26 сентября 1922 г. Ленин письмом Каменеву сообщает о своем мнении по поводу сталинского проекта: «По-моему, вопрос архиважный. Сталин немного имеет устремление торопиться. Надо вам (Вы когда-то имели намерение заняться этим и даже немного занимались) подумать хорошенько; Зиновьеву тоже». Далее он пишет, что «одну уступку Сталин уже согласился сделать. В § 1 сказать вместо "вступления" в РСФСР - "Формальное объединение вместе с РСФСР в союз советских республик Европы и Азии".
Дух этой уступки, надеюсь, понятен: мы признаем себя равноправными с Украинской ССР и др. и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, "Союз Советских Республик Европы и Азии"». В соответствии с новой конструкцией Ленин предлагает создать общефедеральный государственный орган - «Общефедеральный ВЦИК Союза Советских Республик Европы и Азии». Ленин также поясняет побудительный мотив, которым он руководствовался: «Важно, чтобы мы не давали пищи "независимцам" (выделено нами. - B.C.), не уничтожали их независимости, а создали еще новый этаж, федерацию равноправных республик». Другие предложения Ленина - относительно права «центральных учреждений» обжаловать в общефедеральном ЦИКе решения общефедеральных СНК и СТО, не приостанавливая их выполнения, а также в отношении структуры центральных органов управления, механизма создания, функционирования и правомочий их региональных представительств - не меняли предложенной Сталиным принципиальной схемы.
Характер принципиального изменения носило предложение Ленина (предположительное) «слить» наркоматы финансов, продовольствия труда и народного хозяйства республик, т.е. превратить их, как и выше перечисленные, в союзные, общефедеральные ведомства, ликвидировав их в республиках. Сталин же предлагал эти республиканские наркоматы «формально подчинить директивам соответствующих наркоматов РСФСР», т.е. он предлагал создать этаж союзно-республиканских ведомств. Ленин не считал это целесообразным и тем самым предлагал изъять у республик гораздо больше исполнительской власти, чем Сталин. Следовательно, степень централизации исполнительной власти в варианте Ленина была значительно больше, чем в варианте Сталина, и реальной самостоятельности у них оставалось гораздо меньше.
«Это мой предварительный проект, - писал Ленин. - На основании бесед с Мдивани и др. товарищами буду добавлять и изменять. Очень прошу и Вас сделать то же и ответить мне». Он также сообщал, что Сталин согласился отложить внесение резолюции в Политбюро ЦК до его возвращения, и о своем желании встретиться с Каменевым и Рыковым[738].
Обратим внимание на то, что в этом письме нет никакой критики «автономизации» как принципа объединения . Она появляется лишь у интерпретаторов ленинского текста. Речь идет только о тактической целесообразности.
На следующий день, 27 сентября, Сталин направил Ленину, а также Зиновьеву, Калинину, Каменеву, Молотову, Рыкову, Томскому, Троцкому ответ на письмо Ленина. Он соглашался с заменой принципа автономизации, предполагавшего «вхождение» республик в РСФСР, на «формальное объединение советских социалистических республик Украины, Белоруссии, Грузии, Азербайджана и Армении с РСФСР в Союз советских республик Европы и Азии». Сталин возражал против предложения о создании общефедерального ЦИКа по соображениям политической и организационно-административной нецелесообразности: оно поведет «к обязательному созданию русского ЦИКа с исключением оттуда восьми автономных республик… входящих в состав РСФСР, к объявлению последних независимыми наряду с Украиной и прочими независимыми республиками, к созданию двух палат в Москве (русского и федерального), и, вообще, к глубоким перестройкам, что в данный момент не вызывается ни внутренней, ни внешней необходимостью и что, на мой взгляд, при данных условиях нецелесообразно и, во всяком случае, преждевременно». По его мнению, такая реорганизация «ничего кроме конфликтов и трений не даст». Сталин предлагал преобразовать ВЦИК РСФСР в общефедеральный ЦИК. Возразил он и против ликвидации союзно-республиканских наркоматов и превращения их в союзные (общефедеральные), отметив, что «едва ли можно сомневаться в том, что эта "торопливость" даст пищу "независимцам" в ущерб национальному либерализму т. Ленина». О других поправках Ленина он отозвался как «чисто» редакционных или «излишних»[739].
Обычно отмечают, что Сталин легко согласился на уступку. Это верно, но только отчасти. Как видно, Сталин легко пошел на уступку только в отношении параграфа 1-го - в части формального признания сохранения государственной независимости объединяющихся республик. Причину уступчивости усматривают в авторитете Ленина и нежелании идти с ним на конфликт, что могло повредить его политической карьере. С этим согласиться нельзя, так как в других важных вопросах Сталин не уступил и в жестких выражениях оспорил предложения Ленина. Причина уступки, думается, в том, что он, как было показано выше, в принципе допускал вариант Союза республик, оговаривая только, что этот союз должен быть «одним союзным государством». Равноправие республик у Сталина оговаривалось в «Первоначальном проекте» (конец августа - начало сентября 1922 г.) как принцип. Предложение Ленина по 1-му параграфу не касалось принципиальных разногласий со Сталиным. Отсюда и уступчивость Сталина. Обращает на себя внимание тот факт, что Ленин ничего не ответил Сталину по существу его возражений. Кроме того, в работах октября 1922 - марта 1923 гг. Ленин не критиковал никого из тех, кто выступал за создание эффективно работающего механизма управления. Более того, он всячески акцентировал важность его создания и не предлагал приносить его в жертву «независимцам».
Уступка и упорство Сталина будут понятней, если учесть, что тезис об «автономизации» занимал важное место в его проекте, но все-таки не он был главным. Он указывал на наиболее выгодный, по мнению Сталина, способ решения проблемы. Главное же - мысль о Союзе республик как одном государстве с сильной центральной властью, способной развиваться в направлении унитарного социалистического государства союза народов. «Автономизация» в этом случае являлась лишь одним из приемлемых вариантов решения задачи, но не единственным. Можно было идти к ней и через союз равноправных государств, поэтому Сталин, уступив по параграфу 1-му, попытался сохранить схему управления, которую он предложил. Это тоже понятно: формальное признание равноправия республик в Союзе не является непреодолимой проблемой на пути достижения главных целей в области национально-государственного строительства унитарного социалистического государства. Развитие Союза и его будущее будет во многом определяться системой власти и управления.
Возникает вопрос: почему Ленин, прежде не возражавший против «автономизации» как формы федерации с сильным центром, в конце сентября вдруг выступил против нее? На доступном историкам материале однозначного удовлетворительного ответа получить не удается. Выбирать приходится между двумя основными вариантами: во-первых, он изменил принципиальный подход к вопросам национально-государственного строительства, во-вторых, он отказался от него по тактическим соображениям. В традиционной историографии принимается первый вариант объяснения. Мощным аргументом в пользу него являются записки «О национальностях или об "автономизации"».
В пользу второго варианта свидетельствует письмо Ленина Каменеву от 26 сентября (о котором речь шла выше), а также ряд других фактов. Считается, что письмо Ленин направил всем членам Политбюро[740]. Однако это не так. Делопроизводственные документы ленинского секретариата показывают, что это свое «секретное письмо» «об автономных республиках» Ленин направил только своим сторонникам в Политбюро: Каменеву, Зиновьеву, Сталину, Калинину, Томскому, Рыкову, Молотову. Троцкому оно не направлялось[741]. Включив Троцкого в число адресатов, публикаторы в ПСС создали искаженную картину отношений Ленина не столько со Сталиным, но и с Троцким. Видимо, Троцкий был обойден не случайно. Правда, 7 сентября Политбюро предоставило ему отпуск с 13 сентября 1922 г.[742], но он находился в Москве, и, кроме того, отпуск не означал устранения из политической жизни, а только освобождение от текущей работы. Каменев, которому было адресовано письмо, с 14 сентября также находился в отпуске[743]. С другой стороны, Сталин, отвечая Ленину, направил свое письмо всем членам Политбюро, в том числе и Троцкому******. Поэтому есть все основания предположить, что Ленин решил не привлекать его к обсуждению вопроса, по которому наметились разногласия в среде сторонников. В пользу этого предположения говорит и то, что по ходу обсуждения не возникло сколь-либо значительного документного «шлейфа», хотя бы отдаленно напоминавшего тот, что оставил после себя другой острый вопрос того времени - о монополии внешней торговли. Такое предположение вполне отвечает тому, что мы знаем о политическом почерке Ленина и вписывается в ход политической борьбы, которая разворачивалась тогда между Лениным и Троцким. Это может указывать на желание Ленина ограничить обсуждение возникшего разногласия узким кругом ближайшего политического окружения. Не были ознакомлены с этим письмом и лидеры национал-уклонистов, что может свидетельствовать о том, что его поддержка их требований была вызвана не общностью взглядов и не пересмотром Лениным своих принципиальных позиций, а соображениями тактического характера.
