— Кристин, тебе не кажется, что это разговор ни о чём? — цепляя микрофон к стойке, Дима Морозов на краю сцены вполголоса разговаривал с Кристиной Лапиной, — Что значит — надоело?

— А то и значит, — поджав пухлые губы, девушка сердито смотрела на него, — меня уже достали твои вечные выступления. Все праздники ты — на сцене, ни потанцевать, ни потусоваться.

— Ну, мы же музыканты, поэтому все праздники для нас — рабочие. Пора бы привыкнуть, — он попытался превратить ссору в шутку, — тем более, мы поём наши с тобой песни. Я вообще не понимаю тебя. Ты — автор слов, ты работаешь с музыкальным коллективом…

— Вот именно — с коллективом, — она сердито стрельнула глазами по остальным ребятам, — а я хочу работать только с тобой, как с певцом и композитором. С тобой одним, ты понимаешь?!

— Не понимаю. Я не могу бросить ребят. «Ночной патруль» — это моя жизнь…

— Я не собираюсь привыкать к такой жизни, — несмотря на то, что концерт должен был вот-вот начаться, девушка не собиралась заканчивать разговор, — тебе что, безразлично моё мнение?

— Кристина, — он присел на корточки и заговорил ещё тише, — твоё мнение мне не безразлично, но от него не может зависеть судьба группы. От него не может зависеть, состоится концерт или нет. К тому же, мы этими выступлениями зарабатываем себе на новые инструменты и даже на жизнь, если повезёт, — он секунду помолчал, потом добавил с улыбкой, — и на цветы любимым девушкам…

— Я поняла бы, если бы ты заработал на бриллиантовое колье, — едко парировала Кристина, — а ради цветов и твоих «патрулей» терпеть ваш дурацкий график я больше не намерена.

— Ну, что ж… — он поднялся во весь рост, — Тогда цветы отменяются.

— Как ты достал меня, Морозов, — с нескрываемой обидой произнесла девушка, — хорошо, сегодня я ещё потерплю. Но учти… терпение моё заканчивается. И не нужно говорить о том, что я снова испортила тебе настроение перед концертом. Ты мне его портишь гораздо чаще.

Первокурсники режиссёрского факультета цепочкой выстроились на сцене. Стоящие позади музыканты почти в упор лицезрели девичьи, оголённые ради такого случая, плечи. Наташа спиной почувствовала на себе чей-то нахальный взгляд и, не выдержав, обернулась. Сидящий за барабанами темноволосый, круглолицый смешливый парень не сводил тёмно-серых глаз с её точёной фигурки. «Зря сегодня заплелась, за распущенными волосами была бы как за ширмой», — подумала девушка.

После шутливо-поздравительной речи декана факультета всем новоиспечённым студентам вручили картонные медали, обёрнутые в золотистую фольгу и «удостоверения» с надписью «Первочайник». А потом Наташа взяла гитару… «Песенку первокурсника» они учили всей группой недолго, всего несколько дней, поэтому девушка очень волновалась.

— Офигеть, — тихонько произнёс Сашка, когда стоявшая прямо перед ним стройная девчонка в голубом платье, сделав несколько вступительных аккордов, запела. Нежный, чистый, хорошо поставленный голос, усиленный микрофоном, задорно летел через огромный зал. Припев студенты подхватили хором и после того, как песня затихла, ушли со сцены под аплодисменты, — О-фи-геть…

Ловко спрыгнув со ступеньки, Наташа отошла к стене. Лицо горело, мелкая волнительная дрожь никак не проходила, и девушка стояла, сцепив пальцы рук за спиной.

— А сейчас для вас поёт «Ночной патруль»! Виктор Мазур — бас-гитара… Никита Белов — соло-гитара… Александр Говоров — ударные… Дмитрий Морозов — клавишные и вокал!.. — последние слова диджея утонули в дружных овациях. Девчонки, визжа, устремились к сцене, на которой четверо парней уже готовились дать первые аккорды.

Дима Морозов понравился Наташке сразу, как только она его увидела… Он был похож на того самого прекрасного принца, о котором мечтает каждая девчонка в восемнадцать лет, а мелодичная рок-баллада, которую он исполнял, этот образ только усиливала. Длинные тёмно-русые волосы рассыпались по лицу, и Дима, перебирая руками клавиши, то и дело откидывал назад движением головы непослушные пряди. Наташе захотелось подойти поближе, но, заметив неподалёку от себя Кристину Лапину, она осталась стоять на месте, изредка бросая взгляд на девушку, которая, по словам Оксанки, была невестой Морозова. Скрестив на груди руки и глядя куда-то вниз, Кристина всем своим видом показывала, что её присутствие на этом «сборище» — чистой воды недоразумение, что вся эта студенческая тусовка её совершенно не интересует, и единственное, чего бы ей хотелось — поскорее покинуть и этот шумный зал, и этих, не её круга, молодых людей.

Спев пару вещей, «Ночной патруль» раскланялся, и их место на сцене заняли другие музыканты из студенческой самодеятельности. Спрыгнув со сцены, Дима взял Кристину за руку и вместе с остальными «патрулями» вышел из зала. Проводив грустным взглядом музыкантов, Наташа подошла к Оксанке, и они вместе затерялись в толпе танцующих сокурсников.

Вернувшись домой за полночь, поужинав и забравшись под одеяло, девушка закрыла глаза, но сон не шёл… В памяти то и дело всплывал красивый высокий парень за синтезатором… Дима Морозов…

— Ты — Наташа? А я — Елена Николаевна, но можно просто Елена, — миловидная черноглазая женщина лет сорока, с коротким «ёжиком» на голове, стремительно подойдя к Наташе в университетском коридоре, тронула девушку за локоть, — Я руководитель центра творческой молодёжи. Тебя хотят прослушать, можешь подойти к трём часам в нашу студию?

— Прослушать? Зачем? — Наташа удивлённо подняла брови.

— Это же ты пела в субботу на вечере? Ну, под гитару?..

— Ну да, я…

— Ну вот, тебя хочет видеть, а, вернее, слышать Бушман Эдуард Викторович, это музыкальный руководитель эстрадной студии центра. Придёшь, он всё тебе расскажет. Не забудь — в три! — женщина так же стремительно удалилась.

В три часа Наташа осторожно открыла дверь в помещение студии. Сухощавый, небольшого роста, юркий мужчина с кудрявыми волосами широким жестом пригласил девушку войти.

— Здравствуйте, мне сказали, чтобы я пришла…

— Так-так-так… — мужчина как бы силился что-то вспомнить, — Вы — с режиссёрского… да?..

— Ну, да…

— Простите, что сразу не сообразил, загружен, знаете, по самое не хочу. Вы пели на вечере. Так?

— Так.

— Пройдёмте к инструменту. Мне понравилось ваше пение. Занимались вокалом?

— Да… В музыкальной школе занималась вокалом, пела в школьном коллективе, в доме культуры играла и пела, сольно выступала…

— Очень хорошо… очень хорошо… — мужчина, выстреливая словами как из пулемёта, открыл крышку рояля, — Я понимаю, что ваши данные проверялись не раз, тем более и профессия обязывает. Но давайте будем соблюдать протокол. Да? — и опустил руки на клавиши…

…Когда неожиданный «экзамен» был окончен, мужчина резко захлопнул крышку и обернулся к Наташе:

— Простите за неделикатный вопрос… А почему вы не пошли на вокальное отделение?

— Ну… не знаю… — Наташа замялась, — Хотела получить настоящую профессию…

— А певица, по-вашему, не настоящая профессия? — удивлённо приподняв густые брови, спросил Эдуард Викторович.

— Ну, для меня певица звучит слишком громко…

— Это вы зря… зря… — Бушман укоризненно покачал кудрявой головой, — Я беру вас в свой эстрадный коллектив. Это очень серьёзно. Понимаете, насколько?

Наташа утвердительно кивнула, хотя не понимала ровным счётом ничего.

— В университете сплошь — таланты. На каждом факультете свои, доморощенные «звёзды», половина студентов — будущие музыканты-профессионалы. Но у меня уже сейчас всё на профессиональном уровне: гастроли, конкурсы… Поэтому выбираем лучших из лучших. Это понятно? — мужчина частил без остановок, — Многие к этому идут весь учебный срок, но так и не доходят, остаются на уровне факультетских коллективов. А вам предлагаю сразу. Улавливаете? Жаль, конечно, что вы не с эстрадного…