Преподобный Джереми Грегори прибыл в Брайтон накануне и снял номер в гостинице. За ужином он рассказал, что миссис Трулав находится в критическом состоянии и в ближайшие дни решится, выживет ли она. Сейчас священник сидел с Ниной в гостиной, пока Мэгги и Фрэнк провожали последних гостей.

— Если я могу чем-нибудь помочь — только скажите, — предложил он.

— Вы можете раздернуть портьеры. Будьте так добры. Терпеть не могу сидеть днем в темноте.

Священник чуть улыбнулся и направился к окну. Это был высокий, ростом с Ричарда, мужчина с приятным лицом и карими глазами. Пока он шел через комнату, Нина заметила, что он прихрамывает. Потому-то он и не служит в армии; Нина вспомнила, как Анна рассказывала о том, что в детстве он упал с дерева и повредил ногу. Он дернул за шнур, и комнату залил свет.

— Ну вот, так-то лучше, — отметил он, вернулся на место и сел. — Офицеры из Лондона показались мне очень достойными людьми. Майор Эллис служит в военном министерстве, да? Он сказал, что хотя лично не знал Ричарда, но слышал о нем только хорошее.

— Я с ним не знакома. Он выразил мне соболезнования, только и всего.

На церемонии Нина чувствовала, как майор Эллис смотрит на нее с другого конца комнаты. Он кого-то напомнил Нине, но все чувства ее настолько онемели, что она не могла вспомнить, кого именно.

— Был еще какой-то человек из военной полиции. Он ушел сразу после погребения.

— Это капитан Стюарт, — сказала Нина, опустив глаза. — Он ведет расследование.

Она отогнала мысль о капитане и вместо этого стала думать об отце Грегори. Ричарду пришелся бы по душе такой зять. Он будет хорошим мужем Анне.

— Служба была очень непривычной, совсем не похожей на нашу, — призналась Нина.

Впрочем, само погребение мало чем отличалось, и комья земли с тем же глухим стуком ударялись о деревянную крышку гроба.

— Я однажды был на православных похоронах; еще в Кембридже, где я изучал ботанику, я дружил с одним греком, чьи родные жили в Лондоне, и у него умер дядя. Эти похороны производили сильное впечатление, именно в силу своей отстраненности. Не было никаких потуг на интимность или задушевность, и эта сдержанность казалась правильной. Наверное, мне не следует говорить это, но мне всегда чего-то не хватало в англиканском богослужении.

Нина совсем забыла, что он изучал ботанику.

— Моя сестра живет в Ницце, — сказала она. — У них там безобразный дом, зато сад просто дивный. Деревья посадил много лет назад какой-то знаменитый ботаник-коллекционер. Было там одно особенное дерево — с мягкой розовой корой, напоминающей папиросную бумагу.

— Это эвкалипт, — понял отец Грегори. — Кора бывает самых разных оттенков — серого, кремового, розового. У дам в Новой Зеландии модно использовать ее, высушенную и мелко нарезанную, для создания коллажей. Один прихожанин показывал мне пейзаж, который ему прислала родственница из Новой Зеландии.

Нина вспомнила, как Ричард рассказывал ей о дереве, способном свести человека с ума. Когда это было? Ах да, после визита в ботанический сад Кью-Гарденс, где Ричард познакомился с молодым садовником, «неплохо образованным и очень учтивым»…

— Бывают и ядовитые деревья… — пробормотала она.

— Да, но они же могут служить источником важных лекарств! Существуют тысячи растений, пока что не известных ботаникам, и многие из них могут обладать сильнейшими лечебными свойствами! — Он запнулся. — Анна говорит, что я не знаю удержу в своем увлечении растениями, но они такие удивительные создания!.. — Он помолчал. — Я жалею, что мне не довелось узнать Ричарда и что мы с вами познакомились в таких трагических обстоятельствах. Не могу вам передать, как раздавлена горем Анна. Она боготворила Ричарда. В первую же нашу встречу она рассказала мне о нем все. И о вас тоже, о том, как вы ей дороги. Она держится молодцом, но на ней еще скажется вся тяжесть этого удара. Ей было бы легче, будь у нее возможность приехать на похороны. А теперь еще ее мать…

— Передайте ей… — Нина подняла на него взгляд. — Передайте ей, что есть и хорошие новости. Я жду ребенка. Ричард продолжит жить в своем ребенке.

Его преподобие открыл рот от удивления, а потом проговорил:

— Да благословит вас Бог…

На следующий день после похорон Нина написала Кате и Гарри по небольшому письму, где говорила, что Ричард вышел вечером прогуляться, и его убили, пырнули ножом. Затем рассказала о своей беременности. «Посреди смерти рождается жизнь, — писала она. — Как такое может быть — не понимаю. Все мои чувства омертвели».

Майор, бывший на похоронах, зашел на следующий день. Нина была дома одна: Фрэнк с Мэгги повезли поверенным какие-то документы. Фэй провела майора в гостиную.

— Миссис Трулав, очень любезно с вашей стороны принять меня, невзирая на то, что я заявился без предупреждения. — Он протянул ей руку и уверенно, хотя и с сильным акцентом, произнес по-русски: — Очен рад встретится снова. — Они обменялись рукопожатием. — Вы удивлены?

— Меня нечасто приветствуют по-русски, майор Эллис.

— Некоторое время назад я посетил Архангельск, и в Москве я тоже бывал. Россия — удивительная и прекрасная страна, миссис Трулав! — Он склонил голову. — Вы, наверное, удивляетесь, почему я до сих пор в Брайтоне. Видите ли, в военном министерстве озабочены обстоятельствами смерти вашего мужа, и я работаю над этим делом вместе с капитаном Стюартом. Собственно говоря, я ожидал, что он уже здесь. Без сомнения, он скоро явится.

— Садитесь, пожалуйста.

Все-таки не стоило принимать его в отсутствие Фрэнка.

— Россия совсем непохожа на Англию, — неожиданно вырвалось у нее.

— Это верно. Вы не возражаете, если я закурю?

— Нет-нет, пожалуйста.

Он вытащил из пачки сигарету.

— В России, вероятно, вы и познакомились с мужем?

— Да. Он служил в компании, которая занималась импортом металлов.

— Это было в тринадцатом году?

— Да.

— И с тех пор вы больше не были в России?

— Нет.

— И ваш муж тоже?

— Никто из нас не был с тех пор в России.

Майор задумчиво покивал.

— Надо полагать, вы внимательно следите по газетам за тем, что происходит на вашей родине?

— Эти события безвозвратно изменят Россию.

— И вы приветствуете эти перемены?

Он из военной разведки! Эта мысль поразила Нину точно удар грома. Ее пальцы сжали край диванной подушки.

— Я верю в демократию, майор Эллис.

— Демократия. Конечно. — В этот момент раздался звонок в дверь, и майор чуть слышно вздохнул. — А вот и капитан.

Капитан Стюарт открыл свой блокнот.

— Должен поблагодарить вас за то, что согласились нас принять, миссис Трулав, — начал он. — Я надеюсь, вы простите меня, если некоторые вопросы, которые я задам сегодня, причинят вам боль. Вещи, которыми мы интересуемся, могут показаться вам не имеющими отношения к делу, но они могут очень и очень помочь нам. — Он слегка нахмурился. — Кроме того, я чувствую за собой вину: после нашей прошлой краткой беседы я понял, что недостаточно ясно выразился. Я хотел дать вам понять, что вы в полном праве требовать от меня ответа на вопросы, которые, может быть, не дают вам покоя.

У Нины было такое чувство, будто она переходит бурную реку по скользким камням.

— Вам не за что просить прощения, капитан. Вы лишь делали свою работу.

— Хм. — Капитан бросил удивленный взгляд на майора Эллиса. — Но вы, миссис Трулав, так и не поинтересовались, что именно произошло с вашим мужем, как именно он был убит…

Нина сильнее прижалась спиной к диванной подушке.

— На Ричарда напал грабитель и пырнул его ножом. Моя подруга миссис Лэнг разговаривала с вашим патологоанатомом. Я надеялась, вы пришли известить меня о том, что убийца моего мужа арестован.

Капитан Стюарт первым отвел взгляд.

— Я не знал, что вы так хорошо осведомлены, — сказал он. — Стало быть, вам, очевидно, известно и о том, что убийство произошло в доме на Эдвард-стрит?..