— А разве подобные обряды не запрещены? — уточнил Тарек.

— Запрещены, — подтвердил я. — У вас. В Дартолиссе не встречал ни одного запрещенного ритуала. Этот хранился в книге у моего наставника. Просто взял ее с собой, когда понял, что придется жить далеко от Дартолисса, и так просто энергию смерти не достану. А без нее очень плохо, своеобразная зависимость. Разделение души гарантировало мне, что я хотя бы не превращусь в маньяка на воле. Так многих клейменых некромантов и отлавливали маги Жизни, когда они начинали убивать направо и налево.

— Тебе повезло, что в тебе есть дар мага Жизни, — вмешался Натар. — Разделение души пошло у тебя немного не так.

— Я чего‑то не знаю? — насторожился я.

— Мы тебя лечили, когда ты был без сознания после тюрьмы, — напомнил Натар. — И обследовали. В твоем случае разделение души пошло так, что ты теперь можешь равнозначно использовать оба дара. Ты универсал. Причем, подобных универсалов в истории просто не было.

Я лишь криво улыбнулся, вспомнив некоторые обрывки фраз Мастера. Судя по всему, он изначально добивался от меня подобной универсальности. Однако единственное, что он должен был сделать, всего лишь провести мне разделение души.

— Готово, — позвал нас Рон.

Мутное зеркало среза появилось над рисунком, который так усердно вычерчивал Рон. Мы подхватили оставленные на земле вещи и вступили внутрь.

Картина, открывшаяся перед нами, откровенно пугала. Заходящее на фоне замка солнце, высокие горы справа от нас, вытоптанная дорожка, ведущая к рову, поднятый подвесной мост, что было нехарактерно для него. Казалось бы, что страшного. Однако именно сюда я хотел сегодня попасть, чтобы увидеть Рикара. Но некроманты меня опередили. Они всех опередили. Место, которое должно было стать одной из основных точек сопротивления, превратилось в штаб — квартиру некромантов…

Таура в отчаянии еще раз ударила кулаком по железной двери. Никто не отозвался, даже шагов слышно не было.

— Прекрати! — отозвался Леойн. — Это бесполезно!

— Предложи тогда полезные варианты! — раздраженно сказала девушка. — Мы заперты неизвестно где, что случилось с замком, да и с самой Каролтой тоже неясно, как долго мы будем живы — еще более интересный вопрос!

— Истерике тоже здесь не место! — повысил голос рыжий викару.

— А у меня нет истерики! — в ответ крикнула Таура.

— А что это, по — твоему?! — крикнул Леойн.

— Тьма! — ругнулась Таура, осознав, как это выглядит со стороны. — Я просто не знаю, что делать, не могу даже понять, с чего начать!

Леойн вздохнул и оперся спиной о каменную стену, возле которой он сидел. Он также не знал, что делать. Ему говорили, что с помощью некромантов получится добиться всего, и что некроманты в данном случае разменный материал, ступенька к власти и деньгам. Однако получилось так, что пешками стали как раз они, заговорщики. Леойн не знает, что случилось с руководителем заговора, остался ли он в живых. Возможно, пешкой стал только он, Леойн. А руководитель так и планировал сделать, как произошло в Каролте. Викару просто не знал, о чем думать. В голове был ворох мыслей, но ни одна не была связана со спасением. Для него ударом стало то, что он сейчас находится в подземельях некромантов, хотя был практически уверен в своей неуязвимости перед ними.

Молодой человек взглянул на Тауру. Девушка отошла от двери, прошлась по небольшой камере и села на топчан напротив него. Леойн сомневался, что они спасутся теперь. Но даже если произойдет чудо, он хотел бы ей все рассказать.

— Таура, — позвал он ее. — Таура, я должен тебе о чем‑то рассказать.

— О чем?

— О заговоре против твоего брата и тебя.

— Вряд ли сейчас подходящее время, — покачала головой девушка. — Лучше подумать о том, как нам выбраться отсюда. О заговоре и своих подозрениях расскажешь после нашего освобождения.

— Я не подозреваю, я знаю заговорщиков, потому что был в их числе.

— О чем‑то подобном я догадывалась, — усмехнулась Таура. — Твои странные взгляды и непонятное поведение начали меня настораживать.

— Пожалуйста, не перебивай, — остановил ее Леойн. — Я расскажу, а потом задавай мне вопросы, — Таура только молча смотрела на него. — Заговор готовился давно, но все одним и тем же человеком. Статтором Решваном, маркизом Першо, — Леойн резко поднял руку, останавливая готовый сорваться негодующий вопль Тауры, а потом быстро заговорил, боясь, что она его перебьет: — Да, именно он был руководителем заговора. На протяжении многих лет он пытался добиться власти. Первый раз, когда способствовал браку своей двоюродной сестры с королем Бэрона, а потом долго и упорно насаждал слухи о ее неверности королю. Поэтому король просто прекратил свое общение с королевой, постоянно подозревал ее. После рождения Раниора Статтор взял на себя заботу о мальчике. Неожиданным было вмешательство герцога Деваля, но и тогда он справился, просто отправив тебя ему, тем самым обрел себе должника. После этого он много раз организовывал покушения на короля, надеясь, что станет регентом при маленьком принце. Но покушения не удались. Он их не прекращал, но и продолжал заботу о принце, внушая ему ненависть к отцу, желая, чтобы Раниор сам его убил. Статтор хотел сделать из него или марионетку, или убийцу, которого народ не потерпит у власти. Статтору предложили сотрудничество некроманты, он думал, что с их помощью завоюет трон, но уже не для себя, а для сына, который в последнее время тоже активно участвовал в заговоре. Но он не сказал мне, что это будет стоить человеческих жертв и таких разрушений в Каролте.

— Откуда ты все это знаешь? — ошеломленно выдохнула Таура, когда Леойн замолчал. — Как он мог тебе столько рассказать?

— Я был его воспитанником до тех пор, пока он не отправил меня к викару. Там мне удалось стать одним из вас. Я подбирался к твоему отцу, пока вдруг ты не решила выйти за меня замуж. Статтор посчитал это удачей и приказал использовать этот шанс.

— Что ты говоришь? — покачала головой Таура. — Ты несешь какой‑то бред! Статтор не мог так сделать!

— Да?! — Леойн подался вперед, камера не была такой уж просторной, поэтому теперь расстояние между их лицами едва ли составляло ладонь. — А твой страх перед грозой?! Ты помнишь, что стало его причиной?!

— Что? Откуда ты знаешь? — выдохнула она.

— Все от него же! Статтор и стал его причиной! Когда понял, что ему уже не удается удерживать на расстоянии от Раниора твоего отца с его вполне разумными идеями! Он решил просто убить тебя, чтобы герцога ничто больше не связывало с Бэроном и с Раниором!

— Замолчи! — крикнула Таура. Ее нервы, и без того натянутые, готовы были окончательно лопнуть. Столько всего за один раз навалилось на нее. Она заперта некромантами со своим бывшим женихом, который рассказывает ей ужасные вещи о близком ей человеке!

— Нет уж! Не замолчу! — Леойн не знал почему, но именно сейчас для него единственной целью стало рассказать все до конца, облегчить душу. В этом эгоистическом порыве он схватил Тауру за плечи и заглянул в ее расширившиеся от страха глаза. — Когда тебе было шесть, Статтор приехал к вам. В то лето постоянно шли дожди с грозами, ты была еще маленькая и боялась их. Он чем‑то тебя отравил, а твой отец подумал, что ты простудилась. Ты лежала в горячке, бредила, а гроза никак не прекращалась. Через три дня герцог Деваль услышал в этом завывании ветра крики баньши. Он понял, что скоро потеряет тебя, и решил действовать. Он схватил тебя в охапку и поехал к Святилищу. Ночью, в грозу и под завывания баньши! Рука баньши оставила на тебе след, когда герцог гнал своего коня, не видя ничего перед собой, прямо на нее!

— Отпусти меня! — Таура вырвалась, ударив Леойна кулаком в грудь, от чего он упал назад. — Прекрати!

Таура чувствовала, как глаза наполняются слезами.

— Тебя спасла сила Святилища, — Леойн потер грудь и продолжил уже не так напористо: — То, перед чем ни один яд не устоит. Но воспоминания о том вечере и ночи так и остались с тобой. Ты боишься грозы и видишь баньши…