Она заплыла в опасные воды и очень хорошо это понимала. Если РУВ каким-то образом узнает о том, что она сделала, для нее все будет кончено. Ни ее прошлые заслуги, ни вмешательство Рамбла не спасут от наказания в соответствии с законом, высеченным на камне в священном списке заповедей Федерации. Они обладают властью и воспользуются ею без малейших колебаний. Алекс арестуют и без промедления отведут на казнь. Ее привяжут к стулу, на руки и шею накинут специальные стальные петли и заставят смотреть, как вампир-палач наполняет шприц носферолом. Затем игла начнет приближаться, все ближе и ближе. Она почувствует острый укол в руку. Мучительная боль от яда на двадцать секунд наполнит ее тело, которое провело на земле более столетия. С этой болью не сравнится ничто. Самые страшные пытки, которым подвергались ведьмы и святые, не идут ни в какое сравнение с такой чудовищной смертью.

Она содрогнулась. Рядом зашевелился Джоэль, прошептал ее имя, перевернулся на другой бок и снова заснул. Алекс осторожно высвободилась из его рук и обнаженная вошла в лунный свет. Она подняла свою одежду, разбросанную по ковру, и быстро, бесшумно оделась.

Она почувствовала знакомое покалывание по всему телу. Ей требовалось поесть — и поскорее. Алекс посмотрела на неподвижного Джоэля, накрытого простыней, и на несколько сводящих с ума мгновений не воспринимала ничего, кроме пульсаций крови в его жилах. Густой аромат наполнил ноздри Алекс, она почти ощутила ее тепло на языке, живительную влагу в горле. Сердце Алекс забилось быстрее, и новая сила подтолкнула ее к постели. Но не для того, чтобы любить, а чтобы его укусить. Во рту у нее выросли клыки.

Наступило тревожное время, когда ни одно живое существо, в жилах которого течет кровь, не могло чувствовать себя в безопасности.

«Уходи отсюда, Алекс. Немедленно. Ты не можешь так с ним поступить. Только не с ним».

Она с трудом заставила себя выйти на балкон, посмотрела вниз, на узкую улицу, отделяющую отель от берега канала, налево, потом направо. Никого. Но там обязательно кто-то появится, какие-нибудь ночные прохожие. И они будут принадлежать ей.

Алекс перебралась через перила и спрыгнула вниз, с высоты в двадцать футов. Ей удалось приземлиться беззвучно.

Пришло время охоты.

Уоллингфорд,

2.06

Дек лежал на диване в квартире Мэтта. На стоящем неподалеку столе он разглядел еду, которую приготовил в микроволновке, когда сумел добраться до кухни. Однако ему не удалось проглотить ни кусочка. Дек не имел ни малейшего представления, как долго он бессмысленно смотрел на экран телевизора. Мелькавшие там картинки не имели для него никакого смысла. Шел какой-то фильм с бесконечными погонями на автомобилях, но он то и дело засыпал и переставал следить за сюжетом. Его лихорадило, бросало то в жар, то в холод.

Он имел лишь смутное представление о том, как здесь оказался. Воспоминания были туманными и путаными. Он никак не мог удобно улечься на диване: стоило пошевелиться, как его начинало тошнить, потом он почувствовал острую боль в шее. Дек коснулся пальцами больного места и тут же их отдернул, нащупав края ранок, покрытые спекшейся кровью. Что он с собой сделал?

Затем Дек понял, что у него в паху появились странные ощущения, словно там что-то покалывает и пульсирует — и тут же сообразил, что это вибрирует в кармане телефон. Он с трудом достал его и поднес к уху.

— Где ты? — Голос брата. — Ма в ужасе, а у па сейчас начнется сердечный приступ. Почему ты не пришел домой?

— Привет, Кормак, — невнятно пробормотал Дек.

— Что с тобой, братец?

— Я в порядке, — солгал Дек.

— Говори громче, я едва тебя слышу.

— Скажи им, что я в порядке. Просто мне необходимо побыть одному.

— Где ты? — снова спросил Кормак.

— Обещай, что никому не скажешь, — пробормотал Дек.

— Ты же знаешь, я не стукач.

— Я у Мэтта, — сказал Дек.

И тут он почувствовал, что телефон молчит. Дек прищурился, посмотрел на экран и понял, что мобильник разрядился. Он слабо выругался, уронил телефон и закрыл глаза.

Дек не знал, сколько прошло времени, когда его разбудил какой-то звук.

Что-то скреблось в окно. Он с трудом приподнялся на локтях и бросил взгляд на противоположную сторону комнаты.

Занавески были открыты. На карнизе стояла Кейт. Она скребла ногтями по стеклу и умоляюще смотрела на Дека.

— Дек, пожалуйста, впусти меня.

Дек свалился с дивана на пол и пополз к окну. Однако посередине комнаты он остановился и поднес руку к ранам на шее.

«Это не Кейт. Кейт умерла».

— Здесь так холодно, Дек, — жалобно сказала она. — Неужели ты больше меня не любишь?

Он колебался.

— Впусти меня, — умоляла она. — Я хочу быть с тобой. Всегда хотела.

Она выглядела такой печальной, несчастной и уязвимой. Сердце Дека потянулось к ней, он оперся о спинку стула и с трудом встал на ноги. Ему удалось добрести до окна, он протянул руку и схватился за шпингалет.

Отель «Метрополь»,

Венеция,

6.23 по местному времени

— Куда ты уходила? — сонно спросил Джоэль из-под одеяла.

Алекс замерла, продолжая стоять на балконе. У нее за спиной разгорался венецианский рассвет. На секунду ей показалось, что Джоэль видел, как она перелезла через перила, и попыталась придумать объяснение столь странному поведению.

— Я не слышал, как открылась дверь, — сказал он.

Джоэль сел и принялся тереть глаза, и Алекс облегченно вздохнула.

— Иногда я страдаю от бессонницы, — небрежно проговорила она. — Прогулки мне помогают. Я не хотела тебя будить.

Джоэль высвободился из спутанных простыней.

— Тебе стоило меня разбудить, я бы пошел с тобой.

Она улыбнулась.

— Девушке иногда нужно побыть одной.

— А сейчас?

— Сейчас я хочу быть с тобой. — Она подошла к постели и положила руки ему на плечи.

— Не могу поверить, что ты пришла с улицы: у тебя такие теплые руки.

— У меня хорошая циркуляция крови, — сказала она.

В особенности после того, как ее вены наполнились чужой свежей кровью. В голове Алекс промелькнули воспоминания о двух жертвах прошедшей ночи. Первой стал молодой парень, возвращавшийся домой после того, как засиделся в баре. Она тихо преследовала его несколько сотен ярдов, пока не подловила в темном переулке.

Ну а вторая жертва была проявлением слабости. Алекс уже возвращалась в отель, когда в предутреннем тумане появилась гондола, в которой сидел одинокий гондольер, — и она не сумела противостоять соблазну. К тому моменту, когда он сообразил, что в его лодке появилась незваная гостья, было поздно — Алекс уже пила его кровь.

Ей едва хватило вамблока на вторую жертву. Запасы заканчивались.

Но теперь она могла находиться рядом с Джоэлем, не подвергая его опасности, а это очень много для нее значило.

— Ты только посмотри, во что мы превратили ночью постель, — сказал он, когда Алекс начала расстегивать плащ. — Она потерпела поражение.

— Полное и окончательное, — пробормотала Алекс.

Плащ соскользнул с ее плеч, а в следующий миг его пальцы проникли под ее блузку. Она толкнула Джоэля обратно на постель и оседлала его.

После того как они закончили заниматься любовью во второй раз за последние несколько часов, Алекс заказала завтрак в номер. Во время трапезы Джоэль не сводил с нее глаз, и ему ужасно хотелось взять ее за руку.

— Все это так странно, — сказал он. — Мы совсем недавно познакомились, но у меня такое ощущение, будто я знаю тебя всю жизнь.

— Возможно, так и есть, — ответила она.

Когда они вышли из отеля, их встретило холодное ясное утро древнего города. Они бродили по улицам и площадям, изучали блокнот и отчаянно пытались решить загадку, но так и не приблизились к разгадке, когда день начал клониться к вечеру.