В этой главе:

   • Об особенностях русского духа

   • О земском самоуправлении

   • О крестьянине Анике Строганове

   • О Мангазее

   • О ремеслах

   • О русских ярмарках «в цифрах»

   • О ярмарках на уездном уровне

   • На конной ярмарке

   • Как разрушают чиновничьи умы

   • Как мой прадед, дед и отец осваивали землю

   • О земледелии в верховьях Волги

Сейчас как легенда воспринимаются отношения русских купцов. Русская деловая этика была основана на честном слове. Она возможна, когда вольные люди взаимодействуют без услуг чиновников

Обычно много говорят о коллективизме русских. Но говорят не то и не о том.

Коллективизм Севера принципиально отличается от коллективизма рытья каналов на Юге.

На Юге каналы строят тоже коллективно. Собирая десятки тысяч людей на рытье каналов, им нет необходимости понимать работу друг друга.

На Севере невозможно собрать вместе тысяч вольных людей. (Можно, лишь заключив в концлагерь).

Русский коллективизм — это коллектив артели, экипажа, бригады, где все понимают друг друга с полуслова. Но при этом безжалостно избавляются от затесавшегося чужака.

Отсюда знаменитое: «с ним в разведку не пойдем».

В суровых северных условиях выжить можно, лишь используя возможности человека природы. Глупость («дурная голова ногам покоя не дает») невозможно компенсировать обилием ресурсов. Без ума, без инженерной смекалки не обойтись. «Голь на выдумки хитра» — это не от безделья, а от скудости ресурсов природы Русской равнины.

Любое производство на Севере отличается сезонностью. И не только сельское хозяйство. Но это и летний, и зимний транспорт. Транспортные магистрали зимой и летом были разные. В качестве транспортных путей использовались реки. Летом — лодки, по воде. Зимой — сани по замерзшей реке.

Сезонностью отличались все производства и промыслы. Сезонность обуславливала необходимость концентрации усилий в короткое время, при одновременной подготовке к следующему сезону.

Дальние транспортные пути на Русской равнине были прежде всего по рекам. Ведь реки не надо прокладывать как дороги. А тихих рек на Русской равнине много. Поэтому Русская равнина заселена — прежде всего по поймам рек.

Счастье Аники, что его жизнь совпала с реформами Избранной рады, когда при молодом Иване IV правительство Адашева и Сильвестра после бурного 1547 года провело первую земскую реформу.

Суть той реформы — ослабление боярства и усиление самостоятельности «простого всенародства».

Но об этом ниже, а здесь нелишне рассказать, как действовала земская реформа, в том числе и в Сольвычегодском уезде, где обосновались мои предки..

Волостные и уездные органы самоуправления выбирались на сходах. На волостные сходы посылались выборщики из деревень, на уездные — от волостей.

На волостном сходе избирался волостной староста, дьячок (делопроизводство) целовальники (сборщики податей), волостной судья. Поскольку дела церкви были в ведении мира, то на сходе избирался священник. Им мог стать подходящий для этого дела мирянин, совсем не обязательно духовное лицо.

Земские власти выбирались на один год. Избранные давали перед миром присягу крестным целованием. Попытка продлить полномочия рассматривалась как злоупотребление властью.

Земские власти обязаны были производить раскладку и сбор податей, исполнять ямскую службу (содержать ям, лошадей, кучеров, чтобы ямское сообщение уезда работало без задержек).

Так что вольные крестьяне жили во вполне организованном обществе.

Земская реформа Ивана IV привела к расцвету не только торговли, но и ремесел. Так что, нелишне понять: что за промыслы, что за ремесла.

Зимой Русская равнина вся в снегах. Так что пушнина — это был очень важный зимний промысел.

Аника Строганов, наверное, стал первым, осознавшим: зимний промысел — не обязательно охота. Потому и поставил в 1515 году молодой «черносошный крестьянин» Аника соляную варницу на впадающей в Вычегду речке Усолке, у озера Солониха. Проблем с дровами нет — лес кругом стоит стеной.

Всю зиму днями и ночами горел огонь под варочными «церенами» (большими сковородами), выпаривая соль. Весною в половодье ладьи Строганова доставляли в торговые ряды Вологды, Великого Устюга и Холмогор отменную белую соль. Соль и стала началом огромного предприятия Строгановых.

«Хлеб — всему голова» — это для наших предков было незыблемое. А соль — очень ценная приправа к еде. Хлебом и солью встречали желанных гостей.

«Ушел не солоно хлебавши» — так привечали гостей незваных и нежеланных.

Когда смотришь в Сольвычегодске на построенный Аникой величественный Благовещенский собор, понимаешь незаурядность Аники Строганова.

Каждому человеку для еды нужна посуда. Поэтому и появилась «хохлома» — красочная, радующая глаз роспись посуды, тарелок, ложек, мебели.

Важно, чтобы промыслы приносили в дом «не токмо прибыток», но и радость «для глаза». Поэтому в селе Дымково лепили, обжигали и раскрашивали прелестные сказочные фигурки из глины, украшая их сусальным золотом. Результат — знаменитая дымковская игрушка.

Многие изделия отличались изысканностью и выпускались под определенные вкусы потребителей.

Ясно, где какая возможность, такая и особенность промысла. Например, промышляя летом «моржовый зуб», крестьяне-поморы зимой «резали кость», украшая гребни, ларцы и другие изделия ажурным орнаментом — это холмогорская резная кость.

В Вологодчине плели «кружево». Свое «ноу-хау» имели умельцы-серебрянщики Великого Устюга. Там появилась «северная чернь».

Следствием земской реформы стало основание в 1601 году на берегу реки Таз, недалеко от Обской губы, где сходились торговые пути архангельских и сибирских промысловиков, торговой Мангазеи. В годы расцвета ее посещало до 3 тыс. человек. Только за 7 лет, с 1630 по 1637 год, мангазейские воеводы выдали разрешение для вывоза в города Московской Руси полумиллиона собольих шкурок.

Полвека Мангазея — торгово-промысловый центр Северо-Западной Сибири. Город был обнесен крепостной стеной со сторожевыми башнями — Давыдовская, Зубцовская, Ратиловская и Успенская. В городе стояло 2 церкви, более 200 жилых домов, кузнечные мастерские.

К сожалению, после огромного пожара. Мангазея уже не смогла возродиться.

У русского крестьянина всегда возникала потребность что‑то продать. И не только «от земли», но и «от промыслов». Да и что‑то прикупить.

На просторах Русской равнины непросто собраться в каком‑то одном месте, а каждый день — невозможно. Возникли ярмарки, где можно было напрямую продавать свой товар и покупать нужное себе.

Большей частью это были прямые торги.

В середине XIX века тройка главных ярмарок России — Коренная, Нижегородская и Ирбитская.

В средине XIX века в России в год проходило 6,5 тыс. ярмарок. К началу ХХ века — 18,5 тыс. Так что за полвека — почти 3-кратный рост.

Территориально и количественно их можно представить по обзору ярмарок начала ХХ века.

Максимальное число ярмарок было в центральных и верхневолжских губерниях — более 8 тысяч.

Самая крупная ярмарка — Нижегородская (июль-август), ведущая свое начало с 1817 года.

В Малороссии — 2,2 тыс. ярмарок. Их характер ярко описан в «Сорочинской ярмарке» Николая Гоголя.