— Вы предполагаете, что Кэмпион скрывается здесь?

— Возможно, и он может быть опасен.

Она нервно захихикала:

— Мне он показался маменькиным сыночком в своем нелепом берете и с бесконечными разговорами о живописи.

— Он не маменькин сынок, а куда более сложный человек.

— Что вы имеете в виду?

— Пора вам кое-что узнать. Фон. Убили не одну Долли. В мае месяце Ральф Симпсон был заколот ледорубом. Вскоре после того, как его видели в последний раз. Кэмпион — основной подозреваемый.

Она резко втянула в себя воздух и долго его не выпускала. Я почувствовал, как напряглось ее тело. Потом она торопливо заговорила:

— Вы наверняка ошибаетесь. Возможно, Брюс Кэмпион на самом деле задушил Долли, никогда не знаешь, что муж сотворит со своей женой, если она ему надоест. Но ничего подобного он не сделал бы Ральфу. Ведь Ральф преклонялся перед ним, считал его величайшим художником.

— Как Кэмпион относился к Ральфу?

— Он его любил. Они прекрасно ладили… Ральф гордился тем, что настоящий художник дружит с ним. Ведь ему самому хотелось научиться рисовать.

— Я знавал многих художников, дружить с ними непросто.

— Но они не втыкают ледорубы в людей!

Впервые до сознания девушки полностью дошло значение сказанного мною. Каким-то жалобным голосом она спросила:

— Ральф на самом деле умер?

— Я видел его в морге. Очень сожалею. Фон.

— Бедный Ральф. Теперь уж он никогда не осуществит свои планы.

Какое-то время мы ехали в полном молчании. Фон неслышно плакала, потом пожаловалась:

— Все мои друзья умирают. Я начинаю чувствовать себя старухой.

Между деревьями заблестело озеро, уподобляясь огромному зеркалу, в котором отражалась бесконечность.

Когда она немного успокоилась, я попросил ее:

— Расскажите мне о Долли.

— Что рассказывать? — Голос девушки звучал хрипло. — Она приехала сюда прошлой весной в поисках работы. Какое-то время она кого-то заменяла в одном из клубов, но у нее были нелады с арифметикой, и тогда она нашла себя мужчину. Старая история.

— Вы ее хорошо знали?

— А что там было знать? Обычная провинциальная девчонка со смазливым личиком. Без всякой поддержки. Когда она потеряла работу, я ее пригрела, а потом Ральф познакомил ее с Кэмпионом. Вот и все.

— Вы сказали, что Ральф ею увлекся?

— Это сильно сказано. Долли была очаровательным созданием, но Брюс не играл с ней в любовь. Она была такой беспомощной, что он проникся к ней сочувствием, помогал ей, присматривал за ней. Ведь она была приезжей.

— А откуда она?

— Дайте подумать. Один раз она мне говорила, откуда приехала. Какое-то местечко из апельсинового пояса. Она частенько описывала цветение апельсиновых деревьев.

— Ситрес Коунти?

— Как вы догадались?

— Ральфа убили там.

Хижина стояла на лесистой косе, вдающейся в озеро, неподалеку от дороги. Я вышел из машины у лужайки и велел Фон не показываться. Она съежилась на переднем сиденье и испуганно поглядела в сторону тропинки.

Осторожно ступая, я прошел через лужайку. Свет от звезд проникал сквозь черные сосны и висел в воздухе как нечто призрачное. Окна в хижине слабо светились.

Я подкрался к ней и заглянул внутрь. Какой-то человек, определенно не Кэмпион, стоял перед камином, в котором горел огонь. Он с кем-то разговаривал.

— Съешь все это, Анджело. Тебе понравится. Тебе необходимо поправляться.

Если только никто не скрывался в темном углу, человек был один. Он был невысокого роста, с черными волосами и тонюсенькой шеей. На нем была рубашка с короткими рукавами, а поверх нее — красный жилет.

Когда человек сделал шаг, я увидел, что у него на левой руке сидит молодой ястребок. Он разрывал клювом что-то красное, зажатое между двумя пальцами человека.

— Кушай, кушай, — приговаривал незнакомец. — Папа хочет, чтобы ты стал большой и здоровой птицей.

Я дождался, когда ястреб прикончил свой обед, и тогда постучал в дверь. Человек отодвинул засов и с любопытством посмотрел на меня сквозь стекла очков.

— Извините за беспокойство — обратился я к ним обоим, — мне сказали, что человек по имени Брюс Кэмпион одно время жил здесь.

Было заметно, как насторожились глаза незнакомца за стеклами очков. Он ответил:

— Это верно. До того как я уехал в Европу, я разрешил Кэмпиону пользоваться моим домиком. Он провел здесь август и часть сентября, как он мне объяснил. Потом он женился и перебрался в другое место.

— Вы не знаете, что с ним после этого случилось?

— Нет. Я был в отпуске и почти не общался с ним.

— Кэмпион ваш друг?

— Я восхищаюсь его талантом. — Человек определенно взвешивал свое слова. — А когда я сталкиваюсь с талантом, я стараюсь быть ему полезным.

— Вы давно его не видели?

Вопрос обеспокоил его. Он искоса посмотрел на ястребка, будто птица могла подсказать требуемый ответ.

— Я не хочу показаться грубияном, — заявил незнакомец, — но я хотел бы знать, имеете ли вы право задавать мне вопросы.

— Я — частный детектив, сотрудничающий с несколькими агентствами, — и я назвал себя.

— Сотрудничаете в чем?

— В расследовании двух, а возможно, и трех убийств.

Он побледнел.

— В таком случае, входите. Не обращайте внимания на Анджело. Он не реагирует на людей.

Как сказать. Ястреб выпрямился и принялся махать крыльями, когда я вошел. Заметив это, хозяин поднял кверху кулак и птица угомонилась.

Мы уселись, глядя на друг друга, птица оказалась между нами.

— Я — доктор Дэмис, — заговорил он. — Эдменд Дэмис. Преподаю в Беркли на искусствоведческом отделении.

— Каким образом вы познакомились с Кэмпионом?

— Я встретился с ним несколько лет назад в Чикаго. Я был доцентом университета, в котором он учился. Меня восхищала его манера рисовать, и я поддерживал с ним связь. Или, скорее, он поддерживал связь со мной.

Это сохраняло дистанцию между ним и Кэмпионом.

— Он хороший художник, это я слышал. А какой он человек?

— Не мне его судить. Он живет, как хочет. Я сам живу очень легко.

— Боюсь, я вас не понимаю.

— Я преподаю, чтобы заработать на жизнь, а рисую по выходным, когда у меня есть желание. Кэмпион живет ради своей работы, больше его ничего не интересует.

— Послушав вас, можно подумать, что вы завидуете ему.

— Почти завидую.

— Зависть может быть двоякой, доктор. Кстати, ваше второе имя Берк, да?

— Да.

— Знаете ли вы, что Кэмпион использовал часть вашего имени? Он называл себя Берком Дэмисом.

Доктор вспыхнул от негодования:

— Будь он неладен. Я хотел бы, чтобы он оставил меня и мои вещи в покое!

— А он пользовался и вашими вещами?

— Я имею в виду эту хижину. Уехав отсюда прошлой осенью он превратил ее в настоящий свинарник. Откровенно говоря, я сыт по горло и Брюсом, и его неаккуратностью, и его беспорядочной жизнью, и нечистоплотным отношением к другим людям.

— Вы, очевидно, имеете в виду его взаимоотношения с женщинами?

— Да, но не станем вдаваться в подробности. Я давно уже отказался от мысли что-то здесь изменить.

— Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали об этом подробнее.

— Я предпочитаю остаться в стороне. Все эти воспоминания действуют мне на нервы. Вечно одно и то же. Он рассматривал всех женщин как свою законную добычу.

— Это драматическое слово, сразу вспоминаешь вашего ястреба.

Доктор кивнул, будто я сделал им обоим комплимент. Ястреб сидел неподвижно на руке хозяина. Я подумал, что Дэмис мог быть привязан в одинаковой мере и к ястребу, и к Кэмпиону, считая их обоих «вольными птицами».

— Наверное, нужно напомнить один прискорбный факт, — продолжал я. — Жена Кэмпиона была задушена два месяца назад. А сам Кэмпион разыскивается за убийство. Вам это известно, доктор Дэмис?

— Нет! Разумеется, нет. На прошлой неделе я прилетел из Италии и прямиком отправился сюда.