В тот же день в ЦК поступило письмо Троцкого, в котором он отметил, что вопрос о разграничении функций партии и государства, являющийся одним из важнейших, в тезисах Зиновьева обойден, а его постановка в связи с хозяйственной работой и предлагаемое решение «толкает на неправильный путь». «Без освобождения партии как партии, от функций непосредственного управления и заведывания нельзя очистить партию от бюрократизма, а хозяйство - от распущенности. Такая "политика", когда на заседаниях губкома мимоходом решаются вопросы о посевной кампании, о сдаче или не сдаче в аренду завода, является пагубной». Троцкий предложил лишить партийные органы права вмешиваться в хозяйственную работу так же, как этого права были лишены профсоюзы. НЭП требует, чтобы «профсоюзы были профсоюзами», а «партия была партией». Партия должна обеспечивать «устойчивое руководство» хозяйственными органами и давать им «возможность подбирать работников, воспитывать их без случайных и некомпетентных вторжений со стороны». Она «выясняет рабочим массам важность и значение торговых операций, как метода социалистического строительства… борется против предрассудков, мешающих правильному развитию хозяйственной деятельности… борется против попыток использовать новую экономическую политику для насаждения буржуазных нравов в самой коммунистической партии… твердо устанавливает, что можно и чего нельзя. Но партия не руководит коммерческими операциями. Партия не воспитывает для хозяйственной деятельности, и в частности для коммерческой, ибо неспособна на это… Вместе с тем партия сосредотачивает в гораздо большей степени, чем ранее, свое внимание на теоретическом воспитании партийной молодежи»[266]. Резюмируем предложения Троцкого: надо жестко провести разделение труда на функциональной основе. Партия, как и профсоюзы, должна полностью отстраниться от руководства экономикой и подбора кадров. Ее функции - идеология и воспитание. Вся экономика, включая и вопрос кадровых назначений, передается беспартийным специалистам. По сути дела, признается, что партия не может выдвинуть из своей среды кадры, способные вести экономику, а также интегрировать в свои ряды часть специалистов. За ней остается контроль, фактически превращенный в фикцию.

21 марта Ленин письмом уведомил Сталина и Каменева о своем намерении написать письмо Пленуму ЦК и изложить в нем план своего доклада на предстоящем съезде. В частности, он сообщал о том, как намерен отреагировать на предложения Троцкого. «Сошлюсь на письмо Троцкого: в основе-де, я за»[267]. В этом «де» все дело. Оно говорит об истинном отношении Ленина к предложению Троцкого. Свое намерение он выполнил 24 марта в письме Молотову для Пленума ЦК, в котором он столь обще сформулировал свою позицию, которая по видимости не противоречила Троцкому: «необходимо разграничить гораздо точнее функции партии (и Цека ее) и Соввласти; повысить ответственность и самостоятельность совработников и совучреждений, а за партией оставить общее руководство работой всех госорганов вместе, без теперешнего слишком частого, нерегулярного, часто мелкого вмешательства»[268].

На XI съезде партии Троцкий, Преображенский, Осинский выступили с критикой Ленина, против существующей системы управления[269]. Троцкий заявил: «Партия правящая не значит вовсе партия и непосредственно управляющая всеми деталями дела»[270]. В этих словах - явная передержка: никогда РКП(б) не управляла «всеми деталями дела» хотя бы потому, что это было практически невозможно. Главное направление («гвоздь») всей партийной работы, считал Троцкий, - воспитание молодого поколения. Эту работу он оценивал как вопрос жизни и смерти советской власти, так как молодежь не имеет социального опыта старшего поколения, и этот недостаток, по его мнению, мог быть восполнен только теоретической работой. Следовательно, по Троцкому, задача обеспечения завтрашнего дня революции должна была решаться партией педагогическими методами, что сомнительно, поскольку жизненный опыт не может быть заменен теоретической учебой. Заняв эту позицию, Троцкий отступает и от известного тезиса марксизма о том, что бытие определяет сознание.

В выступлениях на съезде Ленин свел дело к тому, что совмещение функций партийных и государственных шло через него, а имевшие место сбои и недостатки он связал со своей болезнью, оторвавшей его от повседневной работы, а также с недостаточно налаженной работой его заместителей, загруженностью Сталина[271]. О главном Ленин сказал как бы между делом, но вполне определенно. Признавая, что со всякими вопросами, которые следовало бы рассматривать в СНК И СТО, идут в Политбюро, он заметил, что формально этого запретить нельзя, поскольку партия правящая и в ЦК может быть обжаловано любое решение. Ленин не предлагал ломать этот порядок, он лишь предлагал освободить Политбюро и ЦК от мелочей, для чего повысить ответственность советских работников, прежде всего наркомов, сократить число комиссий СНК и СТО, соответственно расширить деятельность областных экономических совещаний (ЭКОСО), а также и увеличить срок сессий ВЦИКа, чтобы его работа стала более систематической[272]. С конкретными организационными предложениями, направленными на изъятие у Политбюро экономических вопросов, выступил Преображенский. Он предложил наряду с Политбюро и Оргбюро создать Экономбюро ЦК РКП(б)[273]. Ленин отклонил это предложение на том основании, что невозможно разделить политические и экономические вопросы, а заодно подверг критике стремление к бесконечным перестройкам аппарата, что вполне могло адресоваться Троцкому[274].

Ленин иначе подходил к этой проблеме. Главную задачу он видел в подборе и расстановке кадров. Что касается классового воспитания молодого поколения, то оно происходит в процессе социалистического строительства. Позиция Троцкого понятна: если революция еще не социалистическая, а только движется в направлении к социалистической, то, естественно, в ходе ее социализму не научишься. Понятна и оценка Ленина: строительство социализма уже идет, в практике этого строительства люди не могут не учиться социализму. Отсюда и тезис о профсоюзах как «школе коммунизма», отсюда и разница в постановке вопроса об учебе. Ленин призывает учиться в процессе работы и без отрыва от нее, а Троцкий считал совмещение работы и учебы невозможным и требовал разделить их - либо работать, либо учиться[275]. В этом частном вопросе проявляются принципиально разные взгляды Ленина и Троцкого на российскую революцию.

XI съезд РКП(б) поддержал Ленина и принял решения, позволявшие упрочить позиции партии во всех сферах деятельности государства, в том числе и в управлении экономикой. Предложенный Лениным принцип разделения труда между партией и государством, не умалявший руководящей роли партии, получил закрепление в резолюциях «По докладу Центрального Комитета» и «Об укреплении и новых задачах партии»[276].

* Оценка НЭПа как уступки крестьянину. Оценка НЭПа не как возврата к капитализму, а как специфического метода использования методов капитализма в интересах социалистической революции. Признание решающего значения командных высот для определения меры уступок антисоциалистическим силам. Признание возможности отказаться от НЭПа и вернуться к продуктообмену в случае начала революций в других странах и необходимости отказа от нее в случае войны. В признании факта, что НЭП не отменяет партийной программы, а только вносит серьезные изменения в методы работы. Признание международного значения НЭПа как политики, необходимой в качестве переходной на пути к социалистической организации производства. Признание НЭПа тактическим маневром и т.п. (см.: Одиннадцатый съезд РКБ(б). Март-апрель 1922 г. Стенограф. отчет. С. 130, 133, 135-136; Васецкий Н.А. Троцкий. Опыт политической биографии. С. 168-170, 186).

Первоначальный вариант НЭПа исходил из того, что отступление в экономике в целом будет ограниченным: от использования методов, свойственных социалистической экономике (план, отсутствие товарно-денежных отношений и т.д.) советская власть перейдет к широкому использованию госкапитализма[277].