— Рад, рад видеть вас в полном здравии! — пожимая ему руку, сказал Толубко. — Не скучаете по морю, Альберт Иванович?

— Море, оно останется морем, товарищ маршал.

Все вместе они не спеша направились к стоявшему поблизости вертолету.

Минут через тридцать они были на месте. Главнокомандующий и член Военного совета спустились по трапу, приняли рапорт командира части, молодого полковника и, разминаясь, прошлись по площадке.

— Теперь ведите нас на комплекс, — сказал главнокомандующий.

Группа во главе с маршалом спустилась в подземное помещение ракетного комплекса. На боевых постах несли службу ракетчики, наблюдая за многочисленными приборами. Один из офицеров быстро поднялся и, подойдя к Главнокомандующему, доложил:

— Товарищ Главнокомандующий! Ракетное подразделение несет боевое дежурство по защите Союза Советских Социалистических Республик. Начальник дежурной боевой смены старший лейтенант Соколов.

Главный маршал артиллерии посмотрел на офицера, энергично пожал ему руку.

Командир части доложил о действиях личного состава при различных степенях готовности и в зависимости от обстановки. Главнокомандующий кивками головы давал понять, что он вполне удовлетворен ответами и ждет продолжения доклада. Затем Федченко провел группу генералов и офицеров к расчету, который управлял системой в соседнем помещении. Маршал задавал вопросы солдатам, сержантам, офицерам, ему отвечали и, если это требовалось, показывали аппаратуру. Когда осмотр был закончен, главнокомандующий удовлетворенно сказал:

— Я очень доволен тем, что увидел на вашем ракетном комплексе, личный состав знает технику хорошо, спасибо...

— Товарищ Главнокомандующий, сделаем все, чтобы всегда быть в боевой готовности, — ответил полковник.

Подошли легковые машины. Главнокомандующий и сопровождающие его лица сели и направились в гарнизон.

Весь путь от стартовой позиции до военного городка маршал молчал. Временами он опускал боковое стекло, всматривался в быстро мелькавшие высокие деревья, покрытые густой травой поляны. О чем он думал в это время? Скорее всего, об огромной ответственности, возложенной на него, Главнокомандующего Ракетными войсками, которые стоят на страже. Только вчера утром он докладывал министру обороны СССР, который неоднократно повторял о необходимости сделать все зависящее от Военного совета для повышения боевой готовности войск.

Машины миновали ворота воинского гарнизона. Перед ним открылась панорама современного городка.

— Остановите здесь, — тихо сказал водителю главнокомандующий.

— Петр Андреевич, пройдем пешком по городку.

— Я об этом как раз подумал...

Они вышли из машины на широкую асфальтированную дорогу, по бокам которой стояли молодые деревья, аккуратно подстриженные, с побеленными стволами. Вдоль тротуаров трава, красиво вписались газоны с цветами.

Главнокомандующий и член Военного совета с удовольствием рассматривали представший перед ними центральный проспект военного городка.

— По-хозяйски и с большой культурой поставлено дело. И внешний вид зданий, и состояние дорог, и озеленение... все хорошо, — удовлетворенно сказал маршал, обращаясь к члену Военного совета. — Необходимо, Петр Андреевич, повсеместно организовать соревнование за звание городков коммунистического быта.

— Я полагаю, что это будет своевременно, — ответил Горчаков. — Мы попросим командира части рассказать на очередных сборах командиров и политработников войск, как все это создавалось.

Главнокомандующий и член Военного совета неторопливо шли по центральной улице, ко всему присматривались. Маршал, указывая в сторону двухэтажного здания светло-голубого цвета, сказал:

— Детский сад, Петр Андреевич. Зайдем?

— Конечно: самое грозное оружие и рядом — детишки!..

Они вошли во двор, осмотрели площадку для игр.

— Даже действующая карусель! — удивился генерал-полковник Горчаков.

— Инженеры наши своими силами сделали, — объяснил полковник.

Из здания детского сада к ним вышла невысокого роста полнеющая женщина.

— Здравствуйте, товарищи, — мягко сказала она. — Я заведующая детским садом «Солнышко» Гусакова Нина Петровна.

— Здравствуйте, Нина Петровна, — одновременно ответили Главнокомандующий и член Военного совета. — Покажите нам свое беспокойное хозяйство...

— Пожалуйста. Правда, у детей сейчас «тихий час», но мы кое-что покажем. Командование и общественные организации о нас очень заботятся.

Затем они прошли к центру военного городка и остановились возле витрины с надписью «Лучшие люди части».

— Хорошо! — заключил главнокомандующий и вопросительно посмотрел на командира части: дескать все, больше нечего смотреть?

Тот понял молчаливый вопрос, сказал:

— Еще есть время и мы хотели бы показать вам наш музей боевой славы. Он перед вами. Кстати, товарищ маршал, у нас в части находятся ветераны — генерал-полковник Климов и генерал-лейтенант Смирнов. Они вместе со слушателями военной академии здесь, в музее.

Одноэтажное здание удачно вписывалось в строгий ансамбль военного городка. Рядом с массивной дверью на деревянной доске металлическими буквами были набраны слова «Музей боевой славы».

Они вошли в просторный зал, где были расставлены стенды, макеты ракетной техники.

И тут же из группы военных, рассматривавших экспонаты, вышли Климов и Смирнов. Они поздоровались с маршалом.

— Как ваши стажеры? — спросил Толубко.

— Новую технику осваивают успешно, — ответил Климов. — Сейчас мы знакомим их с историей части.

Затем к Главнокомандующему обратился Смирнов:

— Разрешите, товарищ маршал, мне, как бывшему начальнику политотдела, продолжить это знакомство?

— А мы вас с удовольствием послушаем, — подхватил Горчаков.

— Первые старты ракет на полигоне... А это занятия зимой... Посмотрите, пожалуйста, на эту фотографию: наш городок, каким он был раньше — в монастыре ютились... Вот самые первые ракетчики... Портреты и картины, между прочим, написаны бывшим рядовым Зайцевым. Помогала ему художница — дочь Семена Денисовича Караева. Генералом уже был, два года как его нет.

— Почему же «бывшим рядовым»? — помолчав, спросил Главнокомандующий.

— Поженились они и уехали в Ленинград. Жаль, конечно, что не остались, но и держать мы их не могли, решили учиться дальше.

В отдельной комнате на подставках стояли действующие макеты различной ракетной техники. Возле одной из них работали два человека. Увидев вошедших, один из них быстро повернулся и доложил:

— Товарищ главный маршал артиллерии, в музее боевой славы проводится работа по установке нового экспоната. Докладывает прапорщик Низовцев.

— Здравствуйте, товарищ Низовцев, — улыбнулся Главнокомандующий. — Так, так. Говорите, устанавливаете новый экспонат?

— Так точно! — ответил прапорщик и добавил: — Новая ракетная техника в миниатюре, но действующая...

— Давно в Ракетных войсках, товарищ Низовцев? — спросил маршал.

— С самого первого дня формирования нашей части.

— Почему остались на сверхсрочную службу? — продолжал расспрашивать главнокомандующий.

— Есть причина... Друзья у меня здесь... Да и семьей обзавелся.

— Очень хорошо, товарищ Низовцев, что вы остались в Ракетных войсках, — проговорил член Военного совета. — Очень правильно поступили.

Главнокомандующий вышел из музея, все последовали за ним. Когда остановились у машин, Бондарев, несколько смущаясь, спросил:

— Как вы считаете, товарищ Главнокомандующий, если мы в городке, а также на стартовых позициях поставим памятники, мемориальные доски первым ракетчикам, проявившим героизм, мужество, стойкость при овладении техникой и на боевом дежурстве? Имена многих людей надо бы сохранить для будущих поколений.

Лицо главного маршала артиллерии Толубко стало серьезным, а взгляд более острым, сосредоточенным. Первым на слова Бондарева отозвался член Военного совета генерал-полковник Горчаков:

— Видимо, этого делать не следует. Сейчас наша задача реальной грозной неотвратимой мощью оберегать нашу планету от огня новой мировой войны. А памятники... нам их поставит народ, если мы этого заслужим.