И случай этот, хочу заметить, далеко не единичный. Соседка тетя Маша рассказывала: давеча тот же батюшка освятил какому-то бойцу с Законом «навороченную» иномарку, а потом, за дополнительную плату, то ли запчасти к ней, то ли сигнализацию…

В общем, пользуют Христа в хвост и в гриву, как хотят, когда хотят и где хотят. Разве только на светские рауты не приглашают. В качестве швейцара. Да и то лишь в силу его абсолютной бесплотности, надо полагать.

Смотреть на такое мне лично — гадостно, не взирая даже на то, что я с религией стараюсь поддерживать полнейший нейтралитет. Она меня не трогает, я — ее. В целом же мне кажется, что в наше время хоть сколько-нибудь серьезно верить в существование человекоподобного бога просто несерьезно, извините за тавтологию. Потому что бог — любой бог — это лишь сумма человеческих знаний об окружающем мире и, поскольку законы диалектики никто не отменял, с количественно-качественным изменением знаний меняется и представление о боге. Так было во все века и всегда процесс был очень динамичным, а сейчас вот почему-то затормозился. Потому что в эру космических полетов и Интернета бог явно должен быть каким-то иным. Получается, что в современных условиях вера — я имею в виду слепую (в виду отсутствия эмпирики) веру в небожителей всех мастей — не более чем патологическая неспособность мыслить. И не развалились всевозможные Церкви, пожалуй, единственно по причине совершенно потрясающей энтропии столь любезных большевикам и прочим марксистам так называемых народных масс. А потому и защитники оных верований из вышеозначенных масс выглядят изрядно отставшими от жизненного процесса. Исламисты по привычке все новое встречают радушным оскалом и «Стингером», а христианские конфессии, в силу большей гибкости и исторического опыта, суетливо подыскивают святых для покровительства Интернету. Вот, к примеру, у докортесовых обитателей Мексики — ацтеков, тольтеков, ольмеков и прочих краснокожих — было более четырехсот мелких богов — покровителей водки. Как нагонит кто-нибудь ведро текилы из нового кактуса, так тут же оной текиле собственного бога сооружает… Ничего не напоминает?

Хотя с Лелеком я тоже согласен: и духовность должна быть, и традиции должны соблюдаться, и нельзя все это так вот с размаху рубать шашками, как это Болек делает. Но и он прав. Мне наша страна тоже представляется отнюдь не Третьим Римом. Но и не вторым Египтом, а, скорее, второй Голгофой…

В общем, грустно это все.

Чтобы сменить острую тему, я ловко ввернул тираду про нашего губернатора, который на масленицу посетил с супругой и выводком лощеных пустоглазых прихлебателей церковь и истово там перекрестился несколько раз слева направо. Хорошо хоть намаз не совершил. Или обрезание. С него сталось бы.

Наверное, нужно было придумать что-нибудь иное, потому что беседа, которую правильнее было бы именовать уже спором, тут же переметнулась на политику, а это, братцы мои, куда хуже, потому что Церковь, вера и религия (не путать! Это суть разные вещи!) еще могут существовать отдельно от нас, равно как и мы от них, а вот от политики никуда не скроешься. Все-таки в стране живем. В государстве. В бывшей великой ядерной державе, мать ее так… от которой один только гонор ныне остался. И кто-то ею, а стало быть — и нами, руководит.

Короче говоря, спорили до хрипоты, а сошлись только в одном: коммуняки — бяки. Да и то с оговорками, потому что хорошо помнили свое детство и отрочество, пионерские и коммунарские лагеря, а ностальгия по былому, как-никак, приукрашает даже самое препоганенькое прошлое. Наверное, эти старички-старушки, что по советским праздникам машут флагами перед зданием бывшего обкома, который сейчас в народе именуют не иначе, как «Цитадель зас…анцев» и является резиденцией губернатора, тоже ностальгируют. И не помнят ни пустых прилавков, ни нищих зарплат, ни закрытых границ, ни вечной угрозы оказаться «врагом народа», тунеядцем (вроде Бродского) или, скажем, диссидентом — за негативный отзыв о качестве отечественной продукции. А помнят они, как и положено, одно лишь хорошее. Или представляющееся им в воспоминаниях хорошим… Стомиллионную тонну чугуна они помнят и супер-урожай чумазых узбекских хлопкоробов. Хотя от того чугуна и урожая лично они все равно не видали ни грамма и ни веточки… Что ж, это совершенно нормальное свойство человеческой психики — забывать плохое. А если помнить, то ведь и с ума сойти можно.

Потом мы обсудили возможность реставрации социалистического строя в России и Советского Союза в целом.

— Ростислав, — тоном сурового экзаменатора поинтересовалась Ирэн. — Что ты думаешь по этому вопросу?

— А я думаю, что трупы, в том числе и политические, надо хоронить, а не пытаться их реанимировать. А то ведь, знаете ли, такой мстительный зомби может получиться, что и сами реаниматоры от страха первыми помрут…

— А-а-а, — махнул рукой Игорь, — те, что сейчас у руля стоят, тоже не лучше…

— Правда твоя, — включился в беседу Лелек. — Как посмотрю на эти рожи с плакатов, которые в теленовостях каждый день нас жизни учат, да как представлю, сколько за ними крови и грязи тянется… вы ведь не будете возражать, что большинство наших вождей, как и все предыдущие вожди в истории планеты, стоят на вершине пирамиды из костей, сходной с пирамидой Верещагина… Ну, «Апофеоз войны»… Помните?…

Картину помнили. Ирэн даже передернуло, а Болек мрачно продекламировал:

…Поэтому и не становятся «рулями» бывшие мученики диссидентства и оплеванные герои 91-го года. То есть, конечно, не только поэтому… У тех, кто на их плечах пришел к власти, у всех этих бывших первых и вторых секретарей, — был опыт. Гигантский ни с чем не соизмеримый опыт подлых интриг и мягкого каннибализма. А у «августистов» его не было, да и быть не могло. Что, впрочем, — слава богу. Их хоть можно продолжать уважать. А что до правителей… Миром всегда правили Калигулы, а не Эразмы с Кампанеллами. Но если бы не Эразмы, правили бы Калигулы не миром, а сырой убогой пещеркой, набитой битком воющими на огонь волосатыми копьеносцами… А буде, паче чаяния, некий ревнитель демоса на Олимп взберется — Гракхи, там, или, скажем, Альенде — так его тот же обожаемый демос и схавает, заслонившись от солнышка портретиком рыжего горца с поганым тигриным прищуром над погасшею трубочкой. И не иначе, потому как — глас народа, но, разумеется, обратно противоположный тому, что имел в виду Болек… А как же Валенса, например?… Сложный вопрос. Несгораемый профсоюзник с дореволюционным стажем. Судить не могу за недостатком информации. Миловать, впрочем, тоже, ибо не был пан Ярузельский рефлексирующим гимназистом…

В общем, и это грустно было неимоверно.

Мне стало совсем печально и я, чуть не прослезившись, открыл третью бутылку пива. В эту минуту до кухни добрался разбуженный нашим многоголосым хором хозяин квартиры и общий треп принял новое, менее минорное и напряженное, направление.

Поскольку все в этой компании, кроме меня и Ирэн с Галкой, работали (если это можно назвать работой) «челноками», то и разговор, наконец, закрутился вокруг «челночного» бизнеса и проблем, с ним связанных. Миша, залпом выпив бутылочку «Датского», задумчиво поведал, что таможня совсем обнаглела, «в черную» дерут больше, чем Починок — «в белую»; перевозчики регулярно задерживают карго; «кураторы-крышеватели» снова повышают налог; и теперь его бизнесу, похоже, скоро придет бесславный конец, потому что даже в «два конца» не всегда получается, а расходов много, и что делать дальше он, Миша, представляет не очень ясно, да к тому же мелких «челноков» стали выбивать из игры объединившиеся в компании конкуренты, и еще годик-полтора можно, конечно, потрепыхаться, а вот чем заниматься после этого…