Поднявшійся съ мѣста учитель, шагая прямо черезъ плечи своихъ мальчугановъ и при этомъ, чтобы не потерять равновѣсія, опираясь пальцами на ихъ головы, подступилъ къ намъ съ вопросительною миной. Когда же нашъ приставъ объяснилъ ему кто мы такіе и зачѣмъ пришли, то онъ очень любезно, но преважно — вѣроятно для того, чтобы не уронить собственный престижъ въ глазахъ учениковъ — протянулъ намъ руку и сказалъ, что очень польщенъ любезнымъ вниманіемъ, оказаннымъ столь высокими гостями именно его скромной школѣ. Онъ оказался немножко кривобокимъ и горбатенькимъ, но предобрѣйшимъ человѣкомъ, и съ полною готовностью сообщилъ намъ нѣсколько свѣдѣній по интересовавшему насъ предмету. Отъ него узнали мы, что въ городѣ по крайней мѣрѣ вдесятеро болѣе мехтебовъ, чѣмъ медрессе, такъ какъ, кромѣ мечетей, каждый околодокъ и почти каждая улица имѣетъ свой собственный мехтебъ. Строятся и содержатся эти школы по большей части въ складчину всѣми жителями улицы или околодка, а иногда на счетъ какого нибудь состоятельнаго ревнителя, и въ этомъ послѣднемъ случаѣ школа навсегда сохраняетъ его имя въ своемъ названіи. Каждый мехтебъ имѣетъ не болѣе одного учителя (мулла), который избирается и приглашается на должность самими обывателями околодка, а еще чаще желающій учительствовать самъ обходитъ обывателей, прося уступить ему школу на сходныхъ для обѣихъ сторонъ условіяхъ, которыя главнымъ образомъ заключаются въ томъ, что онъ обязуется брать не свыше извѣстной платы съ родителей за обученіе и безплатно обучать неимущихъ. Правительство въ школьныя дѣла обыкновенно не мѣшается и только въ томъ крайне рѣдкомъ случаѣ, когда на открывшуюся вакансію не находится выборнаго или нанятаго охотника, духовная власть сажаетъ на мѣсто своего собственнаго кандидата. Разъ, что учитель избранъ, зданіе школы отдается въ полное его распоряженіе на все время, иока онъ занимаетъ свою должность, и онъ пользуется всѣми правами домохозяина, за исключеніемъ лишь права продажи и вообще отчужденія какъ самаго зданія, такъ и принадлежащей оному земли.
Годовая плата за обученіе мальчика обыкновенно бываетъ не менѣе одной и не свыше трехъ тиллей, но при вступленіи новаго ученика въ школу родители его, въ силу кореннаго обычая, обязаны сдѣлать учителю «силяу» — подарокъ, состоящій изъ одного почетнаго халата (сарпай), шелковаго, адрясоваго или бикасабоваго, смотря по ихъ средствамъ, канаусовой или ситцевой сорочки, панталонъ[159] и ичиговъ съ каушами. Эти подарки непремѣнно сопровождаются достарханомъ, подносимымъ на большомъ подносѣ и состоящимъ, кромѣ обычныхъ лакомствъ, изъ девяти хлѣбныхъ лепешекъ (кульчананъ), фунта якъ-чаю и головки сахару, причемъ сахаръ иногда замѣняется сахарнымъ леденцемъ въ деревянной коробкѣ. Затѣмъ, тоже въ силу обычая, каждый ученикъ въ четвергъ[160] приноситъ своему учителю гостинецъ, состоящій изъ одного кульча-нана, и этихъ четверговыхъ лепешекъ обыкновенно набирается столько, что мулла можетъ съ избыткомъ питаться ими цѣлую недѣлю; ему стоитъ лишь подержать лепешку нѣсколько минутъ надъ паромъ или горячими угольями, чтобы скушать ее въ совершенно мягкомъ и рыхломъ видѣ, какъ бы только что испеченную. Болѣе состоятельные родители прибавляютъ къ лепешкѣ еще и дыню, которая между продуктами питанія занимаетъ въ Бухарѣ весьма видное мѣсто. Когда ученикъ, благополучно кончивъ азбуку, переходитъ къ изученію Корана, родители его въ ознаменованіе столь счастливаго событія опять несутъ учителю силяу, состоящій изъ достархана и одного халата, и то же самое повторяется съ ихъ стороны послѣдовательно при переходахъ къ изученію Фарзегайна, Чааръ-Китаба[161] и прочихъ книгъ, входящихъ послѣ Чааръ-Китаба, въ числѣ четырехъ сочиненій, въ курсъ начальной школы,[162] равно какъ при началѣ обученія письму и при благополучномъ окончаніи онаго, а богатые родители дарятъ по халату даже эа каждую хорошо пройденную и выученную наизусть главу Корана (суре). Такимъ образомъ труды учителя оплачиваются очень хорошо, даже роскошно, если взять въ соображеніе неприхотливыя условія мѣстной жизни, и можно сказать, что родители учениковъ, сверхъ дароваго крова и жалованья, еще и кормятъ его, и поятъ, и одѣваютъ, и обуваютъ, да и самое званіе учителя кромѣ того пользуется здѣсь большимъ почетомъ.
Каждый учитель имѣетъ у себя одного или двухъ помощниковъ (халифе) изъ старшихъ учениковъ, которые занимаются съ остальными во время его отсутствія, приглядываютъ за порядкомъ и репетируютъ съ маленькими заданные имъ уроки. Эти халифе избираются изъ лучшихъ, окончившихъ курсъ учениковъ, которые продолжаютъ свои занятія въ мехтебѣ только ради практики въ каллиграфіи, но репетиторами они служатъ, такъ сказать, изъ чести, не получая за это никакого вознагражденія.
Полный курсъ мехтеба продолжается семь лѣтъ, и въ теченіе этого срока всѣ книги, входящія въ составъ сего курса, должны быть твердо выучены учениками и не иначе, какъ наизусть, «слово въ слово и буква въ букву». Пока это не достигнуто, мальчикъ не можетъ покинуть школу. Часто ученики не понимаютъ изъ заученнаго ни единаго слова, въ особенности Корана, который проходится по-арабски; но пониманія отъ нихъ и не добиваются, въ томъ соображеніи, что поймуть-де и послѣ, когда подростутъ и станутъ умнѣе, а пока надо-де стараться только, чтобы то, что входитъ въ главнѣйшія основы мусульманскаго вѣроученія, навѣки твердо запечатлѣлось въ ихъ памяти. Обыкновенно поступаютъ въ школу дѣти съ пятилѣтняго возраста, причемъ наиболѣе одаренные памятью кончаютъ курсъ на тринадцатомъ или четырнадцатомъ году жизни, послѣ чего переходятъ въ медрессе. Учатся всѣ въ одной комнатѣ, не подраздѣляясь на классы. Да при такой системѣ преподаванія оно и ненужно, такъ какъ тутъ главная задача не въ послѣдовательномъ развитіи способностей ребенка, а въ томъ, чтобы заставить его выдолбить наизусть положенное число книгъ. Поэтому они и долбятъ всѣ вкупѣ, но каждый свое, самостоятельно.
Годы мехтеба, можно сказать, самые тяжелые въ жизни учащагося мусульманина, потому что проводя за книгой каждый день, отъ баумдата до шамъ,[163] эти дѣти освобождаются отъ ученія только по пятницамъ и, какъ уже сказано, не пользуются даже каникулярнымъ временемъ. При такой тяжелой системѣ ученія можно только удивляться, какъ они ее выдерживаютъ!
Кромѣ мехтебовъ, здѣсь есть еще начальныя школы и для дѣвочекъ, называемыя биби-халифе или бивсатунъ, гдѣ остаются преимущественно дочери состоятельныхъ родителей. Система обученія та же, что и въ мехтебахъ, но съ тою разницей что здѣсь главное вниманіе обращается на обученіе грамотѣ по-таджикски и по-узбекски, какъ на наиболѣе необходимое въ практической жизни, затѣмъ на изученіе Гафиза и другихъ поэтовъ; религіозная же сторона обученія ограничивается нѣсколькими необходимыми суре Корана, затѣмъ Фарзегайномъ и Чааръ-Китабомъ.
Начальныя школы очень распространены во всемъ Бухарскомъ ханствѣ. Не только города, но каждый кишлакъ, и даже самый бѣдный, непремѣнно имѣетъ свой, особый мехтебъ, а чуть селеніе побогаче, то и два и три мехтеба, и такимъ образомъ въ среднемъ выводѣ приводится по десяти начальныхъ школъ на одну медрессе. Кромѣ того, каждый городъ имѣетъ не менѣе двухъ-трехъ школъ для дѣвочекъ.
Желая видѣть главную городскую мечеть, я предварительно справился о ней въ книгѣ Н. Ханыкова и на приложенномъ къ ней планѣ города. Тамъ, при перечисленіи мечетей-джумма, такъ сказать, соборныхъ, въ числѣ восьми, главною изъ нихъ, подъ нумеромъ первымъ, названа Баляндъ и при этомъ (стр. 84) сказано: «сіи послѣднія (то есть мечети-джумма) всѣ казенныя и кромѣ первой ни одна не можетъ исполнить того, что законъ требуетъ отъ такой мечети,[164] первая же можетъ помѣстить тысячъ до десяти человѣкъ, если не всѣхъ внутри, то по крайней мѣрѣ такъ, что имъ всѣмъ будутъ слышны слова намаза». Основываясь на этомъ свѣдѣніи, мы попросили нашего пристава показать намъ месджиди Баляндъ, на что онъ отвѣтилъ полною готовностью.
