Грустно, однако, от такого хода русской истории.

Повторяю, возможно, у некоторых читателей возникнет мнение, что эта глава лишняя и не имеющая отношения к исследованию русского крестьянства.

Однако это будет ошибочное мнение.

Без понимания факторов ментальности невозможно увидеть ни различия, ни единства жизнедеятельности крестьян на огромном пространстве — от Балтики до Тихого океана и от Белого до Черного морей.

Первый. Целому ряду народов Русской равнины: от великороссов до пермяков свойственны одни и те же черты русской ментальности.

Второй. Основу русской ментальности определяет близость факторов: «крови», почвы и «веры».

Третий. В XIX-м и, особенно, в ХХ веке в отношении русского народа была совершена «диверсия». Она началась с разделения языка, продолжилась разделением Русской равнины на республики, а русского народа на три национальности. И завершилась в 1991 году разделением единого русского народа и Русской равнины на три государства.

Теперь пора перейти к исследованию свойств русского крестьянства.

В этой главе:

   • Что такое вольному воля

   • Когда и кто закрепостил русских крестьян

   • Отличие «вольного» от «крепостного»

   • О роли Церкви в закрепощении крестьян

   • О динамике численности крестьян

   • Какие причины можно исключить

   • Динамика численности разных регионов

   • О Западной Руси и польском правлении

   • О крестьянах Левобережной Малороссии

   • «Цифры» говорят однозначно

О русском крестьянстве былых веков в русской литературе написано много. И все же «правда истории — не в литературных и идеологических трактатах, а в цифрах демографии».

Так что исследование внутренней жизни русских крестьян необходимо обязательно подтверждать «цифрами» демографии.

При этом выявим заблуждения, которые привиты царской и советской идеологией, и которые, к сожалению, бытуют и сейчас.

Первое заблуждение обусловлено навязанным нам утверждением: «русские — вечные рабы!»

С этого заблуждения и продолжим исследование.

Понятия «земля» и «воля» это вековые неотъемлемые свойства жизни русского крестьянина.

На первый взгляд, «вольному воля» — это бессмысленное выражение, типа «масляное масло».

Однако оно имеет очень древний, и крайне важный для исследования этой главы, смысл.

В древней Руси, заключая «ряд» (договор) друг с другом князья писали: «А боярам и детям боярским, и слугам, и крестьянам вольная воля».

Когда складывалась эта поговорка, волен был каждый крестьянин, распахивающий дикую землю, создавая плодородные участки, выращивая хлеб и другие продукты. Крестьяне своим трудом превращали пустую, ничего не стоящую, землю в ценную.

Сначала за охрану такой земли князья требовали уплату податей, а крестьяне соглашались платить.

Затем такую землю князья и бояре силой обращали в свои владения, а крестьяне были вынуждены наниматься или уходить подальше от таких владений. Русская равнина обширная, так что уйти — было куда.

Нанимаясь для работы к землевладельцу, крестьянин платил ему своим трудом или урожаем исполу (половину урожая). Рассчитался по чести и совести с землевладельцем и свободен. То есть «вольному воля» означало свободу жить на земле владельца, доколе живется, и уходить, куда вздумается.

Еще в средние века крестьянин при желании мог уйти с территории землевладельца, выполнив принятые на себя обязательства по аренде и по ссуде.

В этой связи автор считает нелишним поведать о путях своих средневековых предков.

Фамилия Башлачев происходит от тюрского прозвища «башлач», которое давалось славянину, который НЕ СОСТОЯЛ в зависимости у кого‑либо.

Прозвище «башлач», скорее всего, произошло от тюрского «башлай», означающее «свободный».

Есть версия, что прозвище «башлач» могло образоваться от другого тюрского слова – basil, означающего «имеющий голову с головой». Если просто, по русски — умный человек.

Большинство прозвищ создавались по признаку того или иного действия, характерно для данного человека. Так что прозвище «башлач» характеризует непокорного славянина, «имеющего голову с головой», который не хотел быть в зависимости от кого‑либо и предпочитал быть вольным человеком.

В древние времена непокорные «башлачи» покидали родные места, если местность попадала в зависимость от кого‑то, и уходили туда, где могли себя чувствовать вольным человеком.

По преданию, которое мне поведал дед Иван Васильевич, в давние времена три брата Иван, Василий и Левонтий ушли из Рязанской земли в низовье поймы реки Вычегды. Скорее всего, они уходили из Рязани на лошадях, но такой длинный путь лошадь не выдержит. Да и местность севера Руси — это сплошные буреломные леса и болота. Главные пути перемещения — реки, а средство — лодки. Скорее всего, три брата сплавлялись по реке Сухоне, пойму которой уже была обжита новгородскими ушкуйниками, (русскими людьми из Новгорода, которые уходили на лодках-ушкуйках в поисках новых мест жизни).

В конце концов, братья остановились в нижней части поймы Вычегды, поднявшись вверх по течению на несколько десятков верст.

Этот пример, наряду с новгородскими ушкуйниками, показывает, что в давние времена на Руси были динамичные люди, которые очень дорожили свободой и жили по принципу «вольному воля».

Так что утверждения типа: «русские — вечные рабы!» — не соответствует действительности.

На Русской равнине невозможно жить одинокой семьей. Крестьяне держались соседей и жили деревенскими общинами, в которых формировался особый крестьянский мир. Часть таких общин оказывалась под властью землевладельцев, которые облагали податью каждый двор, крестьянское хозяйство. Наиболее вольнолюбивые уходили на «неудобья», где образовывались вольные деревни. По мере их укрепления «сильные мира того» их снова облагали податью. Часть крестьян, для которых «воля» — было не пустое слова, снова уходили в необжитые места.

До середины XVII века «общины» крестьян, живших на землях землевладельцев пользовались определенной независимостью от землевладельцев, которые обязаны быть на службе московского царя, поэтому не вникали в подробности крестьянских хозяйств. Обычно землевладельцев, заменял приказчик, имевший дела со старостой крестьянского мира.

Век от века эта крестьянская вольность сужалась.

В 1646 году царем Михаилом Романовым в Московской Руси было введено крепостное право.

С одной стороны царя можно понять. Землевладельцы собирали подати — прежде всего, для себя. И не были обязаны «делиться с царем», считая, что достаточно и того, что они ему служат. Сбор податей — пустая казна — постоянная «зубная боль» царя. Его «мытарей» (сборщиков податей) не любят все.

Нужен был способ, упрощающий и увеличивающий сбор податей. Для этого крестьян «закрепили» за владельцами земли. Людей, которые были на военной службе, царь стал наделять «поместьями», землями с живущими на них крестьянами.

Так появились «помещики». Они должны были сами кормиться от крестьян и были обязаны обеспечивать сбор податей в царскую казну.

Крестьяне, которые жили на землях церквей и монастырей, закрепили за духовенством.

Часть крестьян, живущих на владениях царского двора, прикрепили к приказчикам двора.

Сбор податей «в казну» стал эффективней. Но с другой стороны такой закон лишил многих русских крестьян вековой ценности «вольному воля».