Специалисты считают, что в наших краях в слоях пород, выходящих на поверхность, можно найти не менее 200 видов раковин аммонитов, и именно эта группа ископаемых существ представлена в каменной летописи саратовской земли богаче всего, а если и уступает кому, то только двустворчаткам.

Немало аммонитов, известных ныне науке, было впервые найдено именно в наших краях, поэтому в названиях этих головоногих упоминаются Саратов, Волга, Медведица, фамилии ученых, исследовавших недра Поволжья — И. Ф. Синцова, Б. А. Можаровского, A.Н. Мазаровича, — и тех, кто описывал найденные окаменелости: Е. А. Троицкой, B. П. Николаевой, Л. А. Рождественской.

Слово «белемнит» придумали тоже древние греки. Так они называли конические камни, встречавшиеся им иногда в земле. Согласно эллинским мифам, это — наконечники стрел, которыми Аполлон и Артемида, утверждая свой божественный престиж, поразили когда-то многочисленных детей несчастной царицы Ниобы, имевшей неосторожность сказать что-то «не так» матери обитателей Олимпа.

На Руси в загадочных камнях тоже видели наконечники стрел, но других, «громовых», тех, что посылает на землю во время грозы Илья пророк, разъезжая по тучам на своей огненной громыхающей колеснице. Впрочем, в наших краях такие находки чаще называли «чертовыми пальцами», поскольку «чертовым» на Руси было принято считать все непонятное, странное, необъяснимое.

Удивительным камням приписывали чудодейственную силу. Их толкли в ступках и порошком, шепча заклинания или молитвы, присыпали раны. И помогало, хотя чуда в этом, в общем-то, никакого не было. Частички толченого «чертова пальца», состоящие из кальцита, вбирая влагу, слипались, образуя на месте пореза или ссадины подобие повязки. С таким же успехом можно было бы присыпать раны мелом.

Для ученых каменные конусы перестали быть тайной в конце XVIII века, когда в земных слоях был найден полный портрет животного, которому сразу же дали имя, придуманное еще древними греками, — белемнит. Оказалось, что «чертов палец» — это как бы защитный наконечник сложной раковины, находившийся при жизни животного внутри его тела. Специалисты назвали эту деталь ростром, то есть выступом, тараном, какие когда-то были у древних боевых кораблей.

Голова моллюска скорее всего несла на себе восемь коротких щупальцев и два длинных, вооруженных роговыми когтями — крючками, между которыми располагался острый клюв. Как и у аммонита, у этого существа были очень большие, зоркие глаза. Тело белемнита своими очертаниями напоминало снаряд или торпеду. По бокам от него отходили два плавника, служившие и для передвижения, и как рули глубины. Главным двигателем, как и у других головоногих, у этого тоже был водомет, трубка которого, сопло, выходила под головой.

Подбираясь к добыче, белемнит плыл головой вперед, изготовив к бою клюв и щупальца, слегка шевеля плавниками. Удирал от врагов, рассекая воду заостренной задней частью своего тела, включив на полную мощность реактивный двигатель, выпуская в преследователей «чернильные снаряды». При этом он, вероятно, развивал скорость до 50 километров в час.

Все «подобные стрелам» были хищниками, а сами довольно часто становились добычей ящеров и крупных рыб. Жить эти головоногие предпочитали в теплых морях с нормальной соленостью.

Остатки белемнитов, как и раковины их родственников — аммонитов, могут служить надежными «маяками времени», так как ростры разных видов этих существ, живших каждый в свое время, отличаются друг от друга по форме, размерам, бороздкам на поверхности, по характеру углублений на их толстых концах.

В современных морях живут головоногие, очень похожие на белемнитов. Это — кальмары. У них тоже обтекаемые тела, реактивные двигатели, роговые клювы, длинные щупальца с острыми когтями, а вот внутренней раковины нет. Ее заменяют тонкие опорные пластинки из прочного органического вещества хитина. Кальмары — родственники белемнитов. И те и другие произошли примерно 400 миллионов лет тому назад от общих предков. В дальнейшем судьбы этих двух групп головоногих сложились по-разному. Белемниты, бывшие одними из самых заметных обитателей мезозойских морей, полностью вымерли, едва перешагнув порог нынешней эры, около 60 миллионов лет назад. Кальмары же, в прошлом находившиеся как бы в тени, сегодня процветают. 200 видов этих существ бороздят глубины современных морей и океанов. Некоторые из них развивают скорость до 50 километров в час, а самый крупный кальмар — архитевтис — при весе в 8 тонн от хвоста до кончиков вытянутых щупальцев имеет 18 метров! И конечно же, кальмары, не только самые «умные» из своих сородичей-моллюсков, но превосходят в этом качестве и многих позвоночных животных. Недаром их называют «приматами моря».

Знатоки считают, что в Саратовской области можно встретить «чертовы пальцы» не менее ста видов белемнитов. Самые маленькие из них заострены с двух концов и похожи на янтарные бусинки, длиной всего в полтора-два сантиметра. Самые крупные, принадлежавшие некоторым юрским головоногим, достигают длины 20–25 сантиметров. Учитывая, что ростр составлял примерно пятую часть длины тела моллюска, можно предположить — белемниты, обитавшие в наших краях 150–170 миллионов лет тому назад, были весьма крупными существами, достигавшими пяти метров от хвоста да кончиков щупальцев.

Сто видов ростров!.. Представляешь, капитан, какой это простор для того, кто начнет собирать коллекцию окаменелостей? Какая это возможность, побывать в разных уголках саратовской земли, отыскивая остатки обитателей древних морей? Сколько радости может принести это занятие?

Сто видов ростров!.. А ведь там, где есть сто, может быть и сто первый, еще не найденный никем?..

Сто видов ростров!.. Подумай, капитан!..

А мне сейчас остается только назвать имена аммонитов и белемнитов, которых ты можешь найти в глиняном карьере около Сокурского тракта и в других местах, где на поверхность выходят отложения Байосского моря. Скорее всего в числе твоих трофеев могут оказаться раковины «броненосных головоногих» — паркинсоний, названных так в честь английского палеонтолога Паркинсона. Ростры же белемнитов, вероятнее всего, будут из тех, которые когда-то принадлежали мегатевтисам и мезотевтисам, то есть «владельцам огромных и средних по размерам раковин».

Попасть из байосского века в следующий, батский, названный так по имени английского города Бата, очень просто. Для этого надо, поднявшись из глиняного карьера, пройти метров триста на восток, туда, где возле самой асфальтовой ленты Сокурского тракта находится несколько довольно глубоких ям.

Заранее догадываюсь, что, осмотрев одну-две из них, ты можешь подумать, что в только что покинутом глиняном карьере было интереснее. Там все время попадались какие-то минералы, окаменелости, а в ямах — только тонкие слои каких-то желтовато-серых пород, в которых нет ни красивых кристаллов, ни загадочных конкреций, ни остатков древних моллюсков. И все-таки нам стоит на какое-то время «бросить якорь» около этих невзрачных на вид каменных «документов» и попытаться представить себе, что было на месте северо-западной окраины Саратова в седьмом веке юрского периода…

Прежде всего уточним, какие породы видны у шоссе.

Их тут две. Слои одной состоят из песчинок, связанных глинистым цементом. Это — песчаник. В другой ни глаз, ни кончики пальцев (инструменты, надо сказать, очень чувствительные) отдельных частичек не различают… Глина?.. Но вот я размочил кусочек этой породы, скатал из него шарик, положил на плоский камень, надавил сверху… Шарик распался на несколько частей!.. Будь он из глины, просто бы смялся. Ее крохотные частички цепко держатся друг за друга, поэтому-то она и прекрасный материал для лепки.