В комнате было тихо, за исключением звуков надувающегося и сдувающегося надувного матраса, на котором лежал их отец. Его принесла медсестра из Хосписа, чтобы предотвратить образование пролежней, поскольку он был уже не в состоянии встать с постели. Мэдисон и Эм Джей стояли и смотрели на Марка Уиттона, лежащего на спине, то приходящего в сознание, то впадающего в бессознательное состояние, его тяжелое и хриплое дыхание, вырывающееся из открытого рта, разрывало царившую в комнате тишину. Он исхудал и иссох, его волосы стали почти белыми. С последней их встречи, отец сильно изменился, и быстро приближался к краю – быстрее, чем они себе представляли. Он больше не мог говорить разумно, и девушки задавались вопросом, известно ли ему, насколько все плохо. Когда отец проснулся, они попытались поговорить с ним, но Марк только в замешательстве смотрел на них и пытался что-то невнятно возразить. Он стонал и извивался на больничной койке, которая, скорее всего, станет его смертным одром.

Вирджиния выглядели совершенно измотанной. Рэйфорд, прибывший несколькими часами раньше, тоже был тут, что взбесило Эм Джей, несмотря на ее усилия не обращать на это внимания.

Их мачеха рассказала им, что они с Рэем безуспешно пытались поговорить с Марком и убедить его перевернуться. По словам медсестра ему необходимо было лежать на боку, чтобы он не подавиться и не задохнуться собственным языком. Джинни, запинаясь, неуверенно объясняла им все это, нервно крутя руками, словно говоря: «Я не знаю, что делать». Она казалась такой напуганной и неуверенной, не знающей, как еще помочь своему умирающему мужу, и это разозлило Эм Джей. Вирджиния была не похожа на женщину, которая так легко сдается, и она не верила ни одному ее слову и жесту, играющей роль бедной и беспомощной будущей вдовы. Марк нуждался в помощи – так почему бы ей было просто не оказать ему ее? Эм Джей не понимала ее сомнений и колебаний.

Не имея сил больше терпеть глупые причитания мачехи и ждать чуда с неба, Эм Джей оглядела всех собравшихся и воскликнула: – Так, давайте просто ПОВЕРНЕМ его на бок, черт возьми!

Она быстро взяла на себя руководство и раздала каждому по инструкции: вместе с Мэдисон и Рэем, они отодвинули больничную койку от стены и перевернули его. И хотя их отец много потерял в весе и казался практически скелетом, это перемещение далось им с трудом. Снова и снова они проталкивали под него руки, изо всех сил стараясь сдвинуть Марка, под его невнятное неодобрение. Всякий раз, когда он издавал стон, Мэдисон и Рэй останавливались, опасаясь, что делают ему больно, и хотя Эм Джей допускала такую мысль, она продолжала настаивать, чтобы они не прекращали своих действий. После множества жалобных стонов и противодействий со стороны Марка, им, наконец-то, удалось уложить его согласно рекомендации докторов.

Эм Джей даже не представляла, что внутри нее есть эта сила и насколько глубоки ее чувства, она успокаивала и утешала отца, не давая себе расслабиться, и все время разговаривая с ним. Наклоняя свое лицо ближе к отцу, Эм Джей разговаривала с ним, рассказывая ему, что они делали, мягко касаясь его щеки, чтобы успокоить.

Мэдисон не могла ничем помочь, но она с замиранием в сердце наблюдала за зачарованными действиями сестры. Эм Джей всегда казалась ей отстраненной и бесчувственной, когда дело касалось отца, и вот сейчас эта же самая женщина была рядом с ним и помогала ему в его отчаянный час. Мэдди всегда знала, что Эм Джей прирожденный лидер, убеждаясь в этом каждый день, но, чтобы та отбросила свои обиды, высокомерие, излучая лишь заботу и беспокойство, неужели это то, что она думает? Неужели это любовь… и почему это чудо столь кратковременно… Мэдисон всегда верила, что Эм Джей способна на великие и удивительные поступки… и это было никак не связано с работой.

Марк отчаянно пытался перевернуться обратно на спину, но поняв, что это бесполезно, согнул ноги и попытался удержать их в этом состоянии, прижав друг к другу, однако они дрожали так сильно, что он не мог их контролировать.

– Что ты пытаешься сделать со своими ногами, старик? – Спросила Эм Джей и подложила ему между колен подушку, надеясь, что это успокоит его. – Просто расслабься и перестань корчиться, ладно? – Она похлопала его по голой ноге, на что Марк ответил ей звуком больше похожим на фырканье. Эм Джей улыбнулась и снова наклонилась к отцу. – Бьюсь об заклад, ты хочешь, что бы я убралась отсюда, не так ли? – Подразнила она его, но когда Марк ответил ей, покачав головой и посмотрев на нее своими остекленевшими серыми глазами, ее самообладание пошатнулось, и она чуть не потеряла над собой контроль. Однако Эм Джей быстро справилась с собой, заставив себя снова улыбнуться ему, после чего полностью сосредоточилась на подушках, поправляя их вокруг его головы, которые гарантировали, что ее отец останется лежать на боку.

Когда они позже зашли проведать Марка, оказалось, что он снова брыкался ногами, скидывая одеяло и простыни с кровати и обнажая свое тело. Эм Джей считала, что в его состоянии это нормально и продлится до самого конца, однако Вирджинию этот факт весьма раздражал. По всей видимости, Марк давно уже отказался надевать всякую одежду, постоянно скидывая ее с себя, не желая, чтобы его кожи что-нибудь касалось, в том числе и подгузник для взрослых. В комнате пахло мочой, но Эм Джей терпимо относилась к этому, понимая, что Марк, вероятно, бредил и не понимал, что делает. Ничего из этого не беспокоило ее, и каждый раз, когда Джинни верещала и жаловалась им на его выходки, Мэдисон и Эм Джей говорили ей, чтобы та оставила его в покое. Бедный старик, накаченный морфием, был наполовину не в своем уме – видимо, не каждый мог выдержать его странное поведение?

Было ранее утро, все были утомлены, все, кроме Вирджинии. Эта женщина снова и снова причитала, возмущалась и беспокоилась о наготе своего мужа. Сколько бы она ни пыталась понять переживания своей мачехи, с каждой минутой Эм Джей все больше и больше раздражалась. Она сидела в кресле в углу комнаты, как и все, наблюдая за действиями Джинни, которая снова и снова поднимала простыни с пола и настойчиво укрывала ими Марка.

Наконец, Эм Джей не выдержала и, вскочив, закричала: – Он УМИРАЕТ! Черт возьми, пусть ДЕЛАЕТ, что хочет!

Все застыли, Вирджиния с потрясенным возмущением уставилась на падчерицу. Синие глаза горели нетерпением и яростью, Эм Джей перевела взгляд на Мэдди, которая смотрела на нее со смесью удивления, печали и понимания. Игнорируя ошеломленные взгляды присутствующих, Эм Джей сердито подошла к постели отца, и Джинни отступила, освобождая ей место.

Эм Джей протянула руку и коснулась нежной ладонью обнаженной груди Марка. Он закрыл глаза, как будто соглашаясь с ней, и она вздохнула со смесью облегчения и безнадежности. Эм Джей благоговейно коснулась его щеки, а затем равнодушно покинула комнату.

Вирджиния настояла, чтобы девушки остались ночевать в доме, и в этот раз Эм Джей не стала противиться, решив, что для них будет лучше быть рядом с отцом. Однако никто из них этой ночью не сомкнул глаз. Всю ночь Марк издавал странные звуки, тяжело и шумно дыша. На следующий день он практически не шевелился, большую часть времени находясь в бреду или полудреме, не издавая при этом совершенно никаких звуков. Эм Джей увидела в этом плохой знак, но ничего никому не сказала. В это время, Мэдисон спрашивала у Вирджинии разрешения убрать дом, постирать накопившуюся одежду и другое, что помогло бы ей и Джинни отвлечься и хоть чем-то занять себя. Со своей стороны, под предлогом сходить в магазин за продуктами, Эм Джей решила прогуляться и оставить их ненадолго одних.