— Не помешаю?

— Нет, что ты. Проходи! — Он поднялся за вторым бокалом. — Хочешь?

— С удовольствием.

Она, смущаясь, стояла посередине комнаты. Торальф подал ей бокал и указал на кресло:

— Присаживайся!

Элен осталась стоять. Тогда Торальф зажег свечу и сел на кровать. Элен вспомнилась ночь в отеле.

Торальф молча поднял бокал. Элен вдруг почувствовала себя школьницей. Она сделала глоток вина и сказала:

— Я не знаю, что произошло. Почему вдруг все стало не так? Если я в этом виновата, то прости!

Он внимательно смотрел на нее.

— Никто не виноват. Просто я вижу, что тебя что-то беспокоит, и мне непонятно, почему ты не хочешь об этом рассказать. Ты, конечно, не обязана этого делать, но если что-то случилось и ты должна уехать раньше, тогда скажи! Ты не должна оставаться здесь, если не хочешь.

— Но я хочу остаться! Очень хочу.

Торальф поставил бокал и взял ее за руку.

— Подойди. Сядь, пожалуйста! — Он усадил ее рядом с собой на кровать.

— Вчера вечером ты работала в кабинете, а я был на кухне. Дверь была открыта, и я услышал ваш телефонный разговор. Я не хотел подслушивать, просто не услышать его было невозможно.

Теперь Элен наконец поняла, в чем дело. Конечно, ее тон насторожил его. Так она говорила только тогда, когда речь шла о работе. Он никогда не видел ее такой жесткой.

— Да, у меня неприятности. Я потеряла хорошую работу. И мой менеджер в бешенстве, потому что не знает, где я.

Он медленно отпустил ее руки и прислонился к стене.

— Тогда лети завтра, если так нужно.

Элен робко посмотрела на него.

— Торальф, я знаю, что не нужна тебе. Признайся, ты и так слишком долго меня терпишь. Ты, конечно, будешь рад, если я завтра улечу.

— Нет! Ничего подобного! Ты неправильно меня поняла! Я очень рад, что ты здесь, со мной. — Повисла напряженная, невыносимо длинная пауза. Торальф прошептал: — Наоборот, мне хочется, чтобы…

— Правда? — Элен затаила дыхание. Ее пальцы сжимали ножку бокала.

Торальф посмотрел ей прямо в глаза.

— Мне хотелось бы, чтобы ты осталась!

Она не могла промолвить и слова. Торальф закинул руки за голову.

— Элен, я сдаюсь. Я действительно не могу больше выносить твое присутствие. И не потому, что оно мне неприятно. А потому что желание прикоснуться к тебе слишком велико.

Элен склонилась над ним. Одной рукой он обнял ее за талию, другой погладил по волосам. Элен закрыла глаза и прикоснулась губами к его губам. Она и сама боролась с желанием. Но зачем? В эту минуту она поняла, что он чувствует то же самое, причем так же сильно. Своими поцелуями она будила в нем еще большую страсть.

Он гладил ее лицо и шею и, не прерывая поцелуя, перевернул ее на спину. Его рука скользнула по ее плечу, спускаясь все ниже и ниже.

Она почувствовала прикосновение его сильных рук к своему телу под одеждой. Расстегнула пуговицу рубашки и провела рукой по его груди. Он гладил ее бедра, нежно целовал ее в губы и в шею, зарывался лицом в ее волосы. Когда она почувствовала его руку между своих ног, то прижала его еще сильнее.

Все, что он делал, он делал так медленно, что она едва сдерживалась. И хотя он тоже возбудился, но ни на секунду не терял над собой контроль. Элен чувствовала себя побежденной. И ей это нравилось.

Его пальцы расстегивали пуговицы ее блузки, потом сначала нежно, а дальше все сильнее принялись ласкать ее грудь. Ее руки по его спине и его язык в ложбинке ее груди двигались синхронно. Торальф приподнялся, чтобы взглянуть на нее. Он тяжело дышал. Элен открыла глаза и улыбнулась ему.

Больше ничего в мире не существовало. Элен уже не знала, что делает. Это было не важно. Он раздевал ее, покрывая тело нежными поцелуями.

Его захватило растущее желание, он сдернул с себя джинсы, перевернул Элен на бок и лег сзади. Его руки скользили по ее бедрам, ягодицам и спине, пока не добрались до затылка. Он отвел ее волосы и нежно поцеловал в шею. Его язык ласкал ее ухо. Она чувствовала его горячее дыхание, и ее бил озноб.

Его язык скользил по ее уху, а рука — вдоль позвоночника. Это было самое невыносимое, но и самое прекрасное, что он мог сделать.

Элен хотела притянуть его к себе, но он отвел ее руки и крепко обнял. Движения его языка становились все сильнее, дыхание учащалось, и она застонала.

Торальф заметил, что она хочет высвободиться, и положил руку ей на талию. Элен протянула: «Нет», умоляя, чтобы он прекратил. Но Торальф не останавливался.

Одним быстрым движением он перевернул ее на спину и прижал ее руки к кровати. Элен, задыхаясь, с вызовом посмотрела на него. Он уже не мог больше сдерживаться, коленом развел ее ноги и, не отводя взгляда от ее лица, осторожно вошел в нее. Элен громко застонала. Торальф отпустил ее руки, и она сразу обхватила его бедра, прижимая его к себе.

Они вместе падали в бездну наслаждения, без остатка отдаваясь желанию, которое так долго сдерживал.

Медленный темп и постоянно меняющийся ритм возбуждали ее почти до боли. Временами оба настолько уставали, что на пять минут засыпали. Но стоило одному пошевелиться, как страсть разгоралась с ноной силой.

Если бы после этой ночи у Элен спросили, что бы она отдала за ее повторение, она бы сказала, что готова отдать все.

В последние дни погода сыграла с ними злую шутку. Дождь лил беспрестанно, ни о какой охоте или упражнениях не могло быть и речи. Кроме того, у Элен было много работы. Но они использовали каждую минуту, когда из-за туч проглядывало солнышко, чтобы навестить белого сокола Коко.

В пятницу вечером Элен уже настолько освоилась, что могла бы надолго остаться с ним одна. Сокол тоже к ней привыкал. Но не так быстро, как к Торальфу. Элен поняла это, когда увидела, что он может спокойно подходить к Коко сзади. Когда же она попробовала это сделать, сокол зашипел и выставил когти. Элен прониклась уважением к этим птицам и немного завидовала доверию, которое за короткое время сумел завоевать у них Торальф.

В субботу Марк, Торальф и Элен собирались поехать на охоту, но, взглянув утром в окно, поняли, что об этом можно забыть. Дождь лил сплошной стеной.

Марк решил не тратить времени даром и сделать в городе кое-какие покупки. Элен и Торальф поехали с ним, чтобы прогуляться. Они нашли милый ресторанчик, известный своими блюдами из дичи.

Вернувшись в замок, влюбленные договорились, что вечером Торальф придет к Элен. До этого ему нужно было еще покормить птиц и заказать для них корм на следующую неделю.

Марк и Сильвия уехали по делам. Они приглашали Торальфа и Элен с собой. Те поблагодарили, но отказались. Этим вечером им не хотелось покидать замок.

Потом они лежали в постели, и Торальф нежно обнимал Элен. Оба были совершенно разбиты. Торальф — из-за тяжелой работы с птицами под дождем, Элен — из-за не менее тяжелого разговора с Антонио. Что ожидает ее? Она знала, что на работе наступили не самые лучшие времена. До сих пор она с успехом преодолевала трудности, которые встречались на ее пути. Теперь Элен не чувствовала в себе сил, чтобы со всем этим справиться. Она хотела сейчас только одного — провести эти последние часы рядом с Торальфом. А все остальное могло подождать.

Она приподняла голову с его груди и освободилась из его объятий, чтобы посмотреть на него. Этим вечером он был непривычно спокоен и особенно нежен.

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— О том, что будет, когда ты уедешь.

При этих словах Элен вздрогнула.

— Наверное, все будет так же, как и прежде.

— Да, наверное.

— Ты будешь и дальше заниматься с Коко и скоро сможешь взять его на охоту.

— Скажи, тебе здесь хоть немного понравилось?

— Немного? Это просто сказка!

— Нет, неправда. Это не сказка. Это моя жизнь.

Он перебирал пряди ее волос.

— У тебя такая чудесная жизнь, я так тебе завидую! Я бы тоже хотела заниматься соколами.

— Зачем? В моей жизни, как и в жизни каждого человека, есть взлеты и падения. Не всегда все было так, как сейчас. Это жизнь.