Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Тут мы захотели узнать, какую помощь можем ему оказать. Он сказал:

— Желанье мое сейчас вам открою, а вот у сына есть желанье другое.

Оба желания исполнить мы были готовы и к старику обратились снова:

— Ты старший — тебе и первое слово!

Он сказал:

— Это верно, клянусь Аллахом, земли и неба творцом! — Встрепенулся и стал говорить стихи, повернувшись к нам вдохновенным лицом:

Скакал мой конь во весь опор,
Но пал в пути, копыта стер.
Домой добраться — нету сил
Преодолеть пустынь простор.
Ни даника[97] в кармане нет,
Как нищете я дам отпор?!
Смятение играет мной,
И хитростей померк узор.
Пройти пешком столь долгий путь —
Вести с судьбой неравный спор.
Отстать от спутников в пути —
Принять свой смертный приговор.
Моей печали нет конца,
И слезы застилают взор.
О вы, прибежище надежд,
Несчастный длани к вам простер!
Дары текут из ваших рук
Щедрее, чем потоки с гор.
Всегда спокоен ваш сосед —
Его не ждет нужды измор.
А кто нашел у вас приют —
Не ищет уж других опор.
Кто вашей милости просил —
Не ошибался до сих пор!
О, сжальтесь, помогите мне
Вернуться вновь в родной шатер!
Изведавши мое житье —
Мой голод, жажду, мой разор,
Роптать вы стали б на судьбу,
Ей за укором слать укор.
А знали б вы мой знатный род,
И добродетели убор,
И сколько я наук постиг,
И как умом я смел и скор —
Тогда б узрели мой талант
Несчастьям всем наперекор!
О, если б был я неучен
И ум мой не был так остер!
Безжалостен мой злобный рок,
Меня обрекший на позор!

Сказали мы:

— Эти стихи нам открыли твои страданья и разъяснили твое желанье. Мы достанем тебе верблюдицу и доставим тебя домой. А что у нас сын попросит твой?

Старик приказал:

— Говори, сынок, нам не к лицу немота. Пусть Аллах не наложит печать на твои уста!

Юноша вышел вперед — будто воин ринулся в бой — и в ход пустил, словно меч, язык отточенный свой. И прочел стихи:

О вы, владетели сана,
Могучей силы султаны!
Встающие на защиту
От злобных козней шайтана!
О реки благодеяний
И милостей океаны!
Прошу я только кусочек
От жареного барана
Или похлебку с лепешкой,
Хвалить за то не устану.
А если и это много —
То лубьи[98] и баклажана.
А нет — хоть фиников горстку,
Отказываться не стану.
Чем можете — поделитесь,
Все благо, клянусь Кораном!
Нужны мне в пути припасы,
Стремлюсь я к родному клану.
Я верю, что ваша помощь
Надежнее талисмана:
Я знаю, ваши ладони
В благих дарах неустанны.
А ваши уста Аллаху
Хвалу твердят постоянно.
Желанье мое ничтожно
Для тех, кто в щедрости рьяны.
Награду за милость вашу
Получите без обмана:
Стихи, звучащие звонче
Касыд[99] любого дивана[100]!

Сказал аль-Харис ибн Хаммам:

— И когда он закончил эти слова, поняли мы, что львенок не хуже льва. Тогда отца на верблюдицу мы посадили, а сына запасами снабдили. За эти дары нас они восхвалили еще, в хвала тянулась за нами длинным плащом. Когда же они решили отправиться в путь и пояса для пути затянуть, я спросил старика:

— Ну как, не скажешь, что это — обещанье лжеца Уркуба[101]? И есть ли еще желанье в душе у Якуба[102]?

Он сказал:

— Упаси Аллах, прекрасны ваши благодеяния, унесли мое горе славные ваши даяния.

Я возразил:

— Тогда и ты отплати нам добром — нет, не золотом, не серебром, а скажи, где твой город, ведь мы в смущении относительно вашего происхождения. В ответ мы услышали вздохи его и стенанья, и потом он стал говорить стихи, пытаясь сдержать рыданья:

Серудж — мой город родимый,
Далекий, недостижимый.
Враги его захватили,
И зло их непоправимо.
Клянусь я Каабой[103] священной,
Чья правда неодолима:
С тех пор, как Серудж покинул,
Горюю неутолимо!

Тут глаза его набухла слезами, потом против воли слезы из глаз покатились сами: старик не хотел их проливать, да, видно, не мог сдержать. Продолжать свои речи стало ему невмочь, попрощался он коротко, и оба поехали прочь.

Перевод А. Долининой

Законоведная макама

(пятнадцатая)

Макамы - img_16.png

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:

— Однажды бессонница на меня напала, в сети свои поймала. Ночь была в черной рубахе из туч, сквозь нее не просвечивал лунный луч. И был я в ту ночь мрачней, чем любовник у запертых дверей. В сердце моем были тоска и смятение, в мыслях — заботы и волнения, и, томясь в мучениях, я пожелал, чтоб Аллах собеседника славного мне послал, который мог бы приятной беседой помочь скоротать эту долгую черную ночь.

Едва я высказал свое желание, как Аллах оказал мне благодеяние: кто-то в дверь ко мне постучал и хриплым голосом хозяев позвал. Я сказал себе: «Посмотри, семя желания уже принесло свой плод, и он, словно месяц, осветил ночной небосвод». К двери я подошел тотчас, спросил:

— Кто стучится в столь поздний час?

И услышал:

— Путник, мраком ночным уловленный, дождем проливным остановленный, просит приюта до рассвета лишь отдохнуть, а когда рассветет — опять отправится в путь.

Говорит аль-Харис ибн Хаммам:

— Первый луч его красноречия предсказывал яркое сияние — как заглавие книги намекает на тайну ее содержания. Понял я, что ночной приход его — благо, а беседа с ним — сладостная влага. Всколыхнулась радость в моей груди, я открыл и сказал:

— Мир тебе, путник! Входи!

И вошел ко мне старец, согбенный времени тяжкою ношей, в одежде, насквозь промокшей, но его приветствие аромата было полно, словно старое терпкое вино. Он поблагодарил меня, потом извинился, что не вовремя в дом явился. Я приблизил к нему светильник зажженный и окинул взглядом настороженным. Нет, меня не обманывало зрение: это был сам шейх Абу Зейд, без сомнения! И в его появлении было желаний моих исполнение. От побоев печали, от слез к ласкам радости и к улыбкам он меня перенес. Дорогого гостя усадил я на место почетное. «Откуда? Какими судьбами?» — потекли расспросы бессчетные. Но старик сказал:

вернуться

97

Даник — см. примеч. 12 к макаме 1.

вернуться

98

Лубья — вид фасоли.

вернуться

99

Касы́да — длинное стихотворение-монорим.

вернуться

100

Диван — см. примеч. 22 к макаме 2.

вернуться

101

Обещание Урку́ба. — Поговорка, употребляемая в тех случаях, когда выполнение обещания намеренно затягивается. Ее возводят к рассказу об Уркубе из оазиса Хайбер, который обещал своему брату отдать плоды одной из своих пальм и затягивал выполнение обещания до тех пор, пока от плодов ничего не осталось.

вернуться

102

…желанье в душе у Якуба. — Намек на 12-ю суру Корана, излагающую вариант библейской истории Иосифа. Когда пророк Якуб (Иаков) вновь обрел потерянного сына, в его душе больше не осталось желаний.

вернуться

103

Кааба — см. примеч. 15 к макаме 1.

19
{"b":"240899","o":1}