Взращенный деревенским полем,
Обкочевавший все большие города,
Куда его гнала не роскошь, а нужда,
Он прозывается не Жаном и не Полем,
А попросту — «товарищ борода».
Ему уж сорок два, немалые года.
Он закалил свой ум и волю в тяжкой школе
Мучительной борьбы и черного труда,
«Товарищ борода».
Десяток лет батрацкого скитанья
По экономиям помещиков былых,—
Другой десяток лет голодного мотанья
Ремонтной клячею средь гула, грохотанья
Бегущих поездов и треска шпал гнилых,—
Хватанье за букварь, а после — за листовки,
«Тюремный курс» за забастовки,
«Февральский» натиск на царя.
Потом Октябрь, потом — как не считал мозолей,
Так не считал и ран — защита Октября
От барских выродков, от Жанов и от Полей
И прочей сволочи, грозившей нам неволей.
Победно кончилась кровавая страда.
Мы обратилися к хозяйственным основам.
Но где же он теперь, «товарищ борода»?
Усталый инвалид, не годный никуда?
Нет, он — силач, ведет борьбу на фронте новом.
«Усталость? Чепуха! Живем в такой момент!»
Он нынче «вузовец», студент.
Штурмует знание. Такие ли препоны
Брать приходилося? А это что! Да-ешь!!
Он твердый коммунист. Такого не собьешь.
«Пускай там, кто сплошал, разводит вавилоны
О страшных трудностях при нашей нищете
И не рассеянной в два счета темноте.
Да мы-то — те или не те?
Какой там пессимизм? Какие там уклоны?
Понятно, трудности. Нашли скулить о чем!
Да новое — гляди! — повсюду бьет ключом.
За гуж взялись-то миллионы!
Народец жилистый. Взять нас, студентов. Во!
Не из дворян, не из дворянок.
Студенческий паек известен: на него
Не разгуляешься. Да нам не до гулянок!»
Разметил все свои часы — какой куда —
«Товарищ борода».
Он времени без толку не растратит,
Свой труд — и нынешний и будущий — ценя.
«Как выучусь, других учить начну. Меня
Годков еще на двадцать хватит.
Ведь замечтаешься: работа какова!
Откроюсь — что уж за секреты! —
Когда-то, засучив по локти рукава,
Случалось убирать господские… клозеты.
А нынче — разница! Сравни-ко: тьма и свет!
Да ежели бы мне не то что двадцать лет,
А жить осталось месяц, сутки,
Не опустил бы рук я, нет!
Работе отдал бы последние минутки!..
Я…» —
Тут, как девушка, зардевшись от стыда,
Он вдруг забормотал, «товарищ борода»:
«Учебник я уже… того… Мое творенье…
Послал в Москву на одобренье…
Волнуюсь очень… Жду ученого суда…»
