По мере исторического развития рост объемов продаж всегда приносил пользу одним и вредил другим. Падение цен на транспортировку позволило фермерам и крестьянам в Соединенных Штатах, Канаде, Аргентине, Новой Зеландии, Австралии и на Украине завалить Европу грудами зерна и мяса. С другой стороны, американские судостроители, полагавшиеся на дешевую местную латунь и свой опыт управления парусным флотом, проиграли британскому пару и стали. С 1850-го по 1910 год две пятых атлантических грузов перевозились под британским флагом, и только одна пятая — под звездно-полосатым.^{600}

Индия тоже оказалась среди проигравших. Производители хлопка и джута разбогатели, но индийский парусный флот был разорен с появлением пароходов и Суэцкого канала. К началу Первой мировой корабли Индии не могли служить даже для собственной прибрежной торговли, а ее судостроение было почти полностью уничтожено.^{601}

В то время как оптимистичные наблюдатели, вроде корреспондента «Сайентифик Америкэн», восхищались чудесами всемирной торговли, возрастало ее негативное воздействие. Европейский протест против лавины сельскохозяйственных продуктов из Нового Света задержал примерно на полвека развитие свободной торговли, послужил серьезной причиной двух разрушительных мировых конфликтов и почвой для нынешних битв вокруг глобализации.

В наше время считается, что хуже всего быть американцем. По всему миру политические лидеры и журналисты осуждают нашу внешнюю политику, которая им, совершенно справедливо, кажется однобокой, вызывающей, опасной. Возмущенные европейцы бойкотируют наши товары. Как писал один итальянский бизнесмен другому: «Водитель американского автомобиля в нашей провинции, особенно в городе, постоянно делает непристойные жесты и использует выражения, не подобающие цивилизованным людям».^{603} Французы, как всегда, досадуют на растущую мощь Соединенных Штатов. Парижский журналист полагает сопротивление заокеанскому монстру долгом каждого европейца, видя в этом «единственный способ бороться с американской гегемонией».^{604}

Что же послужило причиной такого жесткого антиамериканизма? Вторжение в Ирак? Война во Вьетнаме? Вездесущие «Макдоналдсы», «Майкрософт» и Дисней? Обсудим период 1930-1933 годов и рассмотрим закон Смута— Хоули.

Это один из самых знаменитых законов, когда-либо принятых конгрессом США, но при этом и один из самых малопонятных. Этот закон существенно поднял пошлины на импортные товары, хотя они и так уже были высоки. Что еще более важно, вопреки общепринятому мнению, он не вызвал Великую депрессию и даже не углубил ее, к тому же он не сильно уводил от торговой политики США, принятой до этого. Скорее, закон Смута-Хоули представлял собой прилив мирового протекционизма, который затопил глобальную сельскохозяйственную торговлю.

Начнем эту историю с короткого обзора теории торговли XX века. Великие мыслители предыдущей эпохи — Генри Мартин, Адам Смит и Давид Рикардо — описывали общую выгоду от свободной торговли. Они осознавали, но обычно игнорировали тот факт, что от этого страдает заметное меньшая, но все-таки заметная часть ни в чем не повинных людей. Преемники мыслителей в XX веке — Бертиль Олин, Эли Хекшер, Пол Самуэльсон и Вольфганг Столпер — наметили рамки, определяющие, кто выигрывает, кто проигрывает и как они действуют.

К 1860 году Северная Европа, кажется, твердо стояла на пути к свободной торговле, отогреваясь после отмены «хлебных законов», воспевая договор Кобдена-Шевалье и «тарифное разоружение». Но этот приятный и выгодный путь вел недалеко.

Дешевый транспорт означает сближение цен. С конца 1850-х до 1912 года стоимость доставки бушеля зерна из Чикаго в Ливерпуль упала с 35 центов до почти десяти. Более быстрая и надежная доставка означала также меньшие затраты на хранение и страхование, то есть потребители экономили еще больше.

Нетрудно сделать вывод, что за последние шесть десятилетий перед Первой мировой войной цены на пшеницу в Старом Свете и в Новом сблизились, что и видно на рис. 13-1.^{605}

Похожее сближение цен в конце XIX века наблюдалось на такие промышленные товары и сырье, как говядина, медь, железо, машинное оборудование и ткани. В 1870 году мясо в Ливерпуле стоило на 93% дороже, чем в Чикаго. К 1913 году разница сократилась до 16%.

Резкое повышение эффективности перевозок не только вызвало сближение цен на продукцию сельского хозяйства, но и лишило фермера «друзей» — высоких цен, — которые выручали в трудные времена. В мире, где закупиться зерном в соседней долине обходилось слишком дорого, не говоря уже о закупках за океаном, плохой урожай отлично компенсировался повышением цен. На всемирном сельскохозяйственном рынке, где доставка обходилась дешево, исчезло даже это утешение.^{606}Потерю этой удобной диванной подушечки сочли душераздирающим примером рисков глобальной экономики.

Обратная ситуация складывалась с промышленными товарами, которые вначале обходились дешевле в Старом Свете, более богатом рабочей силой и капиталом. В 1870 году чугун в США стоил на 85% дороже, чем в Англии. К 1913 году этот разрыв уменьшился до 19%. За этот промежуток времени разница в цене на медь упала с 32% до нуля, а структура цен на ткани полностью преобразилась — ткани, стоившие в 1870 году в Бостоне на 13,7% дороже, чем в Манчестере, в 1913 году оказались на 2,6% дороже в Манчестере.^{607}

Сближаться по всей планете начали не только цены на традиционные зерновые культуры, вместе с ними запрыгали цены и на главный продукт Востока — рис. Пшеницу и рис связал рынок Индии. Повышение цен на пшеницу в Бомбее вызывало повышение цен на рис, потому что индийцы ели и то и другое. Пзднейшее появление дальних подводных и надземных телеграфных линий в 60-70-е годы XIX века привело к тому, что изменение цен в Калькутте тут же отражалось на рынках Лондона, Сиднея и Гонконга.^{608}

В начале XX века два шведских экономиста — Эли Хекшер и Бертиль Олин — задумались над этими данными и пришли к заключению, что произошли изменения еще более глубокие. «Классическая экономика» Адама Смита, Давида Рикардо и Джона Стюарта Милля выделяла три основных продукта: труд, землю и капитал, за которые платили, соответственно, заработную плату, земельную ренту и процент.[85] Открытие Хекшера и Олина состояло в том, что снижение стоимости перевозки привело не только к глобальному сближению цен на товары, но и к сближению стоимости трех основных факторов: заработной платы, земельной ренты и процента.^{609}

Недавние исследования подтвердили их гипотезу. В начале XIX века Старый Свет был намного богаче Нового рабочей силой и капиталом. Следовательно, заработная плата и проценты были низкими в Старом Свете и высокими в Новом. И наоборот, земли в Новом Свете было больше, так что рента была низкой. Специалисты по истории экономики Кевин О'Рурк и Джеффри Вильямсон заметили, что в 1870 году в Новом Свете средняя заработная плата (которая определялась как действительная покупательская способность) была на 136% выше, чем в Старом Свете. К 1913 году этот разрыв сократился до 87%. Гораздо более поразительно, что за этот период земельная рента в Америке выросла на 248,9%, а в Британии упала на 43,3%!^{610}