Розелина прекратила давить на педаль газа. Машина замедлила ход, сбросив скорость с сорока пяти до тридцати километров в час. Нет, это слишком медленно. Она решила перейти на вторую скорость. Мотор глухо фыркнул и тут же сменил звучание на другое, не такое натужное. Она позволила себе увеличить скорость до шестидесяти километров в час, перешла на третью и еще немножко прибавила. Она свободна. Навсегда.

Впереди мелькнула станция техобслуживания. Она включила поворотник и свернула направо.

И только тут в висящем перед ней зеркале заднего вида увидела отсвет единственной фары. Мотоцикл. Он их нашел.

Когда на глазах у двух стариков из соседнего гаража со скрежетом вывалилась и отлетела на несколько метров дверь, они с изумленным недоумением посмотрели друг на друга.

— Слышь, вроде та самая машинка-то, — сказал тот из них, что был постарше. — Про которую по радио передавали.

— Да? — отозвался второй. Он радио не слушал.

— А за рулем не мужчина, а женщина, — продолжил первый. — Странно мне это. Надо бы позвонить.

— Лично я не вмешиваюсь в дела, которые меня не касаются, — отрезал второй.

Первый старик молча смерил его взглядом. Он давно догадывался, что его сосед — мудак. Достаточно посмотреть, как он посадил рассаду фасоли.

Он достал из кармана вельветовых штанов новенький мобильник, подаренный сыном к Рождеству, и набрал номер 17. Легавых он терпеть не мог, но бывают обстоятельства, когда приходится к ним обращаться.

Его соединили с ближайшим полицейским участком. Он кратко описал события, свидетелем которых только что стал.

Дежурный записал его фамилию и координаты и сказал, что высылает машину.

— Куда? — не понял старик.

— Туда, откуда вы звоните, — объяснил удивленный полицейский.

— Ты что, совсем дурак? — не выдержал старик. — За каким лешим ты будешь высылать сюда машину? Я ж тебе говорю, что она поехала по дороге на Бомон.

Услышав, что его назвали дураком (что полностью соответствовало действительности), полицейский густо покраснел и хотел уже бросить трубку, но потом все же решил доложить о звонке начальству.

— Тут какой-то старый хрен говорит, что видел крутую тачку, БМВ темно-синего цвета, с помятым капотом и красоткой за рулем.

— Дай-ка мне трубку, — строго велел начальник. — Алло, месье! Вы не могли бы назвать мне свое имя и сообщить, откуда…

— Баран безмозглый, — перебил его старик, — я же только что все рассказал другому кретину.

— Месье…

— Говорю же, это машина, про которую сообщали по радио. Я номер запомнил. Поехала в сторону Бомон-сюр-Уаз. Вы собираетесь жопу от стульев оторвать или мне в газету позвонить, чтобы все узнали, какие вы там придурки?

Начальник полицейского участка покраснел еще гуще, чем его подчиненный, но заставил себя сделать глубокий вдох и заговорить спокойным голосом.

— Мы всем займемся сами, — произнес он. — Не надо звонить в газету.

Старик бросил трубку и набрал номер сына. Рассказал, что произошло, и попросил позвонить каким-нибудь другим полицейским, потому что мудилам, с которыми он только что беседовал, он не доверял.

В 1959 году у него на глазах полицейские увели его младшего брата. Все его преступление состояло в том, что он не хотел воевать в Алжире. Его отправили в штрафной батальон, откуда полгода спустя он вернулся в гробу.

Старик ненавидел полицейских, но еще сильнее он ненавидел судей, политиков и вообще всех, кто олицетворял для него государственную власть. Он забыл про огород и пошел купить местный выпуск газеты «Ле Паризьен». Прочитал все, что смог найти, про убийцу с арбалетом. Информация о двух исчезнувших женщинах до страниц прессы еще не добралась. Тогда старик позвонил в редакцию и рассказал о том, что видел. Дал адрес гаража и подробную характеристику лодырям и неумехам, засевшим в органах управления вообще и в полиции в частности.

Мартен получил донесение о случае в гараже двадцать минут спустя после телефонного звонка старика.

Изучив карту, он велел устроить засады, организацию которых поручил Оливье и двум майорам полиции департамента Валь-д’Уаз. Свидетель сказал, что за рулем была женщина. Жаннетта или Розелина? И куда девался убийца?

Розелина уже свернула на подъездную дорогу, ведущую к бензоколонкам, когда обнаружила у себя за спиной мужа.

Она попыталась вырулить к выезду, но действовала слишком медленно, к тому же забыла переключиться на вторую скорость. Мотор зачихал. Кроме того, в этот самый миг ей наперерез двинулась другая машина, выезжавшая с автозаправки. Розелина инстинктивно нажала на тормоза. Мотор заглох.

Она хотела снова запустить его, но он уже открывал дверцу. Она подняла руку, чтобы защитить лицо, но он схватил ее за волосы, выволок из машины, швырнул на землю и отпихнул ногой.

К ним бежал работник автозаправки.

Убийца не стал его дожидаться, запрыгнул в машину и дал по газам. Жаннетта по-прежнему лежала в незакрытом багажнике БМВ.

Мартен прибыл на место происшествия через сорок минут. Никогда в жизни он не водил машину на такой скорости и еще никогда — несмотря на сирену и включенную мигалку — не нарушил столько правил движения за столь короткое время.

Он бросил мобильник на колени Оливье, сидевшему на пассажирском сиденье в состоянии близком к столбняку, продиктовал ему номер Мириам и велел сообщить, что Розелина найдена. Судя по всему, живая.

Розелина была не просто живой. Она находилась в полном сознании и горела от возбуждения. Раньше полицейских на автозаправку добралась бригада спасателей, но Розелина твердила, что должна поговорить с полицейскими. Она наотрез отказалась ехать в больницу, а когда пожарные и санитары силой потащили ее в карету «скорой», отбивалась как дикая кошка и выпрыгнула из машины. Только после того, как ей пообещали, что до появления полиции ее никуда не увезут, она согласилась прилечь на носилки.

Мартен сел рядом с ней. Почти голая, с ног до головы покрытая синяками и ссадинами, смазанными антисептической мазью, она производила жалкое впечатление, но ее глаза пылали поразительным, почти ослепительным светом.

Она схватила Мартена за запястье с неожиданной силой.

— Вы должны ее найти, — сказала она. — Я не смогла вытащить ее из багажника. Она по-прежнему в машине. Вы должны ее найти!

— В каком она состоянии? — спросил он, мягко поглаживая ее по руке.

— В паршивом. Вчера вечером он оглушил ее ударом по голове, а потом связал. Она все это время ничего не пила и не ела. Я недавно попыталась ее напоить, но она была без сознания. Вся горела. Дышала с трудом. Найдите ее, умоляю вас!

— Я обязательно ее найду, — пообещал Мартен. — Как вы думаете, куда он мог направиться?

Она горестно покачала головой:

— Я не знаю.

— Ладно, не берите в голову. Мы все равно ее найдем, — сказал Мартен, поднимаясь.

— Постойте!

— Что?

— Он не знает, что она в багажнике. Он не успел ее увидеть. Я уверена, он думает, что едет один. И еще… Мотор в машине немножко дымился.

— Белый такой дымок, из-под капота?

— Да.

— Спасибо.

Она пожала ему запястье, и он вышел из машины.

Санитары закрыли заднюю дверцу фургона и повезли пациентку в больницу.

Немного погодя приехала Мириам.

Она сразу бросилась к Мартену. Один из полицейских попытался ее задержать, но она оттолкнула его с такой силой, что он отлетел в сторону и приземлился на задницу.

Мартен с рацией в руке стоял, склонившись над картой района, и давал указания сотрудникам полиции и дорожной службы, в какие места следует перенести засады.

Он сделал полицейским в форме знак пропустить Мириам.

— Розелина в больнице в Понтуазе. Ей здорово досталось, но ее жизни ничто не угрожает.

Мириам с чувством пожала ему руку, бегом вернулась в машину и уехала, подняв тучу пыли.