас, это Триш Эбон и её люди. Большее, на что я могу надеяться, это ранить тех, кто пришёл за нами, заставить их сжиматься от одного упоминаний наших имён в будущие годы».
Это не означало, что у него не было плана. План был. Его было практически невозможно выполнить, и шансы были не на стороне Франклина, но он должен был попытаться.
— Звёздный полковник Бенедикт, ведите 444-й кластер далеко на запад, к озеру. Я хочу, чтобы вы оттянули часть их войск. Звёздный полковник Рэйсон, вы идёте ко мне с тем, что осталось от 1068-го и бинария звёздного полковника Хэммерика из 205-го штурмового кластера. Рори, мне нужно, чтобы вы отправили все войска второго уланского кластера Лиги на наш дальний правый фланг.
Это были смешанные силы. Некоторые из воинов находились на борту кораблей в системе. Другие отправились с Триш Эбон, и, скорее всего, уже были жертвами космического флота кланов. «Отрицательно! Так думать нельзя. Триш должна была выжить».
Несколько «вас понял», и Росомахи двинулись. Волки, как он видел, не ломали строй. Две минуты до столкновения с противником.
— Командный тринарий Росомах, построиться за мной. Мы сделаем несколько выстрелов, а затем отойдём на восток, за уланов звёздного полковника Фальстафа. Держитесь близко и следуйте за мной.
Продвигающиеся Волки рысили по кустарнику, как свои тёзки. Впереди были «Дженнер» и «Гермес». Оба остановились и выстрелили. Ракеты ближнего действия «Дженнера» влетели в мех Франклина, словно выпущенные настоящим снайпером. Пять из шести попали, шестая попала в пальму, разорвав её на щепки. Его броня вмялась от взрывов, но теперь он ввязался в бой.
Волки были связаны боем по понятиям чести. Росомахи не были так скованы. Это была битва, нацеленная на месть, чтобы заставить кланы заплатить за совершённое ими. Она велась для того, чтобы отомстить за смерть хана Мак-Эведи. Это была битва до крови, и Халлис сообщил своим солдатам, что какой бы они не выбрали стиль боя, он примет его. «Я хочу, чтобы они просыпались по ночам от страха, что кто-то может придти к ним, что кто-то из нас выжил». Франклин выстрелил по «Дженнеру» из своей ППЧ новой модели. Выстрел попал в центр торса меха и расплавил броню там. Несколько огней вспыхнуло в кустарнике, и «Дженнер» начал заваливаться назад.
«Гермес» сосредоточился на «Меркьюри II» Росомах, находившемся слева. Франклин развернул торс и выстрелил из лазеров. Изумрудные лучи прорезали воздух, впиваясь в ноги «Гермеса», в тот же момент, когда «Меркьюри II» открыл огонь из своих двух средних лазеров. «Гермес» попал под перекрёстный огонь, все выстрелы попали ниже шарнира поворота корпуса. Воин Волков был хорош, он отошёл назад, чтобы сконцентрироваться на «Меркьюри II». Меньший мех Росомах выстрелил из маленьких лазеров, также целясь в нижнюю половину. Повалил белый дым, и хан Росомах увидел, как упал «Гермес».
