Положить конец такому положению можно было бы, изменив состав ЦК вообще, Политбюро в частности в пользу знатоков хозяйственного дела. Я думаю, что эту операцию следует произвести на XI съезде партии (ибо до съезда, я думаю, нет возможности восполнить этот пробел). А пока можно было бы провести следующие меры, могущие более или менее упорядочить дело подготовки хозяйственных и финансовых вопросов:

Свести все существующие хозяйственные комиссии к 4-м комиссиям (финансово-денежная, промышленная, торговая с потребкооперацией), сельскохозяйственная с соответствующими видами кооперации, определив их по партийной линии при Политбюро, а по советской при СТО;

Расписать четырех членов Политбюро по этим комиссиям, обязав их принять в работах комиссии самое активное участие (пятого члена Политбюро, тов. ЛЕНИНА, не связывать обязательством участия в работах комиссии, предоставив ему возможность увязать в работу всех четырех комиссий через четырех членов Политбюро или в ином порядке);

Максимально разгрузить от всякой прочей работы упомянутых выше четырех членов Политбюро»[516].

Ряд сформулированных здесь предложений был вскоре воплощен в создаваемой Лениным системе управления.

В качестве секретаря ЦК партии Сталин стал чаще исполнять функции официального представителя ЦК на различных непартийных мероприятиях: от участия в работе Президиума IX Всероссийского съезда Советов до присутствия на закладке нового фундамента для сцены Большого театра. Сталин принял активное участие в создании общества старых большевиков. На организационном собрании (28 января 1922 г.) при обсуждении вопроса о целях и задачах общества, методах его работы мнение Сталина оказало решающее влияние на характер принятых решений и многие важные формулировки устава общества[517].

Все сказанное свидетельствует о стремительном росте политического влияния, авторитета и реальной власти Сталина еще до XI съезда, до избрания его генеральным секретарем.

Таким образом, Ленин, отклоняя предлагаемую Троцким схему реорганизации хозяйственного управления и четкого разграничения функций партии и государства в деле управления, шаг за шагом проводил реорганизацию по своей схеме[518], закрепляя в ней за собой и своими ближайшими соратниками (Сталин и Каменев) ключевые позиции и основные рычаги управления. Есть основания говорить о формировании во второй половине 1921 г. внутри Политбюро «тройки» в составе Ленина, Сталина и Каменева, которая стала идейно-политическим и организационным ядром сторонников Ленина в ЦК партии и сосредоточила в своих руках основные рычаги власти в партии и государстве.

В создаваемой системе управления Ленин оставил за собой контроль за основными рычагами власти и возможность вмешиваться в любой момент в решение любого вопроса и контролировать ход выполнения принятого решения. Сталин получал самостоятельный участок работы (партия), в проблемы которого Ленин (как показывают его документы) входил не часто. Каменев, выступая в качестве ближайшего помощника Ленина в вопросах текущего руководства народным хозяйством, в большей мере, чем Сталин, работал под непосредственным руководством Ленина. Следовательно, Сталин по сравнению с Каменевым был более самостоятельной политической фигурой. Более того, к решению многих вопросов, входивших в компетенцию Каменева, Ленин привлекал Сталина или он участвовал в их решении наравне с Каменевым. Об этом говорят делопроизводственные документы ленинского секретариата (книги регистрации входящей и исходящей корреспонденции), а также сами письма Ленина по хозяйственным вопросам, часто направлявшиеся одновременно Каменеву и Сталину. Этого почти никогда не случалось в отношении вопросов партийного строительства и других, относившихся к работе Сталина в ЦК партии. Отсюда можно сделать вывод, что в этой «тройке» Сталин стоял выше Каменева. Поскольку все это происходило при активном участии Ленина и в то время, когда он осуществлял реорганизацию системы управления и расставлял своих сторонников на ключевые посты в ней, то эти перемены в положении Сталина указывают на то, что именно Ленин отвел ему в этой системе ключевое место.

Если оценить проведенную Лениным во второй половине 1921 г. реорганизацию с точки зрения внутрипартийной борьбы, то надо признать, что Ленин сумел укрепить позиции своих сторонников в ЦК и центральных органах государственного управления, а также укрепил позиции РКП(б) в политической системе диктатуры пролетариата на основе собственных представлений о взаимоотношениях партии и государства.

Троцкому в создававшемся Лениным механизме места вообще не нашлось. В стороне от него оказался и Зиновьев.

Следующий этап борьбы на этом поприще был связан с работой XI съезда РКП (б), на котором Ленин не только закрепил эти результаты, но и добился значительного укрепления создаваемой им системы власти. Это было связано с введением новой высшей должности в партии - генерального секретаря ЦК РКП(б), что следует рассматривать именно в рамках проводившейся Лениным реорганизации механизмов управления партией и государством и в связи с происходившей в руководстве партии политической борьбой.

Доступные историкам документы не позволяют выяснить, у кого именно, когда и при каких обстоятельствах возникла идея выделить одного из секретарей ЦК в качестве генерального. Известно, однако, что накануне XI съезда РКП(б) в руководстве партии иерархическая схема организации и функционирования аппарата, увенчанная должностью генерального секретаря, приобрела популярность. Еще 5 декабря 1921 г. Политбюро рассмотрело и приняло «предложение т. Зиновьева назначить т. Куусинена генеральным секретарем Коминтерна»[519]. Возможно, это решение было связано с отклоненными предложениями Зиновьева о переводе аппарата ИККИ в Петроград, где большую часть времени находился Зиновьев. Введение должности генерального секретаря позволяло в этом случае организовать полноценную работу аппарата в Москве, в то время как председатель ИККИ Зиновьев здесь бывал только наездами. 23 февраля 1922 г., за месяц до XI съезда партии, Политбюро рассмотрело заявление Томского и Рудзутака «о генеральном секретаре Профинтерна» и постановило «назначить генеральным секретарем тов. Рудзутака»[520]. В том и другом случаях речь шла об организации текущей работы политического органа. Очевидно, такая мера представлялась целесообразной. На этом фоне учреждение должности генерального секретаря ЦК РКП(б) уже не кажется неожиданным и необъяснимым нововведением.

Вместе с тем надо учесть, что должность генерального секретаря в Коминтерне и Профинтерне была вписана в разные политические конструкции. В Коминтерне генеральный секретарь был включен в схему: коллегиальный орган - генеральный секретарь - председатель. Власть здесь разделена между двумя высшими постами - председателем и генеральным секретарем, который должен был разгрузить председателя от политической текучки, оставив за ним крупные политические вопросы, и возглавить работу аппарата Исполкома Коминтерна. А в варианте Профинтерна должность генерального секретаря была включена в иную схему: коллегиальный орган (Центральный совет красного интернационала профсоюзов) - генеральный секретарь (потом им стал Лозовский), ведающий текущей работой и возглавляющий центральный аппарат. Здесь генеральный секретарь как высшее должностное лицо ни с кем этот «олимп» не делил. В этих схемах генеральный секретарь играет разную роль и имеет разную власть, это обстоятельство позволяет лучше понять причину и предназначение должности генерального секретаря ЦК РКП (б), установленную на XI съезде партии.

В распоряжении историков есть два документа, которые выводят нас на историю подготовки вопроса о Секретариате ЦК на XI съезде РКП (б). 21 февраля 1922 г. Сталин направил Ленину письмо, в котором изложил «программу подготовительных работ к съезду и кампании на съезде». «Сегодня ночью беседовали (я, Каменев, Зиновьев) о делах в связи с подготовкой к съезду и пришли к следующему…» Далее Сталин излагает выработанные предложения по кадровым перемещениям видных членов партии, сопровождая их оценками деловых качеств. Речь шла о Серебрякове, Фрумкине, В. Смирнове, Пятакове, Крестинском, Сокольникове, Богданове, Смилге, Л.Б. Красине и ряде других[521]. Затем Сталин сообщал выработанное мнение относительно нового секретариата ЦК: «7) Секретариат ЦК. Сталин, Молотов, Куйбышев. Заявить об этом на съезде в отчете ЦК, чтобы авансом покрыть атаки против - Секретариата (нынешнего)»[522]. Сталин также предлагал: «Меня освободить от Инспекции и иметь в виду, может быть, Владимирова[523] (Украина) в качестве наркома РКИ»[524]. В заключение Сталин спрашивал: «Ваше мнение, т. Ленин»[525]. Так за месяц до XI съезда РКП(б) на совещании Сталина, Зиновьева и Каменева был выработан и впервые поставлен перед Лениным вопрос о новом Секретариате ЦК. Вопрос о выделении одного из секретарей в качестве генерального еще не стоит, однако место Сталина в новом секретариате обозначено определенно. Он первый в списке, а по сложившейся в партии традиции если не было специальных оговорок, то первенство в списке членов какой-либо комиссии, коллегии означало поручение собирать ее членов, председательствовать в ней, т.е. фактически возглавлять ее работу. Это и понятно: как член Политбюро Сталин не мог не иметь такого первенства, так сказать, «по факту». Судя по дальнейшему развитию событий, Ленин согласился с предложением о составе Секретариата и о предложении этого состава делегатам съезда.