Она взглянула на маленького Толивара, чье хрупкое тельце дрожало от пережитого потрясения и от холода, который принес с собой колдовской шторм. Не говоря ни слова, Шики снял тяжелую меховую доху и закутал в нее мальчика. Дождь лил все так же, но под грудой листьев было сухо.

— Толо, ты останешься здесь и будешь вести себя хорошо, а мы сходим за твоими братом и сестрой! — Голос Кадии был суров.— И больше никаких глупостей, иначе ты погубишь всех нас. Ты понял?

— Да, тетя,— писклявым голоском ответил мальчик.

— Вот и хорошо.

Кадия почувствовала, что силы возвращаются к ней. Нельзя терять ни минуты. Она сорвала гибкую лиану, очистила от листвы, повесила на нее янтарный амулет и обвязала стебель вокруг шеи, потом достала маленький кинжал и заточила его о ножны. Затем повязала развевающиеся волосы платком.

— Ну вот, я готова,— сказала она Шики.— Веди меня туда, где держат детей, и мы постараемся освободить их.

Абориген кивнул, и оба они выскользнули из укрытия в дождь.

Водяные смерчи исчезли, и трирема, несмотря на продолжающий бушевать шторм, опять плыла спокойно. Волшебные бури Портолануса вызывались легко и быстро, но, чтобы усмирить их, требовалось какое-то время. Ликующий колдун оживил трех своих приспешников и повел их в большую каюту, прихватив с собой Звездный Сундук с запертым в нем Трехвеким Горящим Глазом.

Проговорив нужное заклинание, колдун открыл сундук и позволил изумленным Голосам полюбоваться на великое сокровище, с которого еще стекали капельки соленой воды и свисали зеленые водоросли.

— До него опасно дотрагиваться, Хозяин? — спросил Желтый Голос.

— Пока да. Сначала надо исполнить определенный ритуал с использованием этих разноцветных игрушек на дне сундука. Тогда талисман будет связан со мной невидимыми узами, и я смогу дотрагиваться до него.

Пока он говорил, его пальцы уже плясали над маленькими предметами, напоминающими драгоценные камни. Прозвучало несколько музыкальных трелей, и драгоценности внутри сундука засверкали. Потом блеск померк, и Портоланус взял талисман.

— Ох! — одновременно воскликнули Голоса.

— Теперь Трехвекий Горящий Глаз слился с моими душой и телом! — провозгласил колдун.— Никто не сможет дотронуться до него без моего разрешения, а если кто-то осмелится — сгорит в огне!

— А на какие чудеса способен талисман, Хозяин? — с любопытством спросил Фиолетовый Голос.

— Он будет уничтожать моих врагов, подарит зрение и слух, так что мне не придется больше утруждать ваши многострадальные мозги. Он поделится со мной знаниями и поможет стать властелином мира... когда я пойму все его секреты.

Голоса опять изумленно заохали.

— А вам, трем Голосам, я подарю возможность прикасаться к талисману, не причиняя себе вреда,— продолжал Портоланус.— Это разрешение будет действовать до тех пор, пока я не отменю его — или пока кто-то из вас не предаст меня.

— Мы никогда не сделаем этого! — возразил Черный Голос.

Двое других присоединились к нему.

— Вы, конечно, понимаете, мои Голоса, что не сможете давать талисману самостоятельные команды. Зато я с его помощью смогу делать, что захочу, как сейчас я вижу и слышу на расстоянии с вашей помощью.

Черный Голос наклонился, чтобы получше рассмотреть талисман, и указал на углубление на рукоятке меча в форме трилистника или трех век.

— Хозяин, кажется, на этом месте раньше что-то было. Может быть, драгоценный камень?

Портоланус завизжал как ужаленный:

— Амулет-Триллиум! Он исчез! Теперь понятно, что за золотая искра сорвалась со щупальца Хельдо! Амулет вернулся к своей владелице!

И он осыпал Кадию бранными словами, проклиная вместе с нею и Силы Тьмы. Три помощника сконфуженно отвернулись.

Потом, взяв себя в руки, Портоланус пробормотал:

— Ну что ж, возможно, потеря амулета не лишит талисман чудодейственной силы. А может быть...

Его лицо вдруг изменилось, теперь на нем отразилось страшное беспокойство. Из-под своей просторной робы он вытащил затертую, почерневшую от времени звезду, которая всегда на цепочке свисала с его шеи.

— А может быть...— тихо повторил он и поднес рукоятку меча к медальону.

Все три темных века открылись, будто из любопытства, и показались большие сверкающие глаза. Один был так же огромен и золотисто-оранжев, как глаза Народа, другой, карий, был явно человеческим, а третий поблескивал серебристой голубизной, и вместо зрачка в нем сидела золотая искорка — такими были глаза Портолануса.

Казалось, талисман любуется раскачивающейся тусклой лучистой звездой. Потом полыхнул яркий свет, и в следующее мгновение медальон прилип к углублению между тремя веками рукоятки. Теперь он был таким же сверкающим и великолепным, каким много лет назад вручил его Портоланусу престарелый колдун по имени Бонданус.

— Слава Силам Тьмы! — проревел Портоланус.— Теперь, талисман, ты стал моей собственностью целиком!

Да, я твоя собственность.

Портоланус расхохотался во все горло, схватил талисман за острый конец и начал воинственно размахивать им в воздухе. Теперь он не выглядел старым и немощным — высокий и энергичный, с прекрасным, хотя и утомленным от тяжких забот лицом, с ослепительно белыми волосами и бородой.

Он крикнул:

— Вы слышали? Вы слышали, что сказал талисман?

— Нет, Хозяин,— признались Голоса.

— Он сказал, что принадлежит только мне! Мне!.. Талисман! Покажи мне эту сумасшедшую Кадию!

Талисман послушно наполнил его воображение картиной, изображающей Даму Священных Очей и неизвестного аборигена: они продирались сквозь чашу кустарников, намокших от ливня.

— Ха! Она высадилась на берег и явно ищет встречи с туземцами, чтобы уговорить их напасть на нас... Желтый Голос! Беги к адмиралу Джероту и от моего имени прикажи ему поднять якоря и растолкать гребцов. Нам нужно немедленно отплыть от этого недружелюбного острова. Передай ему, что чуть позже я пришлю записку с указанием курса, которым нужно следовать, чтобы соединиться с другими нашими кораблями.

Когда Желтый Голос ушел, Портоланус приказал талисману:

— А теперь укажи точное местоположение Кадии на острове.

Он увидел Консульский остров с высоты птичьего полета — около центрального поселения алиансов сверкала крошечная белая точка.

— Так я и думал. Теперь покажи, где королева Анигель, а потом и ее саму.

Он опять увидел остров, но светящаяся точка на этот раз располагалась в небольшой гавани с другой стороны мыса, за которым на якоре стояла рэктамская трирема. Потом изображение сменилось: на носу маленького суденышка появилась Анигель, она держала талисман высоко перед собой, а ее глаза, казалось, смотрели прямо в глаза колдуна.

— Да, я знаю, что ты следишь за мной, Портоланус,— сказала она,— хотя ты и окружил себя туманом. Я видела, как ты украл талисман Кадии с помощью морского чудовища и как связал Трехвекий Горящий Глаз с самим собой. Но, несмотря ни на что, ты проиграешь.

— Ха! Посмотрим, как ты будешь храбриться, когда твоего мужа и детей станут пытать у тебя на глазах! Теперь пришла очередь твоего талисмана, гордая королева, так что, если ты немедленно не положишь его в лодку и не пустишь по волнам ко мне, я прикажу пиратам приступать к работе!

Анигель загадочно улыбнулась:

— Ну что ж, приступайте!

И образ растаял.

Удивленный ее кажущимся спокойствием, Портоланус попытался снова вызвать изображение, но теперь носовая часть корабля была пуста. Не сомневаясь, что талисман защитил ее от слежки, Портоланус нисколько не расстроился. Он тоже окружал себя защитным полем. Ладно, пусть играет в свои странные игры.

— Фиолетовый Голос! Иди к Боблину и прикажи ему привести в салон королевских отпрысков. Посмотрим, что останется от решительности королевы, когда мы начнем отсекать один за другим пальцы ее сына и опустим нежные ножки дочери в жаровню с раскаленными угольями.