Владимир Иванович в упор глянул в смеющиеся глаза Листона.

— В свое время, мистер Листон, было доказано, что Солнце вращается вокруг Земли, а не наоборот, как мы знаем. Я уверен: алмаз найден в Сибири, может быть, около того же села Нюя. Кокорев же просто по недомыслию, по неграмотности…

— Хорошо, хорошо, мистер Великанов, прервал Листон. — Вы патриот, и я понимаю ваши чувства. Сегодня в три часа состоится заседание комиссии, где мы обсудим просьбу мистера… э-э… м-м… Ко-ко-реу… Там вы и выскажете ваши соображения. Итак, в три часа, не забудьте, прошу вас.

Посредине круглого стола на крышке футляра лежал алмаз. Через широкие окна на него падали лучи солнца, дробясь на гранях, образуя вокруг радужный ореол из зеленых, синих, голубых, фиолетовых, желтых, рубиново-красных огней. Красота этого зрелища была такова, что, рассевшись вокруг стола, члены комиссии долгое время молчали, не в силах оторвать глаз от алмаза.

— Начнем, джентльмены, — сказал наконец Листон. Он коротко рассказал, кто, откуда и зачем прислал драгоценный камень, и под конец добавил, что задача комиссии — установить его стоимость. Вслед за тем взял слово известный кристаллограф швед Берцелиус.

— Господин вице-председатель, господа! Все вы, знаете, что во Всемирном алмазном каталоге имеются такие бриллианты, как «Великий могол» — семьсот девяносто три карата, «Компур» — его восемьдесят шесть каратов, «Герцог Тосканский» — сто тридцать девять каратов, «Регент» — сто тридцать шесть каратов, «Синий Хопе» — сорок четыре карата, «Египетский паша» — сорок каратов Вес лежащего перед нами октаэдра — 45 каратов Я надеюсь, все вы согласитесь с тем, что по своему весу, по чистоте, по правильности форм и видимой красоте он достоин внесения во Всемирный алмазный каталог. А коли так, то прежде всего ему следует присвоить имя.

Берцелиус сел. Великанов поймал его взгляд, благодарно улыбнулся. Каков молодец Берцелиус! Это было бы великолепно: первый русский алмаз во Всемирном каталоге! Это сразу привлечет к богатствам Сибири внимание правительства. И чем черт не шутит: вдруг Горный департамент и раскошелится на большую сибирскую экспедицию.

Великанов по выражению лиц старался угадать, кто возразит Берцелиусу. Представитель Франции благосклонно улыбался, сухощавый янки не сводил с алмаза глаз, явно любуясь им, маленький, толстый, добродушного вида бельгиец, страдавший от жары, вытирал шелковым платком шею и согласно кивал головой в ответ на какое-то замечание голландца относительно красоты камни.

Спрятав платок в карман, бельгиец всем корпусом повергнулся к Листону.

— Господин вице-председатель, господа, разрешите задать вопрос.

— Спрашивайте.

— Господа, прежде чем дать имя этому… хм… новорожденному, — улыбка, легкий жест в сторону алмаза, — мы должны знать, откуда он родом, какова, так сказать, его национальность. Кто из вас, господа, укажет место его рождения? Я кончил.

Он сел, опять достал платок и начал вытирать вспотевшее лицо.

«Странный вопрос, — подумал Великанов, ведь известно же, что алмаз прислан из России».

Глухо покашливая, поднялся Листон.

— Я полагаю, вопрос о национальной принадлежности новорожденного, как только что удачно выразился коллега, — второстепенный вопрос. Если угодно, драгоценные камни — настоящие космополиты, у них нет родины. Я согласен с мистером Берцелиусом: мы должны присвоить кристаллу название. Но установить, где он найден, — дело почти безнадежное.

«Что он говорит? — взволновался Владимир Иванович. — И почему, собственно, я молчу?»

Он встал. На лице выступили красные пятна. Весь он сейчас, с нахмуренными бровями и сбычившейся большелобой головой, был очень похож на рассердившегося, готового к драке мальчишку.

— Господа, я совершенно не согласен с мнением уважаемого вице-председателя мистера Листона. У алмазов есть родина, и это, как вы знаете, нередко отражается в их названиях. Я вообще считаю, что наименование алмаза должно указывать на его происхождение. Лежащий перед нами кристалл прислан торговцем Кокоревым из России, с реки Лены в Сибири. Там он, несомненно, и найден, и лишь невежеству торговца мы обязаны тем, что в сопроводительном письме об этом нет ни строчки. Однако, если кому-нибудь из вас известно, что алмаз обнаружен не в России, то скажите.

Великанов сделал паузу, оглядел присутствующих, как бы приглашая поспорить с ним. Члены комиссии молчали.

— Стало быть, родина данного алмаза — Россия. Я предвижу возражения: это-де только догадка. Да, разумеется, это догадка, но она основана на фактах. Других фактов, опровергающих мою догадку, у нас нет. Следовательно, будет только справедливо, если родиной алмаза комиссия назовет Россию. Теперь о наименовании. Значительная часть нашей территории лежит за Полярным кругом. Мы, русские, привыкли видеть над головой Полярную звезду. Еще в древние времена она служила путеводной звездой для новгородских ушкуйников, ее разыскивали на ночном небе путешественники Хабаров и Дежнев, чтобы определить стороны света. Ее именем я и предлагаю назвать лежащий перед нами алмаз. Полагаю, он достоин такой чести!

Грянули аплодисменты. Великанов видел обращенные к нему улыбки. Долговязый, сухощавый янки аплодировал громче всех, а когда аплодисменты смолкли, весело сказал:

— О-о, мистер Великанов — большой патриот и к тому же прекрасный оратор. Это весьма похвально. Однако, мистер Великанов, Полярную звезду мы, североамериканцы, вам так просто не отдадим. Она столько же американская, сколько русская.

Слова янки были встречены смехом. Владимир Иванович ожидал возражений, споров, поэтому был настроен воинственно. Аплодисменты и дружеские улыбки несколько смутили и обескуражили его. Так просто удалось убедить их, а он-то готовился к драке.

Шум за столом постепенно улегся. Слова попросил толстый бельгиец.

— Мы с удовольствием выслушали речь нашего молодого русского коллеги, — легкий поклон в сторону Великанова. — Мы уважаем его патриотические чувства, но с выводами, которые продиктованы этими чувствами, мы не можем согласиться. История знает немало случаев краж алмазов. Не исключена возможность, что к лежащему перед нами кристаллу чистейшей воды прикасались грязные руки какого-нибудь вора. Возможно, от него алмаз попал в руки жителя реки Лены Кокорева. Кто знает, может статься, что из-за обладания этим красивейшим октаэдром пролито немало человеческой крови.

Позволю, господа, напомнить вам об истории некоторых алмазов, такого, например, как «Регент». Он весит четыреста каратов и был поднят безвестным рабом алмазных приисков Голконды в восточной Индии. Чтобы тайно вынести находку из рудника, раб поранил себе бедро и спрятал алмаз в перевязке, наложенной на рану. Он начал искать человека, который помог бы сбыть алмаз. Такой человек вскоре нашелся — это был матрос с торгового корабля. Тайно от капитана матрос посадил обладателя алмаза на судно. В пути матрос убил раба, выбросил его тело в море, а алмаз продал губернатору Питту за двадцать тысяч фунтов. Внезапное обогащение не принесло матросу счастья. Вскоре он промотал все деньги и покончил с собой, накинув на шею пеньковый галстук. Между тем алмаз был продан французскому королю и получил название «Регент». Чтобы сделать из него бриллиант, его шлифовали два года, причем он потерял две трети своего веса. Крошки и осколки, собранные при его обработке, стоили сто сорок четыре тысячи франков. Из королевского дворца бриллиант похитила шайка воров, и он достался одному берлинскому купцу. Но «Регенту» вновь суждено было вернуться во Францию. Купец продал его императору Наполеону Бонапарту. Наполеон приказал вделать алмаз в эфес своей сабли. Когда после установления республики драгоценности королей пошли с аукциона, цена «Регента» достигла шести миллионов франков.

Такова история одного лишь алмаза. Возможно, лежащий перед нами кристалл совершил не менее сложный путь. Кто может поручиться за то, что он найден именно в Сибири, а не в Южной Африке, не в Конго, не в Индии? Никто. Поэтому я возражаю против наименования «Полярная звезда» и предлагаю название «Голубой факел».