Мол. Разрази меня господь!
Действие четвертое
Прошло десять минут. В комнате сидят госпожа Тристан, Рафаэль, Джекки и Стефан.
Рафаэль (после паузы). Он был бесподобен.
Госпожа Тристан. Он умел радоваться, как ребенок. По глазам сразу было видно, когда он радовался. Я вообще умею читать по глазам, но с ним это получалось лучше, чем с другими. По ночам, когда он спал, я смотрела на него, а он, проснувшись, пугался, но потом радовался, что кто-то есть рядом.
Рафаэль. Такие люди не часто встречаются в наше время.
Госпожа Тристан. Вот увидите, все газеты напишут о нем.
Рафаэль. Да, это была глыба. Генерал может многие годы быть бесстрашным, а потом вдруг в окопе, среди грязи и трупов, расплакаться, как ребенок. Священник может во время исповеди вдруг в ужасе выскочить из исповедальни. Банкир может сбежать с миллионами и проводить остаток дней в постели с толстой секретаршей. Но господин Баарс — никогда. Он умер чистым, без единого пятнышка.
Госпожа Тристан. Он лежит в дорогом костюме, в котором праздновал и прошлый день своего рождения. Сегодня он хотел так же торжественно войти и задуть свечи… (Рыдает.) Это не я, Стефан, поверь мне. Порошок остался лежать в ящике.
Мол (выходит из спальни). Пять минут прошли. Уговор есть уговор. Теперь пусть кто-нибудь другой пойдет. (Показывает на часы.) Я уже отсидел там пять минут.
Джекки встает и идет в спальню.
Ребята, мне надо проветриться. (Пристально оглядывает всех, ободряюще хлопает госпожу Тристан по плечу.) Не волнуйтесь, просто ваш адвокат заработает на этом деньжат. Пока, ребята. (Уходит.)
Госпожа Тристан (страстно). Клянусь честью, я не виновата!
Рафаэль. Мы были свидетелями, как умер король. Отец. Патриарх.
Госпожа Тристан. Может быть, вчера я на миг пожелала ему смерти. Но больше никогда. Стефан, посмотри на меня. Я признаюсь, что жила в грехе с моим Проспером, а потом с дорогим покойным, который сейчас лежит за стенкой, и иногда оставляла себе часть денег, которые получала на хозяйство. Но я никогда не желала ему такого конца, никогда!
Рафаэль. И Мария Магдалина разразилась горькими слезами.
Раздается звонок. Плачущая госпожа Тристан идет открывать. Из коридора слышится ее голос: «Доктора Ландейта не было дома?»
Тетушка (входит, усаживается и оглядывает всех по очереди). Я уже дошла до площади Ватерлоо по пути за доктором, как вдруг остановилась и подумала: к чему такая спешка? Почему нужен именно этот доктор? Почему бы нам не вызвать его по телефону? Зачем поднимать доктора с постели, да еще при свидетелях? И я сказала себе — здесь что-то не так.
Госпожа Тристан. Так вы не пошли за доктором?
Тетушка. Нет. Странно, да?
Стефан. Но почему же, тетушка?
Тетушка. А потому, мой милый мальчик, что я отлично знаю, что этот человек умер не своей смертью, ему помогли отправиться на тот свет.
Госпожа Тристан. Помогли?
Тетушка. Он не собирался умирать. Он надел праздничный костюм, чтобы вступить в свой новый год. Как же случилось, что на пороге своего нового года он споткнулся и теперь лежит мертвый? Лиза, сказала я себе, в мире происходит столько непонятного. И вдруг, по воле случая, ты поняла, в чем тут дело, и это не пустяк! Лиза, сказала я, ведь он атомщик и, конечно, за большие деньги продал все секреты за железный занавес. Продай же и ты, Лиза, свой маленький секрет, только подороже.
Стефан. Чего же вы хотите, тетушка?
Тетушка. Давайте играть в открытую. Гоните денежки, иначе я расскажу полиции все, что знаю.
Госпожа Тристан. О чем вы говорите?
Тетушка. А вы не догадываетесь? (Рафаэлю.) И ты, борода, тоже?
Рафаэль. Нет.
Тетушка (Рафаэлю). Ты разоблачен. Я иду в полицию, понял?
Рафаэль. Прекрасно! Меня увезут в полицейском фургоне с сиреной. Нет лучшей рекламы, чтобы продать мой сборник!
Тетушка. Стефан, это не твоих рук дело?
Госпожа Тристан. Как знать, милочка.
Тетушка. Тогда плохо. Я специально вернулась, чтобы заняться шантажом, ведь кто-то должен был это сделать. Наверняка это плясунья с тем парнем в кожаном пиджаке. Птичка уже упорхнула, вы дали ей ускользнуть. Разве не так? Я знаю, вы все заодно!
Стефан. Я рад, что господин Баарс умер.
Тетушка. Вот ты и сознался! Повторишь это сейчас комиссару, мой милый!
Госпожа Тристан. Стефан, ты чудовище!
Стефан. Я рад, что он больше не мешает. Наконец-то я вздохну свободно. Кумир пал, и все почувствовали облегчение!
Госпожа Тристан. Богохульник!
Тетушка. Неужели это правда, мой мальчик?
Стефан. Да, тетушка, это сделал я. Я подсыпал ему порошок в шампанское.
Тетушка (с облегчением). Наконец-то. Каким бы родственником ты мне ни был, мы сейчас же идем в полицию. Если только…
Госпожа Тристан. Стефан, ты бредишь.
Т е т у ш к а. Одевайся, Стефан, и захвати чистую смену белья. Если только…
Госпожа Тристан. Сколько вы хотите?
Тетушка. А сколько у вас есть?
Госпожа Тристан. Нисколько.
Тетушка язвительно смеется.
Мы бедные люди. Раньше я получала пособие по безработице. Господин Баарс всегда давал нам сколько нужно.
Тетушка. Как же вы тогда покупаете шампанское, и кур, и серпантин, и… (Делает широкий жест рукой.)
Госпожа Тристан. У меня есть пятьсот франков.
Т е т у ш к а. Ученые-атомщики зарабатывают больше, сами знаете.
Госпожа Тристан. На сколько же вы рассчитывали?
Тетушка. Десять тысяч.
Госпожа Тристан. Пять.
Т е т у ш к а. Сначала покажите деньги.
Госпожа Тристан. Минуточку. (Идет в спальню.)
Т е т у ш к а (идет вместе с ней до двери, смотрит). Как это современно! Шарить у покойника по карманам! У людей не осталось ни капли совести. (Входит в спальню.) Вам помочь?
Рафаэль. Зачем ты так сказал?
Стефан. Джекки это сделала. Чтобы мы смогли жить вместе.
Рафаэль. Поэту иногда полезно посидеть в тюрьме. Хотя ты можешь предложить ей вариант получше: насильник надругался над девушкой, и она его убила. Шесть месяцев условно и поздравления присяжных.
Стефан. А в тюрьме холодно? В камере топят?
Из спальни доносятся голоса спорящих.
Госпожа Тристан (возвращается). У него исчез бумажник! Со всеми деньгами! Там было четырнадцать тысяч шестьсот пятьдесят франков, два чека и восемь подписанных векселей на предъявителя! Чья это работа? Кто мародер?
В спальне раздается пронзительный крик тетушки. Она выбегает белая как полотно, не может сказать ни слова, показывает на дверь в спальню, потом хватает шляпу и выскакивает из комнаты. В спальне вдруг поднимается сильный ветер. В дверях появляется Б а а р с в весьма своеобразном наряде. На нем разные экзотические костюмы, которые он привез из дальних странствий и которые обычно надевает в день своего рождения. Он напоминает спеленатую мумию. Усилившийся ветер развевает свободные полы его восточного наряда. Завывания ветра заглушают плач Баарса.
Б а а р с. Прощения! Просите прощения! (Выходит на середину комнаты, расставляет руки в стороны.) На колени! На колени!
Присутствующие, а также Джекки, вошедшая вслед за ним, опускаются на колени.
Прощения.
Оживший мертвец, не видя коленопреклоненных, смотрит в одну точку. Ветер стихает.
Прошу прощения у вас всех. Это я должен встать перед вами на колени. Я ваш раб. Пощадите. (Падает на колени.)
Все поднимаются, кроме госпожи Тристан, которая не решается отнять руки от лица.
Кровь опять течет в моих жилах. Я вернулся — самый глупый, самый несчастный, самый последний из всех нищих. (Подползает к госпоже Тристан.) Я омою ваши ноги, прекрасная богиня. (Испуганно.) Не надо меня больше наказывать. Не надо больше бить.
Рафаэль. Он воскрес.
Баарс. Мне ничто не угрожает? Вокруг опять светло. Вы не причините мне зла?
