– Что в сумке? – спросил один из них.

– В смысле? – переспросил Андрей. – Вы хотите знать, что в чемодане?

Милиционеры подтвердили: да, они хотят ознакомиться с содержимым саквояжа.

– А на каком вообще основании? – возмутился Андрей.

Всё же ему пришлось раскрыть саквояж – милиционеры привели кучу доводов, что они на законном основании могут досмотреть водителя, его транспортное средство и всё, что в нём находится.

– А это ещё что такое? – увидев деньги, присвистнул один из милиционеров.

Тот, что сидел в машине, вылез и присоединился к товарищам. Все трое изумленно взирали на десять пачек тысячерублевок, небрежно набросанных среди бумаг и печатей, и кое-каких личных вещей – гель для бриться, туалетная вода, бритва, расческа и так далее.

Не выпуская из виду милиционеров, Андрей набрал Артура Ансимова и попросил срочно подойти на улицу Трефолева.

– Это деньги, а что не так?

В глазах милиционеров коммерсанты являлись загадочными людьми, которые ездят по городу на дорогих машинах, проводят странные переговоры с себе подобными вместо того, чтобы идти укладывать асфальт или красить заборы. Страшно далеки они от народа, и народу на них наплевать. Но не на их деньги.

– Мы видим, что деньги, а откуда?

– А в чем проблема, я что, не имею право перевозить деньги?

Какое-то время длилась перебранка – милиционеры предъявляли за деньги, Андрей довольно агрессивно огрызался, что в Российской Федерации нет закона, запрещающего перевозить деньги в кейсах или ограничивающих количество перевозимых денег.

– Вы перевозите крупную сумму, у вас должны быть какие-то подтверждающие документы! – не унимались милиционеры.

– КОМУ ДОЛЖНЫ?! – выкрикнул Андрей. – Где должны?! Что вы называете «крупной суммой»?! Назовите мне закон, который вменяет в обязанность иметь подтверждающие документы!

Милиционеры, вынужденные сшибать копейки на дорогах при помощи полосатой палочки и неучтенных штраф-талонов, со скрежетом зубовным наблюдали чужое богатство. С новой силой они подступились к социально чуждому коммерсу.

– Мы сейчас вызовем подкрепление и проедем в отделение, и там будем разбираться, – один из милицинеров потянулся за рацией и стал что-то набирать. Другой бодро и убедительно, как коммивояжер, принялся рассказывать о правах и обязанностях задержанного: «Задержим не более чем на шесть часов, не волнуйтесь». Другой, порывшись в саквояже, извлек оттуда одну печать. Затем еще одну… Мгновение, и все трое разглядывали многочисленные печати, передавая их друг другу.

– А это что такое? Поддельные печати?

Одна из них, печать фирмы «ФармИмпекс», особенно их заинтересовала:

– Так вот откуда берутся паленые лекарства!

Андрей ответил на этот глубокомысленный вывод:

– Я учредитель всех этих фирм и имею право перевозить печати.

– А это мы разберемся в отделении ОБЭП, – парировали милиционеры и подробно описали, как это будет выглядеть – визит в районное отделение, составление протокола, и многое-многое другое, очень нежелательное для спешащего бизнесмена.

Андрей знал не понаслышке, что реальные менты заметно отличаются от киношного образа ментов-эльфов и гаишников-царевичей. Он грустно вздохнул:

– Время – деньги.

– Не только время, но и свобода, – милиционеры принялись набивать цену и, нагнетая жуть, изложили все неприятные аспекты задержания жулика с кучей поддельных печатей на борту.

Тут подъехала бежевая шестерка Жигули, и из неё вылезли Ансимовы, Артур и Алексей. (С недавних пор Артур, распродав свой автопарк, купил обычную «шаху» и рассекал на ней по городу – он это сделал в рамках специальной программы по разбычиванию: питался в самых скромных бистро, покупал одежду на бюджетных барахолках, ограничивал себя во всём. Всё оттого, что в какой-то момент почувствовал, что зазвездил и данная программа была направлена на то, чтобы не оторваться от реальной жизни).

Вдвоём они ворвались в разговор и на какое-то время заставили милиционеров отступить. Мол, мы простые парни, деньги не наши, печати тем более, мы работаем на дядю, получаем мало, поэтому самая маза отпустить нас восвояси. И милиционеры почти уже отпустили Андрея. Но если слова Артура как-то вязались с его внешним обликом и его машиной, то Андрей, дорого одетый во всё черное дизайнерское а-ля гангста рядом с тюнингованным джипом на крутых дисках не был похож на хомячка, загибающегося от непосильного труда. Одно колесо на Паджеро стоило больше, чем две милицейские зарплаты.

– Так, всё, мы вызываем подкрепление, – сказал один из милиционеров и в который раз потянулся за рацией.

Артуру кое-как удалось уговорить служителей правопорядка приступить к рутинной процедуре торга. Артур, Андрей и двое милиционеров уселись в милицейскую «шестерку» и приступили к торгам. Алексей остался караулить джип.

Артур предложил пятьсот рублей и чуть не испортил всё дело. Милиционеры заявили, что шутки здесь неуместны и еще одна такая хохма, и разговор будет продолжен в отделении.

– Нас трое, – сказал разводящий – тот, что постоянно пытался по рации вызвать подкрепление. – Поэтому шестьдесят тысяч, каждому по двадцать.

– Чего?!! – взревел Артур. – Да ты охуел! А если бы вас тут было десять человек, что, каждому по двадцатнику?!

Но тут же ему пришлось сбавить тон, так как милиционеры могли квалифицировать такие речевые обороты как оскорбление представителей правопорядка при исполнении должностных обязанностей. Он принялся убеждать их, что задержанные – простые парни, и выплаченную милиционерам сумму хозяин вычтет из их кармана. Милиционеры терпеливо разъяснили всю тяжесть положения: 19 поддельных печатей, статья «Мошенничество», срок.

– Если вы такие честные – поехали в ОБЭП, вы там объясните за каждую печать, и вас бесплатно отпустят, – сказал разводящий милиционер, рыжий веснушчатый парень.

– Мы торопимся, у нас важные переговоры, – отозвался Артур.

– А откуда у вас печать налоговой инспекции и Волгопромбанка? Вы налоговики и банкиры? – этим доводом милицинер окончательно добил Артура.

Действительно, если ОБЭПовцы позвонят в указанные учреждения и проверят подлинность печатей, то положение Андрея окажется плачевным.

Всё же Артур с Андреем не сдавались. Начался новый раунд переговоров. Артур потребовал предъявить удостоверения и увидев, что у главного разводящего, лейтенанта Николая Смирнова, указано место службы «Управление по борьбе с экстремизмом», возмутился: а на каком основании сотрудник Центра «Э» шелушит на дороге вместе с гаишниками?! На что лейтенант Смирнов ответил: агрессивные действия задержанных могут расцениваться как экстремистские, и гаишники в случае чего засвидетельствуют, что вызвали подкрепление. Кое-как, применив все свои наработки по части убеждения, учредителям Экссона удалось сбить цену освобождения до 57 тысяч. Андрей пошёл к себе в машину за деньгами, Артур остался с милиционерами и всё время, пока Андрей отсчитывал деньги, Ансимов-старший пытался скостить платеж. Но милиционеры стояли на своём: 57 тонн, ни копейки меньше. Когда Андрей положил деньги на сиденье, Артур, выбравшись из милицейской «шестерки», подошёл к водительской двери, и, наклонившись, бросил в открытое окно лейтенанту Смирнову:

– Эти деньги не пойдут тебе впрок, а встанут поперек горла, принесут охуенные неприятности! Вот посмотришь, я глазливый!

У рыжего милиционера свело скулы и он резко покраснел. Андрей, Алексей и Артур расселись по своим машинам и поехали на завод.

Инцидент обсуждали все впятером. Андрею пришлось много чего выслушать от компаньонов: во-первых за печати, во-вторых за вызывающий внешний вид – проще надо одеваться, в-третьих за то, что перевозит деньги в дорогостоящем саквояже. Владимир неоднократно учил, что деньги надо носить в карманах пиджака, брюк, куртки, и так далее и держать руки свободными. Сам он никогда не таскает с собой кейса или хотя бы папки, а документы носит в файликах.

Решение приняли такое: половина издержек ляжет на компанию – всё-таки Андрей выполнял общественное поручение и вёз общественные деньги, а половина от 57 тысяч, которые заплатили ментам, Андрей компенсирует из своих средств, потому что это из-за его левых печатей случился инцидент.