Я подал команду проектору и перед нами начали разворачиваться, сменяя друг друга, трёхмерные снимки обитаемых земель планеты. Это были снимки наглядной демонстрации, сделанные мной, признаюсь честно, из скуки — во время поглощения очередной порции чая. Меня, прежде всего, интересовали артефакты, но докучать капитану своим вниманием я не хотел, тем более у него всё получалось и без моей "помощи". То, что показывали снимки, не требовало комментариев — выводы напрашивались сами собой. Обитаемые земли Темискиры, поделенные на 12 государств, находились на одинаковом уровне индустриального развития. После приснопамятного катаклизма технологический уровень местной цивилизации сильно регрессировал. На планете существовала радиосвязь с развитой сетью вещания, в том числе развлекательной. Существовало и дальновидение, правда довольно примитивное — дающее двумерное изображение. Охват вещания дальновидения основывался на ретрансляторах. Какой–либо инфраструктуры, позволявшей бы отнести её к технологиям мирного или военного атома, с орбиты заснять не удалось. Поэтому я предполагал, что данные технологии темискирцам не известны (позже я в этом убедился). Не удалось обнаружить и космической инфраструктуры, позволявшей бы выходить хотя бы ближний космос. На планете существовало развитое судоходство, использовавшее двигатели, судя по всему, работавшие на принципе сжигания продуктов перегонки нефти. Обширные сети двурельсных железных дорог. Имелась и развитая авиационная инфраструктура. Причем сама авиация состояла из примитивных (на мой взгляд) летательных аппаратов. Когда–то, в бытность мою кадетом военно–космической академии, я прослушал курс по истории воздухоплавания, поэтому смог соотнести летательные аппараты с реактивными и в подавляющем большинстве своём с поршневыми самолётами. Но самолётами местная авиация не ограничивалась, в некоторых странах умели строить вертолёты. Крайне малочисленные, примитивные даже по местным меркам, но, тем не менее, альтернативные летающие аппараты.

Насколько можно было судить, на Темискире хорошо было развито земледелие, садоводство и животноводство. Очень много было, по–особому выделяющихся с высоты, пахотных земель. И много больших стад домашнего скота, которые я из интереса рассматривал через оптическое приближение. Вместе с тем, бросались в глаза и зоны, окутанные грязной дымкой. Даже не прибегая к помощи оптики, и с орбиты было видно как чадят эти чудовища. Так называемые крупные промышленные центры. Их было много, но ещё больше наличиствовалось более мелких таких уродцев, разбросанных по городам и весям.

— М-да, не хотелось бы надолго здесь застрять, — прокомментировал Кочевник.

— Кому–кому, а тебе, по–моему, это не грозит, — убежденно заявила Комета. — Кстати, отчего такое название у планеты? Смутно припоминаю, что слово "Темискира" как–то связано с амазонками из древней истории Земли.

— Вроде бы Темискира была столицей царства амазонок, — ответил ей Кочевник, — а почему её так назвали? Строгих правил–то и нет. Обычно называют, покопавшись в мифологии, иногда и вовсе дают имена жён, дочерей, любовниц.

— Название — бог с ним, с названием, — заметил Оракул. — От названий миры приятней не становятся.

— Планета и в самом деле далека от курортной, — сказал я. — И хватит о хорошем. Теперь перейдем к неприятному.

Проектор начал выдавать снимки необитаемых земель, даже с высоты десятков километров напрочь отшибавших благое настроение.

— Так выглядят две трети поверхности планеты, — продолжил я. — Есть районы, где человек без защитного снаряжения может обходиться месяцами. Потом, естественно, без своевременной помощи ему каюк. А есть и такие районы, где и при полном снаряжении дольше шести–семи дней оставаться нельзя. Кроме радиации и жуткой токсичности, вполне можно нарваться и на голодных тварей. А ведь мы пока не знаем, где искать Ключ.

— А как насчёт знания языков, местных обычаев, культуры? — спросил Оракул. — Не хотелось бы сдуру попасть в глупое положение. Мне хотелось пожать плечами. Но не пожал. И ответил:

— Время на подготовку у нас, думаю, есть. А начать рекомендую с прослушивания радиопередач и просмотра телеканалов.

Я отключил проектор и сделал глоток из запотевшего стакана — настолько холодная была в нём вода. Поставил стакан и сказал то, что приберёг напоследок:

— Там внизу идёт война. К счастью, не всеобщая. Подробностей у меня нет Насчёт подробностей — это уж вы сами. Следующий сбор — завтра в десять–ноль по корабельному времени. Благодарю, все свободны.

Двумерная чёрно–белая картинка. С вполне приличными чёткостью и контрастностью, но никудышным качеством звука. Так выглядело местное дальновидение. Картинку я рассматривал с интересом, чем–то она меня завораживала, может быть, всё дело было в архаичности, словно попадаешь в далекое–далекое прошлое, когда человечество ещё жило–поживало на прародине, только–только начав делать первые шаги в космос. На самом деле меня не интересовала техническая сторона принимаемого сигнала, в тот момент я просто любовался миловидной девицей, ловил все её редкие плавные движения, но главное — слушал её голос, манеру исполнения да и саму мелодию песни. Наверное, она была местной знаменитостью. Девица пела о несчастной любви, пела с чувством. Ну что же, за последние дни, что приходилось изучать дальновидение, у меня сложилось приятное впечатление о местной эстраде. На планете господствовала эра неоджаза. Ну или почти неоджаза, по крайней мере было близко.

Вторым доступным аспектом, выбранным для изучения местной культуры, была киноиндустрия. Здесь меня прежде всего интересовали тысячи немаловажных мелочей — предметы обихода, бытовые подробности, стили и фасоны одежды, ну и само собой, манера общения. Вернее — манеры общения. Темискирское общество, во всех без исключения государствах, было сильно расслоено и каждый слой имел свои жаргонизмы, свои манеры и весь тот почти неуловимый набор мелочей, который частью впитывается от рождения, частью накладывается годами — всё то, что и составляет в итоге атрибуты социальных различий.

Над многими вещами приходилось подолгу задумываться, ведь мало было понимать о чём говорят, надо ещё понимать Кто и Когда говорит. Конечно, будь в запасе несколько месяцев, можно было бы подойти к исследованиям обстоятельно, пользуясь проверенными научными методиками. Но такой прорвой времени мы не располагали по вполне простым причинам — во–первых, рунхи способны преподнести в ближайшее время ряд неприятных сюрпризов, во–вторых, всем нам, исключая разве что одного капитана, до зуда хотелось поскорей вниз. Вот и корпели сутки напролёт, окунаясь в атмосферу местной жизни, вгрызаясь в тонкости всех её проявлений. Повезло с языковой средой. Темискирцы говорили на нескольких в некоторой степени видоизмененных языках — здесь–то проблем не возникало, но в то же время существовали и страшные гибриды некоторых языков, часть которых в нынешней галактике считаются мёртвыми. Мелодичная трель положила конец моему уединению.

— Входите.

— Пётр Викторович, вы оказались правы, — сходу объявил Оракул, возникнув на пороге каюты. — Кажется, я кое–что откопал.

— Прошу, — я указал на кресло, придвинутое к торцу рабочего стола, гадая при этом, что же такое откопал Сашка Кужель, что аж весь светился изнутри. — Ну и в чём же, интересно, я прав оказался?

Оракул проворно подгрёб под себя кресло и уместил на него своё тучноватое тело. Кресло при этом протестующе скрипнуло.

— Вы были правы, когда за завтраком посоветовали мне покопаться в инфотеке "Реликта". Знаете, я до сих пор удивлен, откуда на корабле столько старинных сведений по освоенным планетам. Сведений из докатастрофной эпохи. Темискиру я довольно быстро отыскал, верней вычислитель сам выдал на экран всё, что имелось в его недрах, как только я сделал запрос. Ну и вот… э–э–э… это больше похоже на разведданные в обёртке туристических буклетов. Масса информации. Масса. Города, космопорты, промышленные объекты, курорты и много чего ещё. А главное — карты и снимки всех крупных городов.