Потягивая кофе и слушая Ирину Кондукову, своего заместителя, её доклад о состоянии дел (всё о чём говорилось уже было известно – общение по телефону и обмен электронными сообщениями идёт непрерывно, но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать), Андрей оценил воочию, чем рискует в случае, если до понедельника (максимум вторник) не раздобудет семь миллионов и не закроет недостачу. Насчёт действий компаньонов сомневаться не приходится: они перекроют кислород где только можно, в том числе здесь, в кардиоцентре. У Ансимовых связи в «офисе», по их звонку сюда в кардиоцентр приедут быки с пушками типа Зверева и наведут здесь шорох. Пусть это даже в ущерб делу, взысканию долга (ведь испуганный главврач сразу разорвёт отношения и прощай деньги), в такие моменты голова плохо работает и Артур сначала спустит собак, потом подумает.

Господи, стоило ли так рисковать!?

Андрей попросил дать ему банковские выписки. Ирина принесла. Он просмотрел приход денег от кардиоцентра с момента прошлого приезда в Волгоград. Суммировал все цифры и выписал на листок в хронологическом порядке. Затем вычислил 5 % и 3 % от общей суммы и вписал эти данные. Добавил 15,000 с пометкой «за аренду» и 30,000 за аптеку и вывел общую сумму. После чего сделал копию и разложил по четырём конвертам получившиеся суммы и каждый подписал: 5 %, 3 %, аренда и аптека. Стандартная рутинная процедура, повторяющаяся каждый приезд в Волгоград.

Проверив все суммы, он положил конверты во внутренний карман пиджака и позвонил в приёмную.

– Алло, Станислав Анатольевич! К вам можно?

Главврач видел из окна, как подъехал Андрей, и уже ждал звонка.

– Да, подходите.

Посмотревшись в зеркало и поправив галстук, Андрей отправился в приёмную.

Станислав Анатольевич Халанский, главврач кардиоцентра, вышел из-за стола, чтобы пожать руку директору фирмы-поставщика номер один.

– Привет, как добрался, Андрей… Алексеевич?

(он всегда путал отчество). Андрей положил конверты на край стола а сверху – расшифровку всех сумм. 5 % от всех перечисленных кардиоцентром денег раскидывалось между сотрудниками, куда входил главврач, начмед, заместитель, заведующие, 3 % Халанский забирал себе, так же как неофициальную часть аренды и долю с аптечной прибыли. После чего Андрей уселся на своё обычное место – за длинный приставной стол поближе к столу главврача и лицом к окну.

Взяв листок, Халанский принялся его изучать, а конверты смахнул в верхний ящик тумбочки.

– На машине примчался, – Андрей кивнул в окно. Там, у ворот кардиоцентра стояла его синяя Вольво.

– На машине? – всплеснул руками Халанский, как будто ни разу не видел, как Андрей подъехал к воротам. Затем, как обычно, порвал расшифровку платежей и бросил в мусорное ведро.

– А что на машине… для бешеной собаки семь вёрст не крюк. Просто боюсь самолёт. Вообще у меня аэрофобия.

– Но по статистике на автотранспорте гибнет гораздо больше народу, чем на самолетах.

– Так точно, Станислав Анатольевич, но в автомобильной аварии есть хоть какой-то шанс выжить, тогда как в случае авиакатастрофы шансов ноль.

Халанский устремил свой взгляд в окно.

– Скажите, Андрей, а вам не слишком хлопотно вот так ездить…

Он перевёл взгляд на собеседника.

– … по городам – Петербург, Волгоград, ещё вы ездите в Казань, Ростов, Ставрополь.

– Нет, что вы, Станислав Анатольевич, это моя работа. Занимаясь бизнесом, себе не принадлежишь!

– У тебя в Петербурге какие-то еще дела, помимо медицины?

– Да, я соучредитель фирмы, торгующей промышленным оборудованием. А ещё вот намечатеся интернет-проект… как бы сайт.

– Медицина, промышленное оборудование, сайт… не слишком ли ты размахнулся?

Андрей изысканно заверил, что успешно справляется со всеми своими проектами. С тревогой, которая могла показаться притворной, Халанский протянул:

– Понимаешь, Андрей… Алексеевич, у нас с тобой неплохой бизнес, даже по московским меркам, не говоря уже о местных масштабах, да… Многие бы хотели оказаться тут, да… И мы работаем примерно на 20 % запланированной мощности и объёмы закупок будут только расти: кардиохирургия, рентгенхирургия, отделение нарушения ритма, реанимация…

– Но, Станислав Анатольевич, я справляюсь, у меня надёжные люди.

– … не надо разбрасываться, ведь недаром сказано: жадность фраера сгубила. Да…

Андрей лишь пожал плечами, мол, приму ваши пожелания к сведению. Халанский озвучил то, что так хотелось услышать: на следующей неделе кардиоцентр перечислит Совинкому около трёх миллионов рублей. У Андрея в мозгу словно красная лампа зажглась: «Когда точно?! В какой день?!»

Прощаясь, Халанский проводил Андрея до двери и галантно пожал руку:

– Будем работать!

Спустившись в свой офис, Андрей продолжил обсуждение рабочих вопросов. В основном его волновало поступление крупных денежных сумм. Однако, Ирина ничего не смогла прогнозировать со 100 % уверенностью, кроме прихода одного миллиона из Казани.

«Уже четыре, надо ещё три!» – подумал он. И опять же неизвестно, когда придут эти четыре миллиона, их могут перевести в пятницу и они поступят на счёт аж на следующей неделе. Ирина подала стопку документов, переданных главбухом на подпись. Андрей с улыбкой отодвинул эту гору бумаг:

– Ты же знаешь, я никогда ничего не подписываю. Пусть секретарь за меня чиркнет. Чтобы потом в случае чего я мог сказать, что ничего не знал, что тут за моей спиной делается.

Он подбросил Ирину до центра, а сам поехал дальше, в сторону Центрального парка культуры и отдыха. Следующей его целью был Иосиф Григорьевич Давиденко, он же «особист» – бывший начальник областного ОБЭП, а ныне заместитель гендиректора компании «Волга-Трансойл» по юридическим вопросам, помимо основной работы вовсю эксплуатирующий свой административный ресурс, помогая бизнесменам решать разные вопросы, на обывательском жаргоне выполняя роль «крыши».

Управление компании «Волга-Трансойл» высилось своими тремя строгими этажами над зеленым двором и садом, окруженным массивной чугунной оградой. Припарковавшись на стоянке для сотрудников, Андрей вышел из машины, и направился к входу. Охранник впустил его, не проверяя документы.

Поднявшись на второй этаж, Андрей поздоровался с Иосифом Григорьевичем, который для приветственного рукопожатия вышел в коридор.

– Нерукопокладая рукопожимаю!

– Надо же! – продолжил особист на ходу. – Ну ты хотя бы за сутки предупреждай о приезде! Знал бы что приедет высокий гость, я бы хоть ботинки новые прикупил!

Они прошли в кабинет, безликий, хоть и дорого обставленный – даже сувениры, громоздкая модель старинного корабля и самурайский меч говорили о том, что кому-то было лень подыскать более оригинальный подарок. На хозяйском столе – ни компьютера, ни бумаг, лишь дорогой канцелярский набор из тех, что колектив фирмы дарит своему шефу на день рождения, скинувшись сто человек по червонцу. Андрей привычно уселся в кресле напротив особиста, вынул из портфеля две пачки тысячерублёвок общей суммой 150,000 рублей и передал ему. Тот принял деньги, и, достав из тумбочки толстую тетрадь, в которой вёл учёт всех фирм, с которыми вёл дела, поставил галочку в нужной графе.

Андрей положил на стол листок, на котором были напечатаны реквизиты фирм-конкурентов, участвующих в очередном тендере в горздравотделе. Иосиф Григорьевич пододвинул к себе листок и вслух прочитал:

– ВМТ, Юнитекс, Дельрус, Медтехника… Ага, это те, кого я должен расстрелять из крупнокалиберного дихлофоса на ближайшем тендере!

– Так точно.

– Ну мы с твоей Ириной Абдурахмановной поддерживаем оперативную связь, она такую бумагу мне уже приносила.

(особист часто сознательно коверкал отчества, на самом деле Ирина Кондукова по отчеству была Алексеевна). Он отложил в сторону листок, и вперил в Андрея свой проникновенный взгляд.

– Докладываю, товарищ генерал… Так, что я тут сижу… Тебе как обычно со сливками?

Андрей кивнул. Бросив на стол две распечатанные на черно-белом принтере фотографии: «На вот пока изучай», Иосиф Григорьевич вышел из кабинета. Из коридора раздался шум работающей кофе-машины. Андрей стал разглядывать фотографии. На одной из них был незнакомый мордатый мужик лет пятидесяти в майорских погонах, подпись: «Юрий Пышный», на другой – «Николай Смирнов», молодой, лет тридцати лейтенант, в котором Андрей узнал того самого летёху, который остановил его джип на улице Трефолева и содрал 57000 тысяч. Ничего себе!