— И где же найти этого лоцмана?

— А уже нигде.

— Как это?

— Увел его Агрего.

— Это кто такой?

— Пират наш хаммийский. Душегуб, каких свет не видал. Но человек слова. Если что пообещал — выполнит.

— Так, значит, этот Агрего скрывается?

— Почему он должен скрываться?

— Ты же сказал, что он большой душегуб.

— Да, душегуб. Только пиратствует он у берегов Атлантиса, в Хаммие не балует. Зачем же ему здесь скрываться? Здесь он уважаемый человек, чистокровный хаммий! У него даже дом в центре города есть.

— Он там и живет?

— Когда не в море.

— А что, если этот Агрего не был бы чистокровным хаммийцем, его не уважали бы?

Собеседник Шемела скривился.

— Этих бастардов расплодилось…

Шемел вспомнил про мальчика, сына принцессы — наложницы. Интересно, какая его ждала судьба, если бы не этот обмен?

— А скажи, бастарды имеют те же права, что и дети от законных жен?

— Ха! Сын рабыни остается рабом.

— Даже если рабыня из знатных атлантиссок?

— Да хоть бы и так. Бастард — раб.

— И что с ними бывает, когда умирает господин, их отец?

— Девицы, что помоложе, идут в гарем старшему законному сыну. Остальных женщин продают служанками в дома победнее. Парней отправляют на рисовые поля. Мальчиков посильнее туда же, поменьше — холостят и слугами в дома Хаммия.

— То есть, никто не оставляет потомства? Откуда же столько бастардов?

— Атлантис большой, оттуда постоянно привозят свежих рабынь.

На следующее утро Шемел, узнав точный адрес этого дома, уже стучался в его калитку. Окошко в калитке немного приоткрылось, и появилась волосатое лицо человека неопределенного возраста. Ему могло быть и тридцать и пятьдесят лет.

— Милорд Агрего дома?

Волосатое лицо пыталось осмыслить сказанное жрецом, но это оказалось ему, видимо, не под силу, дверь открылась, а волосатый человек неопределенно махнул рукой в сторону дома.

Зайдя в дом, Шемел окликнул кого — нибудь, но ответа не было. Тогда он пошел по широкому коридору, отворяя подряд все двери. В одной из комнат, наконец, обнаружился человек. Смуглый и носатый, как и большинство хаммийцев, человек был одет в одежду слуги и что — то подметал в углу комнаты.

— Эй, ты, где твой хозяин?

Человек отложил метелку и поднял глаза.

— А тебе зачем?

От такого грубого ответа Шемел вспыхнул и высокомерно сказал:

— Не твое дело, раб. Говори, где твой хозяин.

— Агрего, что ли?

— Да, Агрего!

Человек подошел к креслу, сел в него, закинув ногу на ногу, от этой картины Шемел буквально взвился, а человек сказал:

— Ну, я Агрего. Так чего надо?

От неожиданности Шемел открыл рот и так простоял бы, наверное, долго, если бы человек в кресле не продолжил:

— Чужеземец? Не у каждого чужеземца получается отсюда выйти живым.

Жрец, наконец, пришел в себя.

— Милорд, я служу богатому купцу. Он уже стар и хочет провести остатки дней своей жизни в каком — нибудь тихом и приятном месте у теплого моря. Я же слышал, что существует остров в виде подковы, который по описанию подходит моему господину. Не могли бы вы за плату показать мне этот остров, а когда мой господин даст свое согласие, то перевести туда моего господина с его слугами.

Теперь, подумал жрец, этот Агрего согласится. Ведь, показав мне остров, он заработает пару золотых, в надежде получить больше с моего придуманного хозяина — купца. Не каждый чужеземец выходит отсюда живым? Я — то выйду, без меня Агрего не заработает второй половины суммы. А она может быть не два золотых, а целых три. Человек, не имеющий возможности купить раба, чтобы тот следил за домом, за два, а потом еще три золотых с радостью ухватится за такую возможность заработать.

— Почему бы не показать. Покажу. Плата вперед.

— Сколько? — Шемел даже сделал вид, что его рука тянется к кошельку.

— Двадцать.

— Чего? Серебрянок?

— Золотых.

— Но это не серьезно! Да у меня и нет таких денег!

— Это не имея на руках каких — то жалких двадцати золотых не серьезно отвлекать меня от дел. Если не твой приход, я уже закончил бы подметать эту комнату. Во сколько ценишь свою жизнь и жизнь солдата?

— Как это?..

— Очень просто. Ты выкупаешь у меня две ваших жизни и возвращаешься. Можешь выкупить одну свою, тогда твой солдат останется здесь навсегда. Выбирай.

Шемел уже был готов приказать охраннику проучить дерзкого капитана, но вовремя вспомнил, что тот был капитаном пиратов, и по словам мужичка из трактира, большим душегубом. Значит, не так просто все было. И вспомнил он еще слова мужичка, что Агрего человек слова.

— А если я найду двадцать золотых, то проводишь до острова, потом довезешь обратно и отпустишь целым и невредимым?

— Да, я обещаю.

Шемел вздохнул и развязал кошелек. Пришлось отдать большую часть имеющегося золота. Зато уже на следующий день Шемел плыл на юг. Пиратская галера шла медленно, искусно маневрируя между рифами. Рифы не шли сплошной подводной стеной, а располагались небольшими группами, на большом расстоянии друг от друга. В один из моментов жрец вдруг заметил, что солнце стоит не на носу галеры, а ушло за корму.

— Мы сделали полукруг, теперь плывем снова на север. Там же и остров. Скоро ты его увидишь.

Действительно, не прошло и получаса, как показались очертания острова. Большой остров, и он приближался. Остров действительно имел форму подковы, оба конца которой заканчивались мысами, за которыми располагалась большая бухта. Чем ближе подходила пиратская галера к острову, тем отчетливее становилась картина того, что находилось внутри бухты. Вся она была забита большими кораблями, частично вытащенными на берег.

Двадцать, тридцать, сорок… Больше сорока кораблей необычной формы находилось в бухте. И корабли эти — не чета галерам, распространенным в Атлантисе и Хаммие. На таких кораблях и в открытое море можно идти безбоязненно.

— Но откуда? И чьи они? — вслух задал вопрос сам себе Шемел.

Однако Агрего услышал его и ответил:

— Это храмовники. И число кораблей растет каждый год. Несколько из них патрулируют море между островом и Хаммием. Но про проход через рифы они не знают. Хотя и там временами появляются. Теперь понял, почему я взял с тебя десять золотых за доставку сюда?

— Десять?.. Но я заплатил тебе двадцать золотых.

— Нет, десять за сегодняшнюю мою работу. И десять за препровождение твоего хозяина на этот остров. Однако вряд ли он захочет сюда приехать и остаться жить. Но оплату за два посещения острова ты обещал. А это двадцать золотых. Поэтому мы квиты. Будешь возвращаться или высадить тебя на острове?

— Возвращаемся, — не задумываясь, ответил Шемел.

Храмовники строят большой и сильный флот. Для чего? С кем им воевать? Во всем Атлантисе вряд ли найдется с полсотни боевых галер, это будет почти по одному кораблю храмовников в расчете на одну галеру из Атлантиса. Да и по силе — разве можно сравнить большой и сильный корабль храмовников с галерой какого — нибудь герцога? Нет, нельзя. Уже сейчас перевес многократный, а орки по — прежнему продолжают где — то строить свои корабли. Эти корабли нечета маленьким галерам, на которых помещается пара десятков человек. Такие корабли свободно разместят сотни две, а то и больше человек. Сорок кораблей. Да это же десять тысяч человек!.. Или орков. Но нет столько храмовников во всем Атлантисе. Разве что дикие орки, но они все на севере. И куда они собираются плыть?

Об этом нужно срочно сообщить верховному жрецу, придется послать с известием своего последнего солдата, а самому в одиночку продолжить поиски нужного острова. Или дождаться возвращения первого посланного солдата? Здесь, в Хаммие, делать нечего. Во — первых, ни о каких других малоизвестных островах он не узнал, а во — вторых, если бы они и были, то храмовники на своих чудо — кораблях быстро нашли такой этот остров и прихватили его обитателей с собой в качестве новых рабов или свежей пищи.