Первым, кто встретил Джона, был, конечно же, Фредерик. Верный дворецкий заметно постарел за эти годы. Морщины на его лице стали еще рельефнее, а глаза, казалось, еще больше потускнели. Но добрый английский юмор и его характерная улыбка никуда не делись, он был бодрячком.

Богач не оставил без внимания и своего боевого соратника Ричарда Стайлонда, который, как показалось бы внимательному наблюдателю, не очень-то и удивился внезапному появлению шефа. Обойдя кабинеты субдиректоров, он каждому пожал руку. По случаю возвращения шефа в главном офисе даже организовали шумную корпоративную вечеринку…

Навестил Джон и Остина Грина, вид и здоровье которого оставляли желать лучшего. Остин сильно сдал: лицо пожелтело, голос сел, и сам он весь как-то сморщился. Но это, впрочем, не помешало ему заискриться той лучезарной, и в то же время чуть стеснительной улыбкой, которую хорошо запомнил наш отшельник.

Хуже всего пришлось лейтенанту Своллсу, уже давно находящемуся в больнице. Диагноз был неутешителен, а дикая боль во всем организме отнимала последние силы.

– Что случилось, Генри? Мне сказали, вы лежите здесь уже не одну неделю!

Джон присел к постели больного.

– Мистер Вэйн… Как хорошо, что вы вернулись!

Своллс попытался приподняться на локтях, но это ему не удалось.

– Не беспокойтесь, Генри!

Джон поправил подушку больного.

– Я плохо вижу вас, но ваш голос, мистер Вэйн, я еще помню…

Он закашлялся, и по редким, но сильным толчкам его худого лимонного цвета тела Джон понял – ситуация действительно не из лучших.

Наконец кашель немного отпустил.

– Я сильно скучал по вам, даже не знаю, как это выразить… Простите за то, что не могу встретить вас как полагается…

– Да что случилось, Генри? Что произошло? – забеспокоился Джон.

Но новый приступ заставил Своллса подтянуть ноги к животу. Глазами больной показал на прикроватную тумбочку, и посетитель поднес к его губам стакан воды. Генри сделал пару глотков, собрался с силами и продолжил.

– Простите, мистер Вэйн. – И после небольшой паузы: – Случилось то, чего я боялся больше всего! После того, как Спаун исчез, преступники буквально сорвались с цепи. И я недолго прослужил в полиции по второму разу, всего лишь пару месяцев…

Он тяжело вздохнул.

– А затем со мной приключилась беда…

– Беда? Какая именно?

– Ну, после смерти комиссара Фроста и исчезновения Спауна многие попали под сокращение. Тех же, кто не хотел уходить, заставляли силой писать заявление по собственному желанию, а те, кто не подписывал, просто пропадали. Да-да, что вы так на меня смотрите? – Генри снова потянулся к воде. – Произошла своего рода криминальная революция, принесшая Мракану глобальные изменения, и далеко не самые хорошие! Довольными остались лишь коррумпированные чиновники…

Богач очень внимательно слушал Своллса.

– Ясно. А что с вашим здоровьем?

– Да все одно к одному! После увольнения я долго не мог прийти в себя. Работы, даже самой завалящей, найти не удавалось, ведь увольнение из полиции было тогда как волчий паспорт! – Больной как-то внутренне сжался. – Несколько лет перебивался случайными заработками, наверное, опустился. Ну, стал заливать за воротник и прилично… – и тут он снова замолчал на мгновение. – И надо же, какая нелепость: вывалился с балкона в нетрезвом виде. Бред!

По тому, как заходила ходуном грудь Своллса, Джон понял, что его друг так и не смирился с превратностями судьбы.

– Там еще какие-то болячки откопали… – Генри вконец погрустнел. – В итоге мне сказали, что необходима срочная операция, и такую сумму назвали, что я чуть не чокнулся! У меня столько и в помине не было! И одолжить не у кого. Да и не отдам я столько никогда… – он окончательно скис…

– Генри, Генри, ну что вы себя хороните раньше времени! – Джон попытался его успокоить. – У вас семья: любимая жена, прекрасная дочь! Не говорите так. Вы же знаете, что я безвозмездно дам вам любую сумму, и вы излечитесь!

– Вы так щедры, мистер Вэйн! – Своллс поднял на друга свои влажные глаза. – Но где вы пропадали все эти годы?

– Это неважно, главное, что я сейчас здесь!

– Мы все очень переживали, и так до конца и не смирились с вашим отсутствием… – пациент словно светился, и это был уже не тот болезненно-лимонный окрас безнадеги.

– Но почему вы решили уйти? Я, конечно, догадываюсь, но…

– Я ушел, Генри, потому что не смог уже сдерживать в себе весь накопленный негатив! Скажу больше, я и не собирался возвращаться в Мракан, но обстоятельства…

– Извините, мистер Вэйн, если я сделал вам больно…

– Не извиняйтесь! – Джон на секунду задумался. – Я на всю жизнь заучил одну истину: мы хотим одного, а поступаем по-другому, не всегда осознавая разницу между “хочу” и “надо”!

– Интересно, как отреагируют на ваше внезапное появление журналисты? Папарацци от вас не отстанут! – подколол воспитанника улыбчивый дворецкий. – Так что, мастер Джон, будьте готовы ко всему!

– А по мне когда-то было видно, что я к чему-то не готов? Надеюсь, еще не разучился внушать, что мои слова не расходятся с делами! Или ты думаешь по-другому? – отпарировал хозяин. – Лимузин готов?

– Он уже блестит. Куда едем?

– Как всегда – вперед! И за рулем будешь ты!

Джон тщательно поправил галстук.

– Чтобы ни у кого не возникло сомнений, что именитый прожигатель жизни вернулся к своим обычным выездам! Мне ведь необходимо соответствовать этому образу! – подмигнул он наставнику.

– Конечно же, мастер Джон, я поведу лимузин. Все стало на свои места в королевстве Датском!

С добротным консервативным юмором у Фредерика было по-прежнему в порядке.

– Ничего не изменилось, кроме моего старческого маразма. Впрочем, я очень рад нашей встрече!

– А уж я-то как рад!

Джон и Фернок встретились не на следующий день, как договаривались, а в среду у поместья Вэйнов.

– Никогда не чувствовал себя лучше, чем сейчас! Такое ощущение, будто заново родился! – хвастался позавчерашний сиделец. – Сегодня в ресторане ел спагетти с горячей курицей, пил мартини и холодный сок, в общем, оторвался на славу! – похлопывал он себя по животу. – Почти десять лет грыз какое-то дерьмо, а тут на тебе, зашел в ресторанчик с живой музыкой… – но не прекращал думать о плохом.

– Долго еще вы мне будете мозг выносить?

– Все. Понял, понял!

Фернок встал по стойке “cмирно”, а затем продолжил в прежнем духе:

– Я, конечно же, помню о том, для чего ты меня пригласил!

Он оглядел поместье взглядом знатока.

– А у тебя шикарный особняк, мечтал бы жить в таком! А не заваришь ли ты мне настоящий бразильский кофе? А то меня немного колбасит от вчерашнего…

– Милости прошу! – пригласил Фернока уже порядком раздраженный Вэйн. – А что было вчера?

– Все и сразу! Навестил того самого должника.

– Проявил жалость?

– Нет, это не при чем. Я бы его запросто прикончил, он и на десять “вышек” настучал, если бы не… одна хреновина! У него, понимаешь ли, семья. Нельзя таких убивать! Это грех. А я больше не хочу грешить, устал…

Они вошли в просторный кабинет хозяина, вслед за ними проследовал молчаливый дворецкий.

– Фредерик, будьте добры, заварите-ка нам с мистером Ферноком кофе по своему рецепту. Заранее благодарю!

Дворецкий так же неспешно и с достоинством удалился.

– Итак, начинай!

Фернок степенно сел на предложенный стул.

– Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать! Свои обещания я всегда выполняю… Но даже ты не остановишь “Часы судного дня”!

– Судного дня?

– Да-да, так их называют. По некоторым данным, эти часы являются неким таймером, на котором можно увидеть время заката цивилизации.

– Во как! – Фернок покрутил указательным пальцем в районе виска. – Я лично не склонен верить в этот антинаучный бред, но есть и те, кто верят…

– Например, Радзинский? – перебил его Джон.