Вопрос застал Тэка врасплох. Когда первое потрясение прошло, он покраснел как рак и опустил глаза.

—Не знаю, — честно признался он.

—Ты любил свою сестру, верно?

Тэк резко вскинул голову и посмотрел на Юмаши, затем неловко заерзал на стуле и кивнул.

Юмаши снова задумчиво потер подбородок:

—Возможно, ты не уверен в своих чувствах, потому что не знаешь, что такое любовь.

—Возможно, — едва слышно выдавил Тэк.

—Хочешь, чтобы я поделился своими мыслями по этому поводу?

Вопрос удивил Тэка. Никогда прежде Юмаши не спрашивал у него разрешения высказать свое мнение, независимо от того, о чем шла речь. Тэк решил, что просто привык к тому, что Юмаши всегда говорит то, что считает нужным. Но сегодняшний разговор был гораздо менее важным, чем те, которые они вели обычно. Тем более Тэк не понимал, отчего его бывший наставник вдруг стал таким тактичным.

—Конечно, почему бы и нет, — Тэк пожал плечами, однако в глубине души был рад, что Юмаши ушел от разговора о Нони и перекинулся на общие рассуждения.

—Я полагаю, любовь — это когда кто–то или что–то становится для тебя важнее собственной жизни, — с невероятной простотой объяснил Юмаши. — Возьмем, например, Зейда. Зейд любит созданную им организацию больше всего на свете.

Тэк нахмурился. Ему трудно было представить, что Зейд вообще может любить, будь то созданная им организация или человек.

—Да, Зейд готов убить любого, кто встанет у него на пути, но точно так же он готов умереть за свое дело. Я думаю, в глубине души он надеется, что так оно и будет, — вполголоса добавил Юмаши.

Тэку нечего было сказать. Возможно, его наставник прав, однако после того, как Тэк побывал на могиле Сюзи и поклялся отомстить за смерть сестры, он полагал, что предводитель бунтовщиков умрет несколько иначе, чем думает Юмаши.

—Возвращаясь к теме нашего разговора, — Юмаши с улыбкой взглянул на Тэка: — Ты ее любишь?

Тэк беспомощно покачал головой:

—Мне надо подумать; может быть, я отвечу тебе в другой раз.

—О, конечно, я не ожидал, что ты прямо сейчас сможешь ответить на мой вопрос. Возможно, тебе понадобится некоторое время, чтобы понять это.

—Спасибо, — сказал Тэк, сам толком не зная, за что благодарит Юмаши.

—Всегда к твоим услугам, — Юмаши поднял книгу, которая лежала на асфальте возле его стула, и углубился в чтение.

Тэк кивнул, молча поднялся из–за стола и пошел прочь по пустынной улице мимо облупившихся домов и разбитых витрин.

—Что–то случилось? — осторожно спросил Тэк.

Вопрос нарушил царившую в комнате напряженную тишину. Зейд резко вскинул голову и посмотрел на своего помощника. Пока предводитель бунтовщиков, склонившись над столом, изучал карту Города, Тэк неподвижно сидел в дальнем углу комнаты — в последнее время это стало основным занятием Тэка — и наблюдал за своим командиром. У Зейда был непривычно озабоченный вид, он мрачно водил указательным пальцем по карте, прокладывая невидимые маршруты. Явно недовольный тем, что его оторвали от дела, он смерил Тэка сердитым взглядом. Однако гнев прошел так же внезапно, как появился: когда Зейд поднялся из–за стола и расправил плечи, он выглядел совершенно спокойным.

—Первая патрульная группа до сих пор не вернулась, — сказал Зейд. — Вчера они отправились по своему обычному маршруту в жилой район в восточной части Города и должны были вернуться к вечеру. А сейчас, если ты заметил, — Зейд указал рукой на окно цветочного магазина, сквозь стекло пробивались розоватые лучи восходящего солнца, — уже утро.

Тэк нахмурился. Первую патрульную группу возглавляли Алекс и Габриель, оба опытные и надежные бойцы. Тэк не был близко знаком с Алексом, но хорошо знал Габриеля: этот парень когда–то привел его в лагерь бунтовщиков. Тэк считал его разумным и выдержанным человеком, хотя в бою он становился опасным противником. Габриель принадлежал к тому типу людей, которые будут сражаться не на жизнь, а на смерть.

Смерть…

Тэк помрачнел еще больше.

—Думаешь, они погибли? — спросил он Зейда, который вновь погрузился в изучение карты.

—Да, Тэйкан, — прямо ответил Зейд. — Я так считаю. Хотя, конечно, очень хотелось бы надеяться, что я ошибаюсь, — иногда такое случается.

Тэк был удивлен: похоже, смерть Габриеля оставила Зейда равнодушным, а ведь он всегда называл его своим другом. Конечно, самому Тэку было жаль, что бунтовщики лишились такого опытного бойца, но особого горя он не испытывал. Может быть, там, на кладбище, стоя над могилой Сюзи, Тэк выплакал последние слезы, или оставшиеся у него в душе шрамы были настолько глубоки, что смерть других людей больше не мучила его. Однако собственное равнодушие пугало Тэка, и он решил не углубляться в эту тему.

—Как ты думаешь, что с ними случилось? — Тэк не сомневался, что после столь долгих размышлений у Зейда должна быть какая–то версия.

—Скорее всего, их выследили, загнали в угол и пристрелили, — все тем же равнодушным тоном сказал Зейд. — Если педагоги обратили внимание на то, что мы всегда работаем пятерками, а я подозреваю, что так и есть, то полиция начала специально отслеживать компании, состоящие из пяти человек. Вот Габриель с Алексом и попались. Впредь надо будет варьировать количество человек в группе.

—Интересно, как педагоги вообще могли узнать, что мы патрулируем Город? — Тэк в недоумении поскреб затылок.

—Наблюдали, анализировали, — предположил Зейд. — Если внимательно и методично отслеживать действия противника, можно очень многое узнать о нем самом и о его тактике.

Тэк с любопытством покосился на Зейда. Предводитель бунтовщиков говорил так, словно речь шла о сильном, умном и по–настоящему опасном противнике, — раньше Зейд рассуждал иначе. И тут Тэк вспомнил: несколько дней назад в столовой он слышал разговор двух мальчишек, сидевших за соседним столиком.

—Говорят, мэр назначил нового начальника полиции, — осторожно начал Тэк.

—Назначил, — коротко бросил Зейд. — И мне кажется, я знаю, кто этот новый начальник полиции. По крайней мере мне известно его прошлое. Хотя, как и в случае с нашим патрулем, очень хочется надеяться, что я ошибаюсь.

Тэк вспомнил о солнечных очках, которые он нашел возле взорванного бара, и о собственных подозрениях. У него не было явных доказательств того, что один из бывших учеников Юмаши теперь работает на педагогов, однако Тэк не мог не признать: война, в которой бунтовщики до сих пор не знали поражений, в последнее время шла не так гладко, неприятности следовали одна за другой.

Дверь в цветочный магазин распахнулась. Зейд и Тэк дружно повернули головы и увидели стоящую на пороге Нони; в лучах восходящего солнца ее невысокая стройная фигура отбрасывала непропорционально длинную тень. Сердце Тэка учащенно забилось, усилием воли он заставил себя сохранить невозмутимое выражение лица. Взгляд Нони на мгновение задержался на Тэке, затем она повернулась к Зейду.

—Сейчас по телевизору начнется передача, — сообщила Нони. — Думаю, вам стоит посмотреть.

—Интересно. Что за передача? — спросил Зейд.

—Мэр дает пресс–конференцию. В новостях сказали… сказали, что он собирается сообщить о криминальной организации, угрожающей всему Городу.

Тэк видел, как мышцы на шее Зейда напряглись, а глаза превратились в две узкие щелочки. Когда Зейд заговорил, его голос звучал спокойно, но Тэк все же уловил напряженную интонацию.

— В таком случае, нам стоит взглянуть, — Зейд быстрым шагом пересек комнату. — Пойдем, Тэйкан.

Тэк последовал за своим командиром. Подходя к двери, он обернулся и посмотрел на Нони. На мгновение их взгляды встретились, и Тэк увидел страх в ее холодных голубых глазах.

И это испугало Тэка больше, чем сама новость, которую принесла Нони.

Комната была погружена в темноту, лишь из коридора через приоткрытую дверь пробивалась узкая полоска света. Они находились в офисе Зейда, где у него стоял собственный телевизор. К огромному разочарованию Тэка, Зейд не позволил Нони пойти вместе с ними, отослав ее в общую гостиную. Нони безропотно повиновалась, хотя Тэк видел — ее отнюдь не радовала перспектива смотреть телевизор в толпе взволнованных мальчишек и вытягивать шею, пытаясь разглядеть картинку на экране.