— А что мне теперь делать? — растерялась девушка.

— Я бы отвёз тебя на машине, но я пару стопок уже выпил… да и против этой толпы я один не попру, — нахмурился Женька.

— Жень… — Наташка выглядела совсем перепуганной, — а как я теперь?

— Не знаю… Могу как вариант предложить у меня в комнате переночевать. Я здесь, в гостинице живу, мне хозяин номер тут сдаёт за недорого, — Журавлёв улыбнулся, — только ночевать придётся вдвоём.

— Слушай… А, может, я сама на ночь номер сниму? Зачем мне тебя стеснять? Здесь очень дорогие номера, не знаешь?

— Ну-ну… Сними… Там и двери с петель снимут сразу, если увидят, что ты одна.

— Я не знаю… — расстроенным тоном сказала Наташа, — Вот влипла…

— Влипнешь, если одна будешь. Если со мной — всё обойдётся. Я ему сказал, что ты — моя девушка.

— Ну… ладно… — она обречённо вздохнула и, снова поймав горящий взгляд неожиданного поклонника, невольно отступила назад, за спину Журавлёва, — переночую у тебя.

— Давай, проходи… — Женька открыл ключом номер на втором этаже гостиницы, при которой и был ресторан, в котором они работали, — Кровать одна, но как-нибудь устроимся.

— Я на полу могу… — Наташа смущённо оглядела помещение: гостиничная узкая кровать, небольшой стол с телевизором, встроенный шкаф, пара стульев, — А ты здесь постоянно живёшь?

— Вообще-то, у меня квартира есть, но после развода никак не разменяем. Бывшую жену ни один вариант не устраивает.

— Может, она просто не хочет с тобой разводиться? — улыбнулась девушка.

— Так уже развелись. Кто её знает, что она хочет, чего не хочет… Если жизни нет, зачем мучить друг друга?

— Ну, да… Зачем мучить… — грустно повторила Наташа.

— Так… ты спи на кровати, а я сейчас схожу к дежурной, за раскладушкой, — Женька взялся за ручку двери, — только никому не открывай, поняла?

— Поняла, — кивнула девушка.

— Ты уж извини, мне сегодня уйти ночевать некуда, — застилая раскладушку, сказал Женька, — да и тебе одной не стоит оставаться. Они там ещё догуливают, кто знает, что в голову взбредёт этим горячим парням.

— Что ты… Мне и так неловко…

— Да ладно, что там неловко… Ты спи, не бойся. Я женщин не насилую, — Журавлёв помолчал, потом томным голосом добавил, — только по согласию…

Не раздеваясь, она прилегла на кровать и, завернувшись в одеяло, закрыла глаза. Чувство неловкости от того, что она лежит в чужой постели усугублялось тем обстоятельством, что постель эта была мужской. Несмотря на то, что бельё, которое постелил для неё Журавлёв, было чистым, Наташе казалось, что оно хранит запах постороннего мужчины — его сигарет, парфюма… Невольно вдыхая это запах, она вспомнила Диму: его до боли родное тело, к которому всегда можно было ласково прижаться, его родные руки, в которых ей было так уютно и тепло. Слёзы невольно навернулись на глаза… Пытаясь сдержаться, она глубоко вздохнула, но вздох получился каким-то громким и судорожным. Как будто вторя ей, Женька на раскладушке тоже громко вздохнул…

Она уже задремала, когда раздался стук в дверь. Съёжившись от страха, она прислушивалась, как Женька с кем-то разговаривает в коридоре. Слов не было слышно, но ей показалось, что она узнала голос Руслана. Внезапно дверь приоткрылась, и до Наташки донёсся разговор:

— Руслан, я одно не пойму, на каком основании ты лезешь в мою личную жизнь? — Женька говорил сонным голосом, — Ты в ресторане — хозяин, а тут, извини…

— Женя, гостиница принадлежит моему брату, ты забыл? Рустам уехал, я за него.

— Вот Рустам приедет, я с ним и поговорю, слушай, я уже спать хочу, давай завтра поговорим?

— Женя, у тебя был договор с моим братом: женщин к себе не водить, ты снимаешь номер за смешную цену, поэтому должен соблюдать его условия.

— Я женщин не вожу, — Женька попытался вернуться в номер, но Руслан задержал его, — ну, чего, Руслан?

— Да? Если ты сейчас один, то покажи мне свой номер?

— Я не один.

— Значит, всё-таки с женщиной?

— Нет, — нетерпеливо ответил Журавлёв.

— А с кем?

— С невестой. Такой вариант тебя устраивает?

— Ты обманываешь, — усмехнулся Руслан, — зачем обманываешь?

— Я не обманываю. Так и передай своим. Наташа — моя невеста. Всё? Я ответил на твои вопросы?

— Ну, смотри, — Руслан отпустил дверь, которую держал, — если ты меня обманул…

— Спокойной ночи, — Женька захлопнул дверь и, снова улёгшись, добавил, — и вообще… пошёл ты…

Ни жива, ни мертва, Наташка притихла на кровати.

— Жень… спасибо тебе… — утром она с благодарностью посмотрела на Журавлёва, — я ведь, действительно, не добралась бы до дома.

— Это точно. Шансов было — один к ста. Я серьёзно говорю. Публика очень горячая, такие вот девочки, как ты — для них самое лакомство. Впрочем, не только для них.

— Спасибо…

— Спасибо тоже не торопись говорить, — он усмехнулся уголком губ, — сегодня весь ресторан будет знать, что ты у меня ночевала. Но я другого выхода не видел. По мне — пусть лучше сплетни, чем по-настоящему влипнуть.

— А мне сплетни уже не навредят… — Наташка печально посмотрела ему в глаза, — знаешь, я ночью случайно слышала, о чём ты разговаривал с Русланом.

— Ты уж не обижайся, пришлось сказать, что ты моя невеста.

— Да, я слышала. Спасибо тебе…

— И снова не торопись, — он усмехнулся, — это ещё икнётся, он мстительный, я уже сталкивался.

— Ой, а он тебя с работы не уволит? — она испуганно поднесла ладошку к губам.

— Кого, меня? — он удивлённо приподнял брови, — Да никогда. Я работу сразу найду, и он об этом прекрасно знает, а вот он с музыкантами ладить не умеет, только мы с Петровичем на его выкрутасы кое-что кладём и работаем. И он об этом тоже прекрасно знает.

— А у него что… выкрутасы бывают? — Наташа растерянно посмотрела себе под ноги.

— Угу, — Женька кивнул, — но ты не бойся. Мы тебя в обиду не дадим. Тем более, ты тут временно…

— Ну, что, за успех? — Дима поднял пластиковый стаканчик с коньяком, чокнулся с остальными, — Дай Бог, не последний!

— За успех! — Мазур, Белов и Говоров хором повторили тост и дружно выпили.

Застолье в гостиничном номере чужого города было в разгаре: «Ночной патруль» отмечал очередной концерт в гастрольной поездке по одной из соседних областей. Зрительный зал был сегодня практически полным, аплодисменты не умолкали до самого конца, и ребята были в приподнятом настроении. Даже Дима, который уезжал на гастроли в подавленном состоянии, был очень доволен.

— Нет, всё-таки, грамотный пиар — это половина успеха, — Витька, уже изрядно захмелевший, достал очередную бутылку спиртного, — запустили клип, и результат налицо — как сегодня толпа орала, когда «Не моя» пели?

— Ну, так это закон шоу-бизнеса, для этого и снималось, — Сашка охотно подставил свой стаканчик под горлышко бутылки, — Димыч не зря невинность потерял на съёмках.

Дружно загоготав, парни выпили ещё.

— Не, Димон, а по чесноку, вот что-то почувствовал, когда с Кристинкой это… ну, того… Старая любовь на ум не пришла? — Витька выяснял подробности.

— Чего — того? — Дима смутился, — Там никакого «того» не было.

— Ну, как не было, — не унимался Мазур, — поцелуйчики, голый торс, шёлковые простынки, то да сё…

— Знаешь, что, Мазурик, вот через неделю будем опять клип снимать, я тебя на роль героя возьму. Тогда сам узнаешь, какое там «то да сё», — со смехом ответил Дима, — а потом расскажешь.

— А чё я, я же с Кристиной не того… Мне всё как в первый раз будет, я же с ней не жил до этого.

— Ну, и я не жил, в смысле — вместе. Встречались только.