На Мак-Эведи упали остальные взгляды в зале, излучающие осуждение.
— Ильхан, за эту должность не было испытания. Остальные кандидаты, подходящие на неё не противостояли повышению звёздного полковника Халлиса.
Поднялся ропот, но только на мгновение.
— Мне сложно поверить в это, хан Мак-Эведи. Мы кланы. Амбиции и рост — часть того, чем мы являемся. Вы говорите мне, что никто из ваших людей не желал роли сахана, воот? Это бессмысленно.
— Отрицательно, ильхан. Я поговорила с кандидатами заблаговременно. Я сказала им, что Франклин — мой выбор на место сахана Робертсона. Они прислушались к моему решению и не стали спорить. Франклину никто не противостоял.
— Вы упросили их не спорить, — выкрикнул хан Призрачных Медведей Йоргенссон. — В этом поступке не хватает чести.
Лицо Сары напряглось. Она чувствовала это.
— Я не запугиваю моих воинов. Мои люди уважают меня. Пожалуй, если бы умение повести за собой в Призрачных Медведях было таким сильным, как у нас, вы бы поняли.
Йоргенссон часто говорил с едким оттенком сарказма, Сара знала это. Его преданное служение клану Призрачных Медведей было достойным уважения, но он часто ничего не видел за пределами своего клана. Его версия правды о событиях во время войн Пентагона была испорчена, как и у других ханов. Каждый клан записывал свою историю со своей точки зрения, часто ценой полной правды. «В предстоящие годы это будет нашей слабостью» — заключила она.
Хан Вдоводелов Керридж захихикал, этот звук раздражал Мак-Эведи.
— Я и не знал, что вы так популярны среди своих людей, хан Мак-Эведи. Видимо они больше верят в вас, чем в ильхана, этот Совет или традиции кланов.
Керридж сделал это. В двух предложениях он прочертил линию между Мак-Эведи и всеми остальными в зале.
«Я должна попробовать и отступить от края, это может спасти жизни». Прежде чем она сказала что-то, вмешался Николай:
— Я бы сказал, что любое подобное повышение до сахана не официально, пока я не рассмотрю его как ильхан. В дальнейшем, хан Мак-Эведи, если не будет боевого испытания, никто не может быть допущен на эту должность или на место за этим столом.
«Я никогда не думала, что это будет настолько большой проблемой. Я должна была догадаться, учитывая эго Николая». — Сара была ошеломлена. Она знала его долгое время, но впервые почувствовала, что он управляет теми, кто находится в комнате вокруг неё. Сара всегда считала Николая великим манипулятором, но сейчас она видела, что у него есть одна сторона, из которой равные ей могли извлечь выгоду.
— Ильхан, нет такого закона или толкования, о котором я осведомлена, который ограничивает нас так.
Николай сжал кулак и ударил по большому круглому столу.
— Это традиция. Традиция, я должен заметить, от которой не освобождены ваши Росомахи. Пока этот вопрос не решён в соответствии с нашими законами, — он бросил мимолётный взгляд на Франклина, — звёздный полковник Халлис, ваше присутствие лишнее на этом заседании.
Франклин поднялся медленно, глядя на Сару, затем на ильхана. Он подтянул свою униформу, словно пытаясь придержать чувство собственного достоинства. Мак-Эведи не могла найти слов, чтобы уменьшить позор. Словесный поединок с ильханом и Большим Советом забрал ещё одну жертву, в этот раз — Франклина. Никто в зале не заговорил, пока дверь не захлопнулась за Халлисом.
— Вы поставили нас всех в неловкое положение, — зашипела хан Нефритовых Соколов со своего места.
— У вас нет чувства уважения к ильхану, воот? — добавил хан Дымчатых Ягуаров Озис.
Остальные вступили в общий разговор. Сара отмалчивалась. Даже по малейшему поводу Большой Совет был против неё, готовый нанести удар. Она была одинока, очень одинока, в зале некогда полном товарищей и друзей. Керенский позволил звучать замечаниям и оскорблениям ещё несколько секунд, а затем жестом попросил тишины. Палата Большого Совета стихла.
— Мы должны начать выдвигать предложения по вызовам за содержимое арсенала Брайана, расположенного на Цирцее.
Его терпению приходил конец, Сара это знала. Он менял темы просто из скуки и досады. «Обычный Николай. Предсказуемый… и в то же время нет». — она не недооценивала ильхана. Он был гением, как его отец… как его брат. В то же время она взволновалась от парирования словесных атак.
«Я не могу просто сидеть». Она отодвинула стул назад.
— Ильхан… со всем заслуженным уважением, я не могу смириться с этими испытаниями. Претензии к моему клану были выдвинуты с крайним предубеждением. Я лучше покину собрание, чем буду так пачкать свою честь.
Николай сразу перешёл к делу.
— Собрание было созвано и собрано. До этого я позволял вам демонстрировать гнев до того, как это выходило за рамки допустимого, хан Мак Эведи, но не снова. Если вы уйдёте, ваши Росомахи не будут участвовать в выдвижении предложений на соревнования за содержимое этого арсенала. Не будет никаких испытаний отказа, если вы не будете участвовать в испытаниях владения, хан Мак-Эведи. Я ясно выражаюсь, воут? — он говорил как законник, политик, не как воин. «Я не запятнала свою честь, Николай, но видимо ты хочешь этого».
Сара знала, что это было противостояние до последнего. Она стиснула зубы, когда говорила, стараясь держать голос как можно более ровно.
— Этот тайный арсенал Брайана и его содержимое должно находиться в руках Росомах. Некоторые из его материалов принадлежали 331-й дивизии Сил Обороны Звёздной Лиги, старого подразделения моего отца, подразделения, являющегося сейчас частью моего клана. Если кто-то хочет забрать это имущество, он должен будет вырвать его из наших когтей, — она отодвинулась дальше и приготовилась подняться.
Заговорил хан клана Мангуста Митчелл Лорис:
— Хан Мак-Эведи, вы зашли слишком далеко.
— Зашла ли, Лорис? — огрызнулась она. Мангусты были неудобством, которое не было нужно ей на данный момент. — Я знаю, что многие из вас в этом зале находят действия нашего ильхана оскорбительными. До недавнего времени мы никогда не шпионили друг за другом. Чем мы становимся, люди? Это того стоит? Я думаю, нет.
Николай, кажется, оглядывал помещение.
— Мой достопочтенный друг, хан клана Росомах, продолжает игнорировать решение совета, подтверждённое недавним испытанием. Мне всё равно, что это арсенал 331-й королевской дивизии под командованием её отца, и вам тоже должно быть всё равно. Мы люди закона. Я не выше закона, чем кто-либо из вас.
Николай, постоянный хозяин помещения, снова повернулся к ней:
— Я прошу вас как друг, осторожно обдумывайте свои действия.
Он загонял её в угол. Она знала это.
— Мы взяты за горло вашими законами, как по отдельности, так и вместе. Она напряглась и сделала шаг к двери.
— Вы не будете приняты во внимание в этом вопросе, если выйдите за дверь! — рявкнул Николай.
Мак-Эведи медленно обернулась.
— Я прекрасно понимаю, что я делаю, ильхан, — она окинула взглядом комнату ещё раз. — И если кто-то из вас имеет смелость видеть, чем на самом деле является этот фарс, вы присоединитесь ко мне.
Никто не пошевелился и не пошёл за ней.
— Вы не можете сделать это, — взмолился Николай. — Мои ханы, наша коллега явно перетрудилась. Я прошу голосования порицания. Хранитель ритуалов Уорд, пожалуйста…
Она взяла свою трость и громким треском ударила ей по столу, прерывая ильхана.
— Правда так сильно режет глаза, Николай? Так сильно, что вы желаете принести в жертву не только меня, но и своих людей, людей, которые проливали за вас свою кровь?
— Вы зашли слишком далеко, — сказал он тихо.
— Тогда, ильхан, делайте, что должны, — сказала она, снова опершись на трость. — Я буду делать то же самое.
Она прошла сквозь двери.
— Её надо арестовать! — рявкнул за спиной Франклин Озис.
— Арестовать её? Я думаю, нет, — сказал Николай, это были последние слова, которые она слышала, после того, как захлопнулась дверь.
В коридоре Мак-Эведи заметила Франкина, стоявшего без дела, читающего что-то в ноутпьютере. Он, очевидно, был более спокоен, чем после позора перед Большим Советом. Она подошла, прихрамывая, к нему, и оперлась на своего соплеменника, близко наклонившись.
