— Ты уже отдохнула? — спросил сестру Ники.

— Да,— сказала она,— Поплыли.

Они опять начали работать ногами, ни на минуту не забывая о том, что вода не должна плескаться. Шло время, в мышцах ног началось жжение, пальцы, вцепивщиеся в спасательный круг, онемели. Но они продолжали плыть, хотя и медленнее. Толчок... толчок., толчок... Теперь они слышали свое тяжелое дыхание и стук натруженных сердец.

Они так устали, что даже не удосужились посмотреть, туда ли плывут. Они прижались щеками к грубой холстине, покрывающей круг, и работали ногами, хотя каждое движение давалось с большим трудом. Вдруг Джен разжала пальцы, ушла под воду, в нос ей попала вода, и она забилась, забарахталась, хватая ртом воздух и осыпая брата фонтаном брызг. Когда ей наконец удалось прийти в себя, Ники успокоил ее, сказал, что они отплыли от пиратской триремы очень далеко и никто наверняка не слышал всплеска воды. Но она уже плакала от усталости.

— Больше не могу плыть. Я не выдержу, Ники. Плыви дальше без меня.

Он осторожно высунулся из воды, одной рукой покрепче ухватился за круг, а другой ударил ее по лицу.

— Дурак! — взвизгнула Джен.

— Толкайся ногами! — закричал он,— Толкайся, Джен! Держись крепче за круг! Если не будешь, я опять тебя стукну!

Продолжая рыдать, она подчинилась.

Внезапно вода заволновалась, пошла небольшая рябь. Они стали нырять вверх-вниз, а потом вдруг высоко взлетели на огромной волне. Джен опять завизжала, но Ники крикнул:

— Держись за круг! Крепче держись!

Волна неслась к берегу, а они находились на самом ее гребне. Спереди доносился равномерный рев, вокруг них шипела и пенилась вода: волна набирала скорость и высоту. Джен почувствовала, что пальцы соскальзывают с круга. Она попыталась крикнуть, но ее смыло сильной струей. Рот заполнился соленой водой, она перевернулась вниз головой и оказалась в гулкой темноте. Но ухитрилась все же задержать дыхание и, хотя минуту назад ей казалось, что силы покинули ее, отчаянно замолотила руками и ногами.

Наверх! На поверхность! Она прижала руки к бокам и изо всех сил оттолкнулась. Замелькали пузырьки воздуха. Голова вынырнула на поверхность. Вокруг нее была сплошная пена. Слышались ритмичные удары о берег...

Ее ноги коснулись дна.

Но тут ее настигла еще одна огромная волна, сбила с ног и потащила вперед. Песок стал царапать колени. Она высунула голову и вдохнула, а потом поползла. Море было очень теплое. Теперь, на песчаной отмели, на девочку набегали маленькие волны, подталкивая ее к берегу. Наконец она добралась до пляжа и растянулась на песке.

Прошло довольно много времени, пока она вспомнила о Ники. Чувство вины придало ей сил. Стукнув ее, он спас ей жизнь. Она струсила, чуть было не сдалась, а он заставил ее бороться и выжить. Все еще омываемая волнами, Джен села на корточки и осмотрела берег — сначала справа, потом слева. Свет от Трех Лун был обманчив, и сначала она приняла за тело брата скопление водорослей, вынесенных прибоем. Кроме того, повсюду темнели скалы. Наконец она различила едва заметное белое пятно спасательного круга, лежащего в дюжине элсов от нее, и поползла к нему. Рядом лежал Ники. Он дышал, но когда она потрясла его за плечо, не открыл глаза. К спасательному кругу все еще был привязан непромокаемый пакет. Джен вскрыла его и вынула сухую одежду. Потом она легла к брату вплотную, накрыла и его, и себя сухим теплым плащом и провалилась в сон.

Разбудила ее внезапная боль.

— Не смей бить мою сестру!

Это был голос Ники. Джен застонала, а потом громко вскрикнула — еще один удар обрушился на ее ребра. Яростно вопил Ники, слышался хриплый смех. Она вяло приоткрыла глаза, но тут же снова смежила ресницы и заорала от страха.

Ночной кошмар! Наверное, ей это снится... но последовал третий болезненный удар, и она поняла, что кошмар происходит наяву.

Фонарь высвечивал трех высоких существ с блестящими желтыми глазами и уродливыми мордами, тусклые клыки обнажены в усмешке. Аборигены... Внешне они чем-то напоминали диких глисмаков, но вид имели более отталкивающий и зловещий. На двоих были узкие набедренные повязки, расшитые жемчугом, и множество веревочек с ракушками. Они держали толстые деревянные палки, каждая — с тремя зубами какого-то зверя на конце. У одного был фонарь. Третий, самый высокий и одетый с большой роскошью, был вооружен прекрасно отлитым мечом, какими обычно пользуются люди, с его шеи свисала огромная жемчужина. Скрестив руки, он смотрел сверху вниз на распростертых на песке детей.

Воин, который разбудил Джен ударом своей перепончатой когтистой ноги, указал на нее и Ники и что-то удовлетворенно залопотал на местном диалекте. Потом он махнул рукой в направлении рэктамской триремы, стоящей на якоре: она была празднично освещена, с ее палубы по-прежнему взмывали сверкающие снопы пламени.

Внушительного вида абориген взглянул на трирему и пролаял какой-то вопрос.

— Я вас не понимаю,— сказал успокоившийся Ники.— Вы говорите на человеческом языке?

— Да,— проскрипело существо,— Я — великий Хор-Шисса, вождь алиансов. Кто вы и что делаете здесь? Людям запрещается появляться на этих островах. И все-таки два ваших корабля осмелились подойти к Консульскому острову, а другие медленно движутся к нашей святой земле. Вы с этого корабля?

— Да.— Ники стряхнул с лица песок. Он старался говорить так, как подобает человеку его ранга.— Я наследный принц Лабровенды Никалон, а это моя сестра, принцесса Джениль. Враги захватили нас в плен, но мы сбежали.

— Кому принадлежит этот большой корабль? — спросил Хор-Шисса.

— Рэктамским пиратам. Он оснащен оружием, и на его борту находится могущественный волшебник.

Вождь властным тоном заговорил со своими воинами, потом снова обернулся к Ники.

— А второй корабль, поменьше, тот, что встал на якорь за мысом? Кому он принадлежит?

В ушах Джен зазвенело. Кому на самом-то деле? Может, это и есть долгожданные спасители? Может быть, это их мать?

— Я ничего не знаю об этом корабле,— сказал Ники.— Возможно, на нем приплыли наши люди, чтобы спасти нас. Если это лабровендский корабль и вы отвезете нас туда, то получите богатое вознаграждение.

Великий вождь разразился громким смехом, сказал что-то своим землякам, и те тоже загоготали. Потом Хор-Шисса опустил чудовищную лапу с тремя когтями, схватил принца за мокрые волосы и больно потянул. Дети увидели, как при свете Трех Лун блеснули острые зубы морского оддлинга.

— Отвезти вас туда? Наивный молокосос! Еще до рассвета мои воины потопят оба корабля, и люди станут изысканным обедом для рыб. Так поступают алиансы с наглыми захватчиками! А с вами мы тоже что-нибудь придумаем.

— Что? — спросил Ники, все еще стараясь сохранить достоинство.

— У нас есть древний обычай,— сказал Хор-Шисса.— Тот, кто осмеливается ступить без разрешения на святые острова, должен стать барабаном.

— Ба... рабаном? — удивилась Джен.

Хор-Шисса выпустил Ники, и тот чуть было не упал на Джениль. Потом вождь отдал приказ, и двое воинов принялись связывать принца и принцессу грубыми веревками.

— Что это значит — стать барабаном? — закричал Ники.— Что вы собираетесь сделать с нами?

— Избавить вас от кожи,— сказал вождь алиансов.— Из вас получатся довольно маленькие барабаны, но звучать они будут, наверное, забавно.

Королева Анигель проснулась поздним вечером с ужасной головной болью. Светили Три Луны, на «Литии» было спокойно. Она спустилась вниз чего-нибудь поесть. В крошечном салоне Кадии не оказалось, и она не отозвалась, когда Анигель стала звать ее.

Анигель почувствовала, как легкий холодок пробежал по телу. Она поднялась наверх и позвала Джегана. Самые худшие опасения подтвердились: маленький ниссом неохотно признался, что час назад Кадия покинула корабль в сопровождении Лумому-Ко и еще двух вайвило — Мок-Ла и Хури-Камо.

Анигель бросилась к борту и неистово закричала, обращаясь к талисману: