Арестовали Чернова в 1991 году, спустя почти двадцать лет после той, последней, командировки. Сдал его, по официальной версии 91-го года, генерал Поляков, а по более поздним данным – Эймс, один из наших «кротов» в ЦРУ (о них речь впереди). Приговорили его к 8 годам, но через пять месяцев Ельцин своим указом помиловал Чернова, которому к тому времени исполнилось 64 года. С одной стороны, можно считать, что свое наказание он получил. Тридцать лет постоянного ожидания ареста, тридцать лет страха. Но с другой стороны… «В 1962 году Чернов непосредственно занимался обработкой секретного «Альбома управляемых ракетных снарядов ВМС США», полученного от ценного агента Дрона. Уже в июле того же года американские спецслужбы начали проводить розыскные мероприятия по установлению лица, передавшего этот документ советской разведке. В сентябре того же года Дрон был арестован и осужден к пожизненному заключению… В марте 1964 года в Лондоне английская контрразведка арестовала ценного агента Барда, осужденного впоследствии к 21 году тюремного заключения… В 1977 году к 18 годам лишения свободы за шпионаж в пользу СССР был осужден командующий войсками ПВО Швейцарии бригадный генерал Жан-Луи Жанмэр… В результате передачи американскими спецслужбами французской контрразведке информации о деятельности ГРУ на территории Франции в середине 70-х годов была выявлена и ликвидирована практически вся агентура ГРУ в этой стране…»[267]

Это все следы деятельности только одного человека, причем не самого осведомленного в структуре ГРУ.

Мы все перечисляем и перечисляем предателей, и создается впечатление, что войну спецслужб американцы выиграли. Но не будем спешить. Отправимся лучше по ту сторону океана и посмотрим, а как там у них обстоит дело со шпионскими историями и агентами КГБ? Наиболее ценных агентов (из числа тех, о которых стало известно) КГБ приобрел как раз в то время, когда в СССР начинался развал – во второй половине 80-х годов.

Эдвард Ли Говард был, может быть, не самым лучшим человеком на земле. По крайней мере, с нашей разведкой он сотрудничал не из коммунистических убеждений, как Филби. Его привели туда обида и денежный интерес. В 1981 году Говард поступил в оперативное управление ЦРУ, где его начали готовить к работе в Москве. Однако в СССР ему отправиться не пришлось. Подвел детектор лжи – в ходе проверки обнаружилось, что он скрыл пристрастие к наркотикам, алкоголю и склонность к мошенничеству. Последовало увольнение из ЦРУ, которое жестоко обидело несостоявшегося разведчика, да и денег стало не хватать. В итоге в 1985 году он обратился с предложением услуг в советское посольство в Австрии.

У нас Роберта (псевдоним Говарда в советской разведке) оценили, и еще как. Работу с ним курировал сам начальник Первого главного управления (разведки) Владимир Крючков. Говард посвятил КГБ в то, что знал сам – методы оперативной работы ЦРУ, рассказал об активных мероприятиях, в том числе и против СССР, назвал псевдонимы нескольких важных агентов в СССР. За эту работу ему неплохо платили. Кстати, именно благодаря Говарду был раскрыт один из лучших агентов ЦРУ в СССР Адольф Толкачев. Но вскоре перебежчик Юрченко сдал и самого Говарда.

А дальше начинается история вполне в духе шпионского фильма. По полученным данным в ФБР быстро вычислили Роберта. Говарду предъявили обвинение в контактах с КГБ, но он ни в чем не сознался, а изобличить его не смогли. Однако дело было только во времени, и тогда он решил бежать. Как-то вечером с женой Говард выехал из дома на автомобильную прогулку. Машину вела Мэри. На повороте он посадил вместо себя манекен, а сам выпрыгнул в кусты. Маневр был проведен столь удачно, что наружное наблюдение ничего не заметило. Сам же Говард отправился в Хельсинки, а оттуда – в Москву.

Скандал был колоссальный. У ЦРУ и ФБР из-под самого носа удрал уже почти изобличенный советский агент. Пока его жену допрашивали в ФБР, Говард получил политическое убежище в Советском Союзе. 7 августа 1986 года в «Известиях» было опубликованно: «В Президиум Верховного Совета СССР обратился гражданин США, бывший сотрудник ЦРУ Говард Эдвард Ли с просьбой о предоставлении ему политического убежища в СССР. Свою просьбу он мотивировал тем, что вынужден скрываться от спецслужб США, которые необоснованно его преследуют. Руководствуясь гуманными соображениями, Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу Говарда Эдварда Ли, и ему предоставлено право проживания в СССР по политическим мотивам». Здесь не отвечают истине только два слова: «необоснованно» и «гуманные». Все остальное – правда.

До августа 1991 года он чувствовал себя в полной безопасности. Однако после «путча» его переселили из закрытого поселка в Подмосковье в Москву и лишили охраны. А в сентябре 1991 года начальник разведотдела ФБР Томас Дьюхэдуэй в интервью газете «Вашингтон таймс» сказал, что США следовало бы оказать нажим на СССР, настаивая на выдаче Говарда в обмен на экономическую помощь. Времена были смутные, и Говард занервничал. Он отправился сначала в Венгрию, потом в Швецию, но нигде не мог избавиться от преследований ФБР и в итоге вернулся в Россию, где и благополучно затерялся.

С Говардом нашей разведке повезло сильно, но ненадолго. А сильно и надолго повезло с Эймсом. Разведчик и сын разведчика, Олдрич Хейзен Эймс в 1962 году, в 21 год, начинает работать в ЦРУ, в должности аналитика архивного отдела оперативного управления. Постепенно его все больше стала увлекать работа в разведке, и в декабре 1967 года Эймс был зачислен в штат оперативного управления, в центральный аппарат отдела СССР и Восточной Европы (СВЕ) оперативного управления ЦРУ. Однако первые же загранкомандировки показали, что к оперативной работе он мало способен, как человек замкнутый и неконтактный. Мечты об оперработе пришлось оставить, ограничившись службой в штаб-квартире ЦРУ, планированием и анализом операций. Это у него получалось неплохо. Затем – до 1981 года он работал в нью-йоркском отделении ЦРУ.

Все изменила новая командировка – в Мексику. Там Эймс встретил атташе по культуре колумбийского посольства Марию дель Росарио Касас Дупюи, которая вскоре стала его второй женой. А вскоре после командировки он был назначен начальником отдела контрразведки отдела СВЕ. Бракоразводный процесс с первой женой, жизнь с Марией Росарио, пристрастие к алкоголю – все это требовало денег. Эймс залез в долги – и всего-то 50 тысяч долларов. Но именно эта сумма повернула его судьбу.

Впрочем, есть и еще одна версия причин того, что Олдрич Эймс предложил свои услуги советской разведке. Советник по информации посольства СССР в Вашингтоне Сергей Дивильковский, который лично знал Эймса, считает его диссидентом, характеризует как «человека умного, думающего, начавшего сознавать во многом неправедный, имперский характер внешней политики США и понявшего истинную цену прикрывавшего ее мифа о «советской угрозе», интеллигента, накопившего изрядную дозу неприязни к «масскультуре» и прочим псевдоценностям «американского образа жизни».[268] 16 апреля 1985 года охраннику советского посольства некий человек передал конверт, подписанный «Генералу Андросову. Резиденты КГБ». Внутри была записка: «Я, Олдрич X. Эймс; работаю начальником контрразведывательного подразделения в отделе СВЕ ЦРУ. Я служил в Нью-Йорке под псевдонимом Энди Робинсон. Мне нужно 50 тысяч долларов в обмен на информацию о трех агентах, которых мы в настоящее время вербуем в Советском Союзе».

Надо ли говорить, что это предложение в КГБ было встречено с восторгом. Заместитель Андросова Виктор Черкашин, побоявшись доверить информацию шифровальщикам, вылетел в Москву и доложил о новом агенте лично Крючкову. Кроме них об Эймсе знали еще два сотрудника МИД – и больше никто, даже начальник разведки Примаков и президент России Ельцин. Должно быть, именно поэтому Эймс сумел благополучно проработать на Россию девять лет, пережить демократическую вакханалию в КГБ и не стать еще одним подарком ЦРУ от Бакатина.