Успокоенная Ненарушимые положены покровы. Не знать. Не чувствовать. Не видеть. Не жалеть. Дворец ли вкруг меня, убогая ли клеть, Безгласной все равно. Я в таинстве основы. Поднять уснувшую ничьи не властны ковы. Чтоб веки сжать плотней и больше не смотреть – На нежные глаза мне положили медь. И образок на грудь. В нем светы бирюзовы. Еще последнее – все сущности земли Доносит, изменив – обратных токов мленье, Звук переходит в свет. Как дым доходит пенье. Снежинки падают. Растаяли вдали Лазурные слова над тайною успенья. Снега. Завей снов. Последний луч. Забвенье. Слово
Я клялся и держать умею слово. В чем клятва, это знаю только я. Но до конца в Поэме Бытия Я буду звуком счастья вновь и снова. Нет, отчего ласкающего крова Не омрачит ни словом речь моя. Свирепы львы, и жалится змея, Иное мне от солнца золотого. Я выковал звучнейшую струну. Был верен молот мой по наковальне, Когда ж зажглась луна в опочивальн. Забыв огонь и солнце, я луну Любил сполна. И я не обману Ни ближней красоты, ни самой дальней. Вечер Когда сполна исчерпаешь свой день, Работой и восторгом полноценным. Отраден вечер с ликом мира тенным, И входишь сам легко в него как тень. Он веселился, рьяный конь-игрень, Он ржал, звеня копытом, в беге ленном. Зачем бы в миге стал он мига пленным? Приди, о Ночь, и мглой меня одень. Из твоего, ко Дню, я вышел мрака. Я отхожу с великой простотой, Как тот закат, что медлит над водой. Зажглась звезда. От Неба ждал я знака. Как сладко рдеть и ощущать свой пыл. Как сладко не жалеть, что ты лишь был. Мгновения Мгновенно говорение зарницы. Но знаем мы, что где-то бирюза Разорвана, и мечется гроза, И вьются в туче огненные птицы. Мгновенно замыкаются ресницы. И видят все незримое глаза, Взрастает чудотворная лоза, И вещие проходят вереницы. Пусть каждое мгновенье красоты Возникнет и окончится не в споре, А так придет, как к нам приходят зори, – Пришествию свежащей темноты Безгласно уступая, – чтоб мечты С морями звезд светились в разговоре. Отчий дом Забудь обманно-жаркое богатство Надменных слов, высокомерных дел. Для каждого означен здесь предел, Его же не прейдешь без святотатства. Нет правды там, где есть хоть тень злорадства. Но истинно прекрасен тот и смел, Что пониманье выбрал как удел, И всех живых прочел умом как братство. Не спи в ночах. Пролейся в Млечный Путь Всей силою духовных устремлений. Ты слышишь, как вольнее дышит грудь. Любовь сильна. И может протянуть По всем путям и мракам гроздья рдений. Там Отчий Дом. Лишь это не забудь. Причастие Наш день окончен в огненном закате, Наш свет уходит в ночь, где свежий гроздь Рассыпанных по небу дружных звезд Нас причастит высокой благодати. Придите миротворческие рати Алмазных дум. Означься к небу мост. Я как дитя растроган здесь и прост. Я прям как белый цвет на горном скате. День утонул, в котором я любил. Заря с зарей переглянулись взглядом, Одна другой добросив водопадом, – Огни, лучи, греты, всю мысль, весь пыл. Сегодня Бог прошел цветущим садом, И час один я полубогом был. Тишина Как тихо проплывают вереницы Воздушной мглы, там в зеркале, точь-в-точь Такой же, как вверху уходит прочь, До тучевой цепляяся станицы. Как шелест тих прочитанной страницы. Душа, забыть тоску уполномочь. Я слышу, как идет чуть слышно Ночь, Тень медленно мне пала на ресницы. Все пропасти закрылись синей мглой. Вес, бывшее желанию искомым, В душе безгласной строит аналой. Весь мир сомкнулся храмовым объемом. Святая Ночь. Я брат. Будь мне сестрой. Дай млечность снов. И в Вечность путь открой. Постель Ты остров снов, пустыня голубая, В которой лишь густой ветвится хмель, Моя благословенная постель, Где начинаю жить я, засыпая. Сказительница вещего слепая, Стрелой бесцельной, вечно бьющей в цель, Ты в сердце заставляешь петь свирель, И мысль светлеет, в тайнах утопая. В тебе когда-то был я здесь рожден. В тебе узнал восторг самозабвенья, Где кровь уводит в Вечность чрез мгновенье. С тобой мой самый крайний миг сплетен. Я сплю. И темный мой ковчег железный Стал золотым, плывя созвездной бездной. |
