— Вот здесь поверните, пожалуйста, я вам неверный адрес дал, — обратился к водителю такси Дима, — Я прошу прощения, но нам нужно сначала в другое место заехать.

— Дим… Куда? — Наташа удивленно посмотрела на него, но потом, догадавшись, добавила, — К твоим, да?

— Да, поедем сразу к ним, — он назвал новый адрес водителю, — они же не в курсе, и меня ждут. Отец хотел приехать на вокзал, но я сказал, что не нужно. Да ты не бойся, — он ободряюще улыбнулся, — мы недолго побудем, а потом на машине уедем. У тебя ведь и вещей моих нет… нужно кое-что взять.

— Есть… — Наташа улыбнулась, — футболка.

— Какая футболка?

— Новая… Я тогда, ещё осенью тебе купила, а подарить не успела, — улыбка стала грустной, — ты знаешь… я её под подушку клала, она, правда, от этого измялась…

— Светлая такая… да?

— Да… а ты откуда знаешь?

— Я потом тебе всё расскажу… хорошо? — он крепче прижал её к себе, — Я тогда подумал… ладно… всё потом…

— Сынок, это ты? — услышав, как Дима открывает своим ключом дверь, Анна Сергеевна поспешила в прихожую, — А мы уже волнуемся, ты ведь когда ещё позвонил, что поезд прибывает… — на последнем слове она осеклась: Дима был не один. Бросив на пол дорожную сумку, он, держа за плечи, вывел вперёд Наташу — девушку, разрыву с которой она так радовалась прошлой осенью.

— Мама… — Дима посмотрел матери в глаза, — Мы с Наташей снова вместе. А у вас скоро будет внук.

— Боже мой… — побледнев, Анна прислонила пальцы к виску, — Дима… Что за шутки…

— Это не шутки, — он серьёзно смотрел на мать, — у меня будет сын.

— Саша!.. Иди скорее сюда! — трагическим голосом воскликнула женщина, — Саша!

— Что случилось? — Александр торопливо вышел из комнаты, — О! Димка… А я телевизор смотрю и не слышу… Наташа?! — он удивлённо уставился на девушку, — Вот так сюрприз!..

— Это ещё не сюрприз… — Анна поджала губы, — Дима утверждает, что у нас скоро будет внук.

— Серьёзно?! — Александр выглядел изумлённым, — Вы, может, объясните, что происходит?

— Александр Иванович… — от волнения Наташка вдруг набралась смелости, — У нас с Димой будет ребёнок… Уже скоро, мальчик.

— Ну, что у тебя, Наташа, будет, я вижу, — Анна строго кивнула на её живот, — Но Дима-то тут при чём?

— А кто ещё?.. — глядя на неё, растерянно прошептала девушка. От обидных слов слёзы навернулись на глаза.

— Тебе это лучше знать.

— Мама, прекрати… — Дима крепко держал Наташку за плечи, как будто боялся, что она сейчас убежит, — Я понимаю, что для вас эта новость внезапная. Но, всё-таки, думай, что говоришь. Иначе мы сейчас просто уйдём.

— Подожди, Аня… Зачем так обижать? — Александр укоризненно посмотрел на жену, — Если Дима сказал — значит, так оно и есть. И вообще — почему мы тут всё это обсуждаем, на пороге? А ну, пойдём в гостиную.

— Пойдём, — Дима слегка подтолкнул Наташку, — Не бойся, проходи, это теперь и твой дом.

— В общем, так, родители, — стоя в дверях своей комнаты, Дима посмотрел на мать и отца, — сегодня все устали, поэтому подробности потом. Самое главное мы вам сказали. Сейчас я соберусь, и мы уйдём, а вы пока привыкайте к этой мысли… — Дима улыбнулся, — Да, мы вас ещё объедим.

Оставшись вдвоём в гостиной, Анна и Александр переглянулись — во взгляде Анны было нескрываемое раздражение; Александр же, напротив, выглядел весьма довольным.

— Дим, а давай не будем никого объедать? — присев на кровать, Наташа подняла на него глаза, — У меня всё приготовлено дома.

— Нет, давай всё же объедим, — засмеялся Дима, — когда мы ещё доберёмся, а я уже сейчас есть хочу, да и ты тоже.

— Я не хочу…

— Хочешь-хочешь… И Валерка тоже. Ты, наверное, устала? Ты полежи пока, а я кое-что соберу… — с этими словами он заботливо уложил её на свою кровать, сам присел рядом, — А потом пойдём ужинать.

— Дим… — она обняла его за плечи, — У тебя столько хлопот из-за меня, а ты ведь сам устал после поездки.

— Ну, что ты такое говоришь… — наклонившись, он поцеловал её в губы, — А хочешь, я тебе сюда поесть принесу?

— Нет… неудобно будет… я лучше с тобой пойду…

— Тогда сейчас… я быстро соберусь.

Уложив, наконец, вещи и закрыв сумку на молнию, Дима обернулся, чтобы позвать Наташу ужинать, но вместо этого только улыбнулся: уставшая и от жары, и от поездки на вокзал, она спала, трогательно обняв руками его подушку. Присев на край постели, он погладил девушку по голове, но она уснула так крепко, что даже не почувствовала его прикосновений. Укрыв её тонким покрывалом, он отправился в ванную, решив принять душ.

— Дима… Ужинать будешь?.. будете? — поправившись, сухо спросила Анна, когда сын показался на порогу кухни, — Или так поедешь, голодным?

— Мам… мы сегодня здесь заночуем. Наташа уснула, я не хочу её будить.

— Как пожелаете… Пойдём, тогда тебя покормлю.

Когда, поужинав, Дима уже собирался уйти к себе, Анна остановила его в дверях:

— Дима… Я всё-таки хотела бы с тобой поговорить.

— Ну, давай, мам, а то я уже спать хочу… Мне завтра с утра на работу срочно надо.

— Дима. Я не буду у тебя выпытывать, почему вы так внезапно помирились. Ты мне скажи только одно. Зачем ты это делаешь? Из благородства? Из угрызений совести? Из каких побуждений?

— При чём тут побуждения? — Дима удивлённо смотрел на мать, — Я люблю Наташку, вот и все побуждения. Да, мы поссорились осенью. Потом я узнал, что у неё будет ребёнок. Мой ребёнок. Мы встретились и помирились…

— Дима… А как же Кристина? — слегка наклонив голову, Анна строго посмотрела ему в глаза, — Что ты скажешь ей?

— Я уже сказал. Вернее, она сама всё узнала. Мама… у нас с Кристиной ничего не получилось, между нами уже давно нет никаких отношений. Зачем мучиться?

— У вас всё бы получилось, если бы ты выкинул из головы… — Анна кивнула головой в сторону Диминой комнаты, где спала Наташа.

— Наташку я любил и люблю до сих пор. Просто мы по-глупому поссорились, я не знал, что она беременна… Она и сама тогда ещё не знала.

— Дима… А какой у неё срок? — Анна чуть прищурила красивые глаза.

— Восемь месяцев, — он пожал плечами, — А что?

— Для восьми месяцев у неё слишком маленький живот. Это я тебе, как женщина, говорю.

— Что ты имеешь в виду? — Дима нахмурился.

— А то… Вы когда поссорились?

— Мама… ну, я тебя понял… перестань.

— Что значит — перестань? Ты не ответил… Впрочем, я сама помню. Ты вернулся домой в середине октября. Это семь с половиной месяцев назад. А ты знаешь, что для женщины скорректировать месяц-другой при подсчёте срока — пара пустяков? А потом просто сказать, что «переходила»…

— Мама, если ты не перестанешь, я сейчас уйду, — во время монолога матери Дима сидел мрачнее тучи, — я даже слушать тебя не буду. Это мой ребёнок. И давай больше не будем к этому возвращаться.

— Дима, потом будет поздно!.. Поверь моему опыту — такой маленький живот бывает только на шестом месяце, на девятом женщина — как крейсер.

— Так, всё… Я пошёл спать, — с этими словами Дима положил в тарелку большой кусок курицы, пару ломтиков хлеба и, выходя из кухни, обернулся в дверях:

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — поджав губы и не глядя на сына, ответила Анна.

— Наташ… — прошептал Дима, тронув девушку за плечо, — Встань, поешь.

Она только сонно покачала головой и повернулась на другой бок. Расстегнув молнию, он осторожно стянул в неё комбинезон — оставшись в одном нижнем белье, Наташка даже не проснулась. Выключив свет, лёг рядом, натянул тонкое одеяло… погладил её по животу… тихонько повернул к себе… рукой скользнул по нежной коже спины, прижал крепко… в темноте губами нашёл губы — поцеловал сначала слегка, как бы украдкой… потом чуть крепче… наконец, не удержавшись, припал к ним горячо, рукой блуждая по соблазнительному, несмотря ни на что, женскому телу — так, как велела взявшая верх над всем остальным мужская природа…