Уже до четверти гарнизона перешли к Антару. Харамис даже в ладоши хлопнула, восхищенно глянула на младшую сестру и воскликнула:

Хорошо сработано! Теперь надо помочь Кадии.

Анигель ликовала:

Разве это не великолепно! Как она ударом молнии разнесла на кусочки главные ворота! Мой талисман показал мне основные силы нашей армии — они уже перегруппировались. Сейчас последует сигнал к общему штурму. Лорд Ованон уже поднял меч.

Анигель, Анигель! Наша сестра погибает. Спеши к ней; я тоже мчусь туда.

Харамис бросилась в зал, отыскала брошенную сумку с плащом Великой Волшебницы и государственной короной Рувенды и выскочила в коридор. Длинными переходами она побежала к выходу из башни, наталкиваюсь на остолбеневших лаборнокцев. Те удивленно таращили глаза в пустоту, кое-кто пытался отмахнуться мечом, но принцесса Харамис была уже далеко. Никогда в жизни она не бегала с такой скоростью.

— В той стороне, государь. Не желаете взглянуть на нее?

Орогастус указал в направлении полуразрушенной баррикады, где в мерцающей, мертвенно-бледной мгле выделялось золотистым пятнышком неподвижное девичье тело. Король Волтрик приложил ко лбу руку козырьком, напрягся — даже шею вытянул.

— Ага, вижу. На ней какая-то золотая кольчуга, не так ли?

— Точно! Свалилась без чувств после того, как разнесла ко всем чертям молниевую машину и главные ворота в придачу. Глупая девчонка, она вложила в этот удар всю мощь своего талисмана, обесточила его и сама свалилась без сознания. Теперь она не сможет прикрыться невидимостью. Теперь она вообще ничего не сможет! Ваше величество-, нельзя упускать этот момент, сейчас ее можно взять голыми руками. Нужно поспешить туда и разделаться с ней, пока она не пришла в себя. Иначе ее спасут эти, из болотного отродья. Ну же, ваше величество! Смелее...

— Это вы кому? Мне?! — Король явно колебался.— Вы предлагаете мне спуститься вниз?

— Неужели вы боитесь потерявшей сознание девки? — Голос Орогастуса помягчел, в нем послышались укоряющие, льстивые нотки. Маг даже руками развел — мол, как же так, ваше величество, такой храбрец — и робеете. Потом государственный министр доверительно продолжил: — Взгляните, государь, возле нее пусто, там только наши солдаты... Черт, тоже стоят, озираются. Куда подевалась ваша хваленая лаборнокская храбрость? — неожиданно заорал он на всю площадь.

Действительно, в этот момент во внутреннем дворе творилось что-то непонятное — точнее, ничего не творилось. Даже уйзгу и вайвило стояли, переминаясь с ноги на ногу. Лаборнокские солдаты и рыцари — перешедшие на сторону принца и оставшиеся верными королю — вяло переругивались между собой. По всему было видно, что еще немного, и, если король не предпримет решительных действий, колеблющаяся масса солдат, в конце концов, сложит оружие перед принцем. Для них из всех возможных исходов этот был наиболее безопасным и предпочтительным. Конечно, его тут же следовало провозгласить королем и низложить Волтрика. Тогда и луру будут сыты, и панчаки целы. Офицеры, собравшись кучками, уже открыто обсуждали этот вариант.

За внешним облегчением, каким-то безумным лихорадочным спокойствием угадывалось величайшее напряжение. Ситуация обострилась до предела — Орогастус сразу понял это.

Струна натянулась...

Маг решительно надвинулся на короля, задышал прямо ему в лицо:

— Государь, такой момент! Его нельзя упускать... Смелее! Ваш самый главный враг лишился способности защищаться... Женщина, которая, согласно пророчеству, должна лишить вас жизни,— вот она, ее можно добить одним ударом меча. Это она погубила генерала Хэмила — вспомните, какой был красавец! — по ее милости половина армии полегла в Тернистом Аду, она затеяла этот штурм. Мы потратили столько сил, разыскивая ее, и теперь, когда вот она, вы колеблетесь. Ну же, ваше величество. Вспомните о своей короне, она уплывает к Антару. Еще немного, и будет поздно. Эта тварь очнется... Ваше величество...

При упоминании о короне Волтрик отчаянно засопел, потом рассудительно сказал:

— Это верно. А что, если колдунья специально затаилась, лежит и ждет, когда я подойду поближе...

Орогастус сцепил челюсти. Ну, чем еще привести в чувство этого слизняка?

— Вперед, мой король. Время не терпит. Вы ее поразите, и армия сразу поймет, кто здесь властелин. Мы зажмем принца с предателями и болотными крысами. Следует немедленно восстановить линию обороны, хотя бы по развалинам. У нас же численное превосходство. Мы же изрубим всю эту рувендийскую сволочь, как поганых панчаков.

— Ты уверен, что эта мерзавка не причинит мне вреда? — внезапно заорал Волтрик, потом неожиданно спокойно заявил: — Хорошо, я отрежу ей голову, а ты во всеуслышание объявишь об этом армии.

Орогастус закивал и бросился к парапету:

— Воины Лаборнока! Его величество король Волтрик соизволил сам встать во главе нашего доблестного воинства. Под его личным руководством вы непременно добьетесь победы. Все на баррикады. Наступает решающая минута!

— Это хорошо,— одобрил король.— И насчет личного руководства, и насчет победы. Это приемлемо...

Орогастус, не обращая на него внимания, продолжал вещать:

— Вперед, сыны Лаборнока! Наступает решающий момент...

— Это тоже годится,— согласился Волтрик и, неожиданно оттолкнув Орогастуса, крикнул:

— А эти предатели внизу скоро умоются кровавыми слезами. Мы вновь загоним их в подвал. Итак,— уже тише, деловитей добавил он,— вперед, к победе.

С этими словами он с лязгом надвинул забрало.

— Идите! — облегченно выдохнул Орогастус.— Вперед!

Монарх вошел внутрь башни и, величаво ступая, громыхая латами, начал спускаться по лестнице. Орогастус окинул удалявшегося господина долгим внимательным взглядом. Поведение Волтрика потрясло его, заставило задуматься... Он что, совсем выжил из ума? Всего месяц назад это был храбрый, решительный человек, способный принять самое трудное решение,— теперь даже Орогастусу стало ясно, что с таким вождем много не навоюешь. Все шло как-то не так, наперекосяк, всмятку. Он постоянно ощущал нехватку времени. Ну, что он мог поделать с Волтриком, пока жив Антар? И эти чертовы принцессы... Почему он сразу не придал этому вопросу решающего значения? Теперь машины разбиты, армия разделилась, враг наседает... Однако они рано сбрасывают его со счетов. У него еще найдется веский довод.

Он нащупал в складках одежды деревянную шкатулку. Вот он, его выигрышный билет.

— Силы Тьмы! К вам обращаюсь я с мольбой. Сотни лет неустанных трудов, ночных бдений, кровавых испытаний — и ради чего? Ради того, чтобы в последнюю минуту все потерять? Отказаться от грандиозных планов? Зачем тогда я губил тело и душу? Силы Тьмы, к вам обращаюсь я с молитвой, от вас одних жду поддержки.

Способен ли Волтрик поразить Кадию? Или ее талисман лишь затаился и поджидает очередную жертву, как это случилось с Красным Голосом, генералом Хэмилом? В любом случае подобный шанс упустить нельзя. Если Волтрик добьет эту девку — что ж, хвала вам, Силы Тьмы. Если нет, тогда всем вам, дрянные людишки, предстоит отведать этого ядовитого пара. Пойло что надо! Оно и Исчезнувших душило, как мух...

Орогастус стоял на нависающем над входом в главную башню козырьке. Взгляд его обратился вдаль, к лагерю готовых к выступлению врагов. Там царило бурное ликование — к пристани причалили суда, с которых на берег спешным порядком выгружались рыцари графа Палундо. Они строились тут же, у берега, и через минуту-другую двинутся на Цитадель. Итак, сил у атакующих прибыло — значит, штурм неминуем.

Потом маг попытался с помощью ясновидящего взгляда отыскать двух других принцесс — пошарил по всем темным уголкам... Никого не нашел, кроме старухи-оддлинга, пробиравшейся сквозь толпу ругающихся солдат. Она вроде ищет кого-то?

Имму легко избегала мест, где протекали мелкие стычки,— солдаты сражались без особой охоты. Налетавший дым душил ее — женщина не переставая кашляла, переступала через мертвые тела лаборнокцев, сородичей-уйзгу и верзил оддлингов из племени вайвило. Битва между тем вновь начала разгораться, перепалка в конце концов пропитала сердца бойцов яростью и гневом. Бой закипел с новой силой.