Литмир - Электронная Библиотека

— Знаешь, что ты замечательная? — прошептал он и приподнял ее подбородок. — А когда ты улыбаешься, на щеке появляется такая соблазнительная ямочка. Меня тысячу раз за день в жар и в холод бросает, когда ты так смотришь.

Она закрыла глаза и еще крепче прижалась к нему.

— Ты особенный! Я восхищаюсь, когда вижу, как ты ухаживаешь за птицами.

Торальф притворно нахмурился:

— Чем же это все закончится?

Элен отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза, и сказала:

— Чем закончится, не знаю. Но надеюсь, что не закончится никогда.

Торальф снова прижал ее к себе и нежно поцеловал. Потом взял за руку и повел к дереву. Он уже давно заметил, что сокол расположился неподалеку. Он приготовил приманку, положив на вабило кусочек мяса, и показал ее соколу. Когда тот стал медленно спускаться, Торальф бросил вабило на землю. Пока сокол лакомился мясом, Торальф приготовил второй кусочек. Он осторожно вытащил вабило из когтей птицы, и сокол перебрался к нему на руку.

Вечером позвонил Антонио. Это была уже не первая попытка, и он был ужасно зол: Элен давно должна была позвонить ему по поводу нового проекта. Но не это было главное. Антонио сообщил, что Элен попала под сокращение в телекомпании, где работала. Причина в том, что решено вообще закрыть передачу о путешествиях. Элен эта новость, конечно, расстроила, но не потрясла. И это еще больше рассердило темпераментного Антонио.

— Ты уже две недели неизвестно где околачиваешься, а здесь все идет кувырком. Ты долго еще собираешься отсутствовать? Где ты вообще? Я не шучу, пора объяснить, чем ты там занимаешься.

Элен, как ни странно, вовсе не задели его обвинения.

— Тебя не касается, где я нахожусь и чем занимаюсь.

— Я не понял, Элен. Речь о твоей карьере, а ты вторую неделю кувыркаешься с кем-то в постели. Очнись!

— Так, хватит уже! Выбирай выражения, Антонио! Я ни с кем нигде не кувыркаюсь. А если даже и так, то тебя это не должно волновать.

— Вот как? Меня это не должно волновать? Мы же сидим в одной лодке. С твоей стороны безответственно бросать меня на произвол судьбы.

— Я не бросала тебя на произвол судьбы.

— А как прикажешь это называть? — не унимался он. — Единственное, на что я надеюсь, так это то, что ты вернешься с новой статьей!

— Антонио, оставь эти мысли. Я здесь по личному делу. — В голосе Элен зазвучал металл. — И думать забудь!

Антонио едва не потерял дар речи.

— Вот оно что! По личному делу! Мадемуазель желает отдохнуть. Была бы от этого хоть какая-то польза! Это же глупо — отсиживаться в углу, когда весь мир стоит на ушах! Что с тобой? Если ты решила продолжать вояж, я с тобой больше не работаю.

— Знаешь, Антонио, ты просто злишься, что я не докладываю тебе о каждом своем шаге.

— Естественно. Это значит, что ты мне не доверяешь! Элен, — сказал он немного спокойнее, — ты же знаешь, что я не принимаю решений без согласования с тобой. Ты могла хотя бы сказать, когда вернешься.

— Хорошо. Только пообещай, что никому не расскажешь.

— Само собой, ты же знаешь.

Элен прервала его:

— Пообещай!

— Я тебе обещаю! Рот на замке. Могила.

— Я на севере страны.

— И чем ты занята? Делаешь себе силиконовую грудь?

— А разве она мне нужна? — Элен пыталась вести разговор в более спокойных тонах, но Антонио продолжал бесноваться.

— Давай, колись!

— Недавно я кое с кем познакомилась. — Элен задумалась, насколько ему можно доверять.

— Я же говорил!

— Это не то, что ты думаешь. Я здесь с сокольничим.

— С сокольничим? — Антонио не хватало слов. — Что еще за чертов сокольничий?

— Антонио! Я знала, что ты неправильно все поймешь. — Элен подозревала, что не стоило ему ничего рассказывать. По правде говоря, она и сама не очень хорошо понимала, почему здесь.

— Хорошо. Сокольничий. Ладно. И сколько ты еще там пробудешь?

Элен рассмеялась.

— Неделю.

— Хорошо. Неделю. Но потом ты мне расскажешь, что все это значит!

— Или не расскажу.

— Элен, не отвлекайся от главного! Я не буду тебе звонить, потому что мне это неинтересно.

— Тогда звонить буду я! — заявила она не терпящим возражений тоном.

Антонио молчал. Он, должно быть, понял, что дальнейший спор бессмыслен.

— Не сердись! Я первый раз за все время немножко подумала о себе. И мне здесь хорошо. Пожалуйста, постарайся меня понять!

— Не могу, Элен. Позвони сразу, как приедешь! И завтра же займись новым проектом, поняла?

— Хорошо. Я пришлю тебе и-мэйл, ладно?

— Да. Спокойной ночи. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

«Да я больше в этой жизни ничего не знаю», — подумала Элен. Но вслух сказала:

— Спокойной ночи!

В эту ночь Элен не спалось. Она закрывала глаза и чувствовала, как Торальф прикасается к ее волосам. Она вынуждена была признаться себе, что влюбилась. И вдруг она очень ясно осознала, что быть здесь — единственно правильное решение. Рядом с Торальфом она чувствовала жизнь острее, с ней никогда не было ничего подобного. Она как будто попала в сказку.

Глава 12

На следующий день Торальф постучал в дверь кабинета. Элен была там одна.

— Извини, я не хотел отвлекать тебя от жизненно важных телефонных звонков и проектов, но только Коко этого не понимает. Он ждет нас обоих.

Элен рассеянно смотрела на него. Она только что поговорила со знакомым редактором, и тот подтвердил нерадостные новости относительно ее работы на телевидении. Программы о путешествиях упразднены. Она должна быть рада, что ей выплатят причитающийся гонорар. Потому как уже стало традицией сокращать работников или просто не выплачивать им деньги, если в силу форс-мажорных обстоятельств на телевидении вынуждены были менять сетку вещания. И в первую очередь это ощущали на себе внештатные сотрудники.

— Еще десять минут. Иди, я догоню. — И она перевела взгляд на монитор.

Торальф понял, что что-то случилось. Он постоял немного в дверях и вышел.

Через пятнадцать минут Элен, накинув теплый свитер, пришла на поляну, где Торальф занимался с соколами.

— Извини, не могла раньше. Еще со вчерашнего дня оставалась работа.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Ничего страшного. Я могу обойтись. Я просто думал, что тебе будет интересно. Но я могу справиться самостоятельно. Вчерашнее обещание ни к чему тебя не обязывает.

Элен выслушала его, нахмурившись, и направилась к Коко. Сегодня он был намного спокойнее и, казалось, уже привык к шорам. Ей очень хотелось погладить птицу по белоснежным перьям, но она не решилась и вместо этого надела перчатку, которая лежала тут же.

Торальф, сидя на корточках неподалеку от птиц, разрезал мясо на маленькие кусочки.

— Не возьмешь его на руку? — спросил он как бы между прочим. Элен перевела взгляд с птицы на Торальфа, но тот не реагировал, и Элен, собрав волю в кулак, подошла к Коко.

Она взяла кусочек мяса и старалась ступать очень осторожно, так, как учил Торальф. Впервые его не было рядом, чтобы как-то ее поправить или подбодрить. Вскоре Коко уже сидел на ее руке, медленно поворачиваясь из стороны в сторону. Элен была так горда собой, что не могла сдержать улыбки.

Торальф попросил ее перейти поляну. Она послушалась. Тогда он сказал, что нужно слегка опустить руку, а потом поднять, чтобы сокол взлетел. Элен взволнованно кивнула и стала ждать знака от Торальфа. Его все не было, и Элен мучалась нетерпением.

— Ты ничего не забыла? — спросил он.

Элен посмотрела на сокола, потом на себя и наконец перевела сердитый взгляд на Торальфа.

— А где шоры?

— Ой, да! Конечно! Но…

Она в сомнении покачала головой, но Торальф кивнул ей:

— У тебя все получится.

— Я не знаю!

— Ты вчера много раз видела, как это делается. Тут нет ничего сложного.

Впервые Элен почувствовала какое-то напряжение. Она понимала, что Торальфу ничего не стоило ей помочь. Но если она сейчас посадит сокола на место, то выставит себя на посмешище. Можно будет сразу собирать чемоданы. Поэтому она свободной рукой расстегнула ремешок, глубоко вдохнула и натянула шоры на голову птице. Ей показалось, что это длилось вечность. Времени для раздумий не было, потому что сокол уже начал волноваться. В руках Торальфа Элен увидела приманку.

26
{"b":"247715","o":1}