- Фамилия?

- Ульянов.

- Имя?

- Александр.

- Отчество?

- Ильич.

- Лет от роду?

- Двадцать.

- Точнее.

- Двадцать лет и одиннадцать месяцев.

- Вероисповедание?

- Православное.

- Народность?

- Русский.

- Происхождение?

- Сын действительного статского советника.

- Ай-яй-яй, господин Ульянов! Папенька ваш, можно сказать, генерал, хотя и штатский, а вы? Нехорошо-с!

- Потрудитесь, господин ротмистр, задавать вопросы по существу дела.

- Нехорошо-с, нехорошо-с. Ну что ж, пойдем дальше. Ваше звание?

- Дворянин.

- Потомственный?

- Дворянское звание было пожаловано моему отцу за заслуги по Министерству народного просвещения.

- Место рождения?

- Нижний Новгород.

- Время рождения?

- 31 марта 1866 года.

- Адрес?

- Где?

- В Петербурге.

- Александровский проспект, в доме № 21, вторая квартира.

- Ваши занятия?

- Слушал лекции в университете.

- Точнее.

- Студент четвертого курса Петербургского университета.

- Факультет?

- Естественный.

- Какими располагаете средствами к жизни?

- Средства к жизни получаю от матери,

- Кто мать? Имущественный ценз.

- Домовладелица.

- Доход от дома?

- Не знаю.

- Ваше семейное положение?

- Холост.

- Имеете братьев, сестер?

- Имею братьев Владимира и Дмитрия, сестер...

- Их занятия?

- Чьи занятия?

- Братьев.

- Владимир - учащийся Симбирской классической гимназии...

- Какого класса?

- Восьмого.

- Выпускного?

- Да.

- А вам известно, господин Ульянов, что совершенное вами преступление...

- Я не совершал никакого преступления.

- ...что совершенное вами преступление может повлиять па судьбу вашего брата?

- В каком смысле?

- В том смысле, что ваш брат может и не окончить Симбирской классической гимназии.

- Сомневаюсь.

- Напрасно. Высочайшее повеление о применении строжайших санкций к родственникам всех участников вашего дела уже заготовлено.

- Во-первых, не пытайтесь запугать меня...

- А во-вторых?

- Во-вторых, я не понимаю, о каком деле и о каких участниках вы изволите говорить.

- Ульянов, это наивно. Вы же умный человек.

- Обсуждение моих личных качеств не входит в ваши полномочия, господин ротмистр.

- Мои полномочия, смею вас заверить, достаточно широки. Поэтому напоминаю: правдивость ваших показаний и дальнейшее обучение вашего брата в гимназии находятся в прямой зависимости друг от друга.

- Я приму это к сведению.

- Вот и прекрасно. Идем дальше. Ваш второй брат, его имя?

- Дмитрий.

- Кто он?

- Ученик четвертого класса Симбирской классической гимназии.

- Учтите: его пребывание в гимназии тоже зависит от искренности и чистосердечности ваших признаний.

- Учту.

- Ваши сестры?

- Анна, слушательница Высших женских курсов в Петербурге, Ольга...

- Вы знаете, что ваша старшая сестра тоже арестована?

- Аня? За что?

- За то же самое, за что арестованы и вы.

- Она ни в чем не виновата. Немедленно освободите ее!

- Напоминаю: судьба Анны Ильиничны тоже зависит от искренности и чистосердечности ваших признаний.

- Вы не имеете права держать под стражей ни в чем не повинного человека!

- Продолжаем, господин Ульянов. Сколько еще сестер имеете вы?

- Двух.

- Их имена?

- Ольга и Мария.

- Занятия?

- Живут с матерью. Ольга учится в гимназии.

- Прекрасно. Последние формальности. В каких учебных заведениях вы изволили обучаться?

- До поступления в университет обучался в Симбирской классической гимназии.

- Окончили курс?

- В 1883 году.

- За границей бывали?

- Нет, не бывал.

- На чей счет обучались в гимназии?

- На счет родителей.

- К дознанию ранее привлекались?

- Не привлекался.

- Господин Ульянов, на основании закона Российской Империи от девятнадцатого мая 1871 года я, отдельного корпуса жандармов ротмистр Лютов, в присутствии товарища прокурора петербургской судебной палаты Котляревского, а также понятых Иванова и Хмелинского - письмоводителей канцелярии для производства дел о преступлениях государственных, допросил вас сего марта третьего дня 1887 года в соответствии с предоставленными мне полномочиями и правами, о чем и составлен настоящий протокол. Прежде чем дознание продолжит товарищ прокурора, прошу вас внимательно прочитать протокол допроса и на каждой странице внизу написать: «С моих слов записано верно. Ульянов».

- Ну-с, продолжим дознание, - ротмистр Лютов кивнул головой товарищу прокурора. - Господин Котляревский, прощу задавать вопросы.

Продолговатый череп, хрящеватый нос, впалые щеки - все это делало товарища прокурора похожим на птицу, готовую вот-вот клюнуть лежащее перед ней зерно. Рядом с плечистым, круглолицым ротмистром Котляревский выглядел утомленным, усталым, но более таинственным и загадочным.

- Известно ли вам, господин Ульянов, - начал товарищ прокурора, слегка наклонив набок голову, и это еще больше сделало его похожим на птицу, - что мы полностью располагаем сведениями о вашем участии в подготовке покушения на жизнь государя императора?

Котляревский положил на стол перед собой очень чистые, тщательно вымытые руки с длинными, аккуратно отполированными ногтями и медленно сжал пальцы в кулаки.

Саша посмотрел на ротмистра. Розовощекий добродушный Лютов доверительно повел бровью, как бы говоря: «Ну, что вам стоит, Ульянов? Мы же интеллигентные люди. Сознавайтесь - и дело с концом. Есть же на свете много других, более приятных и интересных дел, кроме этого, надоевшего и вам, и нам допроса».

Котляревский убрал со стола руки, наклонился над лежавшими перед ним бумагами.

- Я повторяю свой вопрос, - сказал он ровным, спокойным голосом. - Известно ли господину Ульянову, что мы располагаем...

- Мне ничего не известно, господин товарищ прокурора, - перебил его Саша.

- Для простоты обращения можете называть меня просто господином прокурором.

«А он тщеславен», - подумал Саша и усмехнулся. Котляревский поймал эту усмешку, выпрямился. Светлые глаза недобро сузились.

- Сколько у вас было метательных снарядов? - резко спросил товарищ прокурора.

«Он действительно все знает!» - ужаснулся про себя Саша и вздрогнул, но тут же овладел собой.

- Прошу не кричать на меня, - произнес он тихо, не поднимая головы. - Мне нездоровится.

- Глаза! - крикнул Котляревский, вскакивая со стула. - Глаза, Ульянов! Смотреть на меня! Кто делал снаряды? У кого на квартире? Из чьих материалов?

Саша, поймав взгляд прокурора, несколько секунд не отпускал его.

- Отвечайте! - раздраженно стукнул Котляревский кулаком по столу.

Саша оглянулся на понятых: Иванов и Хмелинский с любопытством и одновременно с испугом разглядывали его.

- Вы ведете себя недостойно образованного человека, господин прокурор. Особенно в присутствии нижних чинов вашего ведомства.

- Хорошо, я принимаю ваше замечание, - неожиданно улыбнулся Котляревский и провел рукой по своим редким волосам. - Прошу извинить меня за эту вспышку.

Он сел, снова положил перед собой свои холеные руки и медленно сжал пальцы в кулаки.

- Потрудитесь объяснить мне, Ульянов, почему вы вздрогнули, когда я впервые упомянул о метательных снарядах?

- Я уже объяснял: мне нездоровится.

- А Канчер?

- Что Канчер?

- Вам знакома такая фамилия?

- Смешной вопрос: меня арестовали на квартире Канчера.

- Зачем вы пришли к нему?

- Он мой товарищ по университету.

- А вот сам Канчер сообщил нам, что он больше не считает вас своим товарищем. Он весьма сожалеет о своем знакомстве с вами... И Горкун тоже. Вот, не угодно ли ознакомиться?