— Отца убили, — нахмурился Эйгель.

— Извини. Я же не знал. Давно?

— Через несколько дней после того нападения на гостиницу. Ты меня спас. Два раза. Я теперь тебе обязан многим. Если бы не ты… А поехали к нам в замок?

— Я же раб.

— Ах, да, — растерянно ответил Эйгель.

— Так твой брат теперь барон?

— Да.

— Ну и как у тебя с ним? Раньше у вас, ты говорил, плохо было.

— Нет, теперь лучше. Он изменился. Теперь все хорошо. Он мне деньги дает. И вот, смотри, что мне купил! — Эйгель с гордостью продемонстрировал кинжал, висящий на поясе.

— Хорошая сталь.

— Ага. Два золотых стоит!

— Ого! Раньше, ты говорил, у вас с деньгами было неважно.

— Нет, сейчас хорошо. Как Рисмус стал бароном, так деньги появились.

— А отец как погиб?

— Его вызвали в замок, орки прорвались. Но не добрался. Его с солдатом потом нашли у Тройного камня. Убили из арбалета.

— Тройного камня? Постой… я что — то про это слышал. Точно, разговор слышал, что какого — то барона с солдатами хотели убить. А мальчишку продать за два золотых в Хаммий… Так это про тебя?

— Где ты это слышал? — хрипло спросил Эйгель.

— В одном доме. Хозяина звали Зорг. А разговаривал его гость с каким — то солдатом… Нет, это не про тебя. Ты же живой. Значит, про кого — то другого барона. Барон должен быть с солдатами, а ты сказал, что с отцом убили одного солдата.

— Я должен был ехать с отцом, но в тот день внезапно сильно заболел и отец оставил меня в городе с другим своим солдатом, уехал только с одним… Про меня это. А кто этот Зорг?

— Дворянин какой — то. Я там оказался случайно. Вот и услышал.

— А ты помнишь его дом?

— Ну, помню, — Сашка подернул плечами.

— Тогда покажи!

— Как? Я же раб.

— А как ты попал в рабство? Ты же виконт!

— Никакой я не виконт. Это я тогда наврал. А в рабство меня продали бандиты.

— Как не виконт?.. Постой… Тогда я слышал, но не поверил, думал, показалось. Про тебя говорили, что ты беглый раб.

— Это два года назад я попал к храмовникам, но сумел бежать.

— От храмовников нельзя убежать.

— Но я же убежал.

— А до рабства, того, первого, ты кем был? Благородный или…

— Нет, обычный. По — твоему чернь. Ты уж меня извини, что из — за моего обмана тебе пришлось общаться с простолюдином из беглых рабов.

До Эйгеля дошло, он побагровел.

— Да как ты посмел… Это же…

— Задело твою честь?

Эйгель кивнул.

— Прости. Если хочешь, могу встать на колени. Встать?.. Решай быстрей. Мне еще надо доложить хозяину трактира, что муку разгрузил и ехать обратно к своему хозяину. А то он сердиться будет… Слушай, а ты про мальчика по имени Дар не слышал? Он тоже из черни, с самого дна. У него нет кистей рук.

Эйгель покачал головой. Разве он мог догадаться, что мальчик, о котором его спрашивал Ксандр, это тот самый граф Ларский, о котором частенько говорили аристократы?

— Ладно. Тогда извини, но мне надо торопиться.

Ксандр уже давно ушел, а Эйгель так и не мог оправиться от этой встречи. Столько сразу свалилось в одночасье! Здесь же его и нашел Рисмус, барон Севир.

— Вот ты где пропал! Что с тобой, братишка?

— Рисмус. Я сейчас встретил Ксандра. Он мне сказал, что в позапрошлом году слышал, как говорили об убийстве отца. И меня хотели. Только не убить, а продать за два золотых в Хаммий.

— Вот как? — глаза Рисмуса превратились в щелки. — И кто хотел?

— Какой — то мужчина, он гостил в Гендоване в доме какого — то Зорга.

Рисмус понял, что этот Ксандр не соврал. Имя Зорга несколько раз возникало с разговоре с бароном Унгином. Тогда же обсуждался и вопрос убийства его отца. Но вместе с отцом должен был погибнуть и Эйгель. А теперь выясняется, что мальчишку решили оставить в живых, продав хаммийцам. Этот Ксандр очень опасен. Он ведь мог слышать и его имя.

— А кто этот Ксандр?

— Мы познакомились в той гостинице. А во время налета он мне спас жизнь. Даже два раза. И до этого помогал. Но он… он… говорил, что виконт, а на самом деле беглый раб. Говорит, что сбежал от храмовников. И теперь тоже в рабстве.

— Раб? Слышал про убийство отца?.. Да он лжет! Как можно верить какому — то рабу! Они же лживы. И этот тоже. От храмовников сбежал? Тоже солгал… Постой, так ты дружил с рабом? Да еще и беглым!

— Рисмус, но я же не знал! Он жил в дорогой гостинице, богатая одежда, отличный кинжал… и сказал, что он виконт… Рисмус, я же не знал.

— Это на тебя похоже. Чувствуется кровь твоей матери. Ты всегда был плебеем.

— Рисмус, я прошу…

— Ты же оскорбил весь наш род!

— Я не знал! Рисмус!

— И теперь снова поверил лживому рту. Где этот ничтожный раб?

— Он не здесь. Сказал, что муку разгрузил. И куда — то уехал.

— Пойдем.

Разыскав хозяина трактира, Рисмус спросил:

— Милейший, скажи — ка мне, что за мальчишка сегодня привозил муку? Раб.

— Милорд, это раб с мельницы. Он часто привозит муку.

— А где эта мельница?

— Совсем рядом. И полутысячи шагов не будет. У речки.

Найти мельницу оказалось несложно. Группу всадников во главе с аристократом заметили еще до того, как они подъехали к дому мельника. Навстречу вышел сам хозяин. Поклонился и вопросительно уставился на Рисмуса.

— Скажи — ка, милейший, это у тебя есть раб по имени Ксандр?

— Да, милорд.

— Я хочу с ним поговорить.

— С рабом?.. Хорошо, милорд.

Хозяин в недоумении пошел к мельнице и вскоре вернулся с крепким подростком, одетым в дерюжные мешки. Мальчишка зыркнул на вновь прибывших, остановил на мгновение свой взгляд на Рисмусе и тот понял, что этого хватило, чтобы узнать его, Рисмуса, сущность. Мальчишка — раб низко поклонился, как это и должно рабам, а затем распрямился, потупив взгляд.

Барона заполонило бешенство, рука потянулась к мечу, но он сдержался. Сзади подъехал растерянный Эйгель.

— Ты говорил про какого — то Зорга, раб?

— Да, милорд, — негромко ответил Сашка, не поднимая глаз. Ему было достаточно одного взгляда на старшего брата его бывшего приятеля, чтобы понять низкую натуру барона. Недаром тот был другом такого же спесивого негодяя, сына барона Унгина.

— Как ты подслушал разговор?

— Я ночевал у господина Зорга. Утром услышал стук в дверь дома, вошел какой — то солдат и поднялся наверх. Потом он спустился вниз с другим господином, что остановился у господина Зорга. Все было слышно.

— И как ты, грязный раб, попал в дом к Зоргу?

— Тогда я не был рабом, у меня была хорошая одежда. А к господину Зоргу меня направил милорд барон Унгин. Он меня послал с письмом…

— Хватит врать, негодяй!

Рисмус, сидя на лошади, сверлил ненавидящими глазами жалкую фигурку мальчишки, который слишком много знал. А теперь еще и болтал. Он не должен жить. Значит, он умрет.

— Братишка, что нам сделать с этим рабом? Он ведь оскорбил тебя и весь наш род.

Эйгель растерянно хлопал глазами.

— Рисмус… Он ведь меня спас тогда. Давай его выкупим и отпустим.

— Выкупить, говоришь? Хорошая мысль. Милейший, я даю золотой за этого грязного раба.

Золотой за мальчишку! Пусть крепкого и сильного, но золотой! Такого на рынке можно купить и за половину золотого. Даже дешевле. Но благородному нужен именно его Ксандр.

— Мальчишка очень крепкий и сильный. Работает за двоих. Чтобы его заменить, придется купить двух рабов. И неизвестно, насколько ленивы они будут.

— Хорошая плеть быстро выбьет всю лень и дурость у раба. Согласен его продать?

— Раб очень хороший. Два золотых! — несколько испуганно сказал мельник, понимая, что назвал непомерную сумму.

Рисмус неожиданно рассмеялся, повернув голову к Эйгелю.

— Братишка, ты слышал? За грязного и вшивого раба требуют два золотых. Цена юного баронета. Твоя цена. — И повернув голову к Сашке, сказал:

— Ты, лживая тварь, так, значит, баронета хотели продать за два золотых? И зачем же?

— Да, милорд. А продать хотели в Хаммий. Тот солдат сказал, что там аристократы высоко ценятся. Престижно иметь аристократа, который ползает перед гостями хозяина.