—Да, сэр, — согласилась Нони.

—Который час? — неожиданно спросил Зейд.

—Пять тридцать, сэр, — четко ответила Нони.

—Время… В этом Городе вечно не хватает времени, — проворчал Зейд. — Ладно, хватит обо мне. Расскажи, как у тебя.

Когда Тэк проснулся, было темно. Первые несколько минут он лежал в полубессознательном состоянии, глядя в черное небо над головой. Постепенно мальчик пришел в себя, сел и попробовал подняться на ноги, но нестерпимая боль заставила его снова опуститься на землю. Почему так болят ноги?

Он снова попробовал встать, и на этот раз ему удалось подняться с земли; в следующее мгновение резкая боль в лодыжках заставила Тэка вспомнить: он бежал… да, бежал долго. От чего же он убегал?

Затем воспоминания обрушились на него словно снежная лавина, и он снова рухнул на колени, слезы хлынули из глаз. Мысль о том, что Сюзи больше нет в живых, сразила Тэка, словно его ударили кулаком в живот; боль становилась все сильнее и сильнее, пока он не почувствовал, что задыхается. Он знал: Сюзи не хотела бы видеть его в таком состоянии. Но как ни старался Тэк не думать о сестре, о том, что больше никогда не услышит ее смеха, никогда больше Сюзи не обнимет его за шею и не прижмется к его плечу и не станет поддразнивать его, называя смешным детским именем, он не мог избавиться от воспоминаний, которых становилось все больше и больше, и каждое из них острой болью отзывалось в груди.

Пытаясь отвлечься, Тэк заставил себя подняться на ноги и оглянуться по сторонам. Он стоял на шаткой деревянной пристани, прямо пред ним раскинулась Большая Река — широкая черная полоса воды, опоясывавшая западные окраины Города. Взглянув на притулившийся возле обрыва полуразвалившийся деревянный сарай, Тэк понял, что оказался в одном из заброшенных районов. Одинокий фонарь, висевший над крыльцом сарая, отбрасывал тусклый желтоватый свет. Вдалеке Тэк заметил мерцающие огни Города — ярко светящиеся окна домов, в которых жили люди.

Казалось, что здесь, вдали от Города, Тэку должно было стать немного легче, здесь он был чуть более свободным. Но, глядя на черное неподвижное зеркало воды, Тэк почувствовал себя еще хуже. С ужасающей ясностью он осознал: как бы далеко он ни убежал, Город настигнет его. Это огромная клетка, и, как ни стараются люди вырваться из нее, они по–прежнему остаются внутри этой гигантской западни. Казалось, плещущаяся под ногами река обдавала Тэка своим мощным дыханием, словно злорадствуя над ним и наслаждаясь своей вечной победой.

«Отпусти меня!» — неожиданно выкрикнул Тэк, обращаясь к неподвижной воде, но река хранила молчание, лишь легкий плеск волн подчеркивал ее насмешливое спокойствие.

Тэк схватил валявшийся на пристани обломок полусгнившего дерева и с силой швырнул его в воду. Его раздирало желание причинить огромный, непоправимый вред этому черному молчаливому существу. Раздался всплеск, в первое мгновение обломок ушел под воду, затем вынырнул на поверхность и медленно поплыл по течению. Мальчик смотрел вслед плывущему обломку так, словно тот предал его.

— Замечательно, ну и плыви вместе с этой глупой рекой! — с надрывом умалишенного завопил Тэк. — Плыви! Может быть, и я поплыву вместе с тобой! Тогда я буду мертв, мертв как она!

Он сжал кулаки, кровь прилила к голове, он почувствовал, как внутри поднимается горячая волна гнева. Дети сражаются со взрослыми за право контролировать Город, и им наплевать, сколько людей они убьют, прежде чем добьются своей цели. «Случайная жертва»… Тэк, злобно сверкая глазами, уставился на черную реку; ему показалось, что река потемнела еще больше и смотрела на него равнодушным взглядом. Он вспомнил, как мальчик с длинными черными волосами равнодушно повернулся спиной к мертвому телу Сюзи, и переполнявшее Тэка отчаяние сменилось другим хорошо знакомым чувством — сладким всеобъемлющим гневом. Пускай река оплакивает мертвых, Тэк не позволит горю разорвать его душу, вместо этого он будет ненавидеть убийц Сюзи. Он отвернулся от реки и прислонился к шатким деревянным перилам пристани. Как Юмаши назвал их? Бунтовщики? Это они убили его сестру!

Тэк всегда с симпатией относился к бунтовщикам, невзирая на то, что говорил о них Юмаши. И лишь сейчас, после того как они уничтожили самого близкого и дорогого ему человека, Тэк с ужасающей ясностью понял, что имел в виду Юмаши, говоря о ценности жизни. Сюзи мертва, а ее убийца, с такой легкостью списавший ее со счетов как случайную жертву, гуляет на свободе. Гнев, который рос в душе Тэка, словно гнойный нарыв, вдруг лопнул, и он начал кричать. Тэк кричал, выплескивая в темноту ночи накопившуюся в душе горечь и отчаяние; он выкрикивал самые страшные угрозы и давал самые ужасные обещания, клялся уничтожить всех врагов и расквитаться со всем миром. Никто не слышал его воплей, кроме безразличной черной реки, которая молча проглатывала угрозы Тэка и ничего не отвечала ему…

Наконец он выдохся. Шатаясь, побрел в конец пристани, но, сделав несколько шагов, почувствовал навалившуюся на него усталость, просто опустился на доски и мгновенно уснул. Тэк спал глубоко и спокойно, его темная фигура, одиноко лежавшая посреди пристани, была похожа на неподвижное тело его несчастной сестры, которая никогда больше не ляжет спать. А река по–прежнему несла свои черные воды, безразличная и безжалостная; обломок дерева, мерно покачиваясь на волнах, уплывал все дальше и дальше.

Послушай, парень, Зейд сказал, чтобы к завтрашнему утру нас здесь не было, а ты все еще возишься с этим хламом!

—А ты не забыл, что мне поручено проверить пристань?

—Габи, перестань, мы серьезно рискуем, а ты собрался осматривать какую–то старую пристань.

—Не суетись. Можно подумать, они уже едут сюда с батальоном солдат. А там, на пристани и в сарае, можно найти массу полезных вещей.

—Ладно, если тебе так хочется, проверяй, но это пустая трата времени.

—Зейд так не считает.

—И что именно ты рассчитываешь найти? Ах да, начнем, пожалуй, с этого ржавого гвоздя. Я уверен, это очень полезная вещь.

—Знаешь, Стив, мне сейчас не до шуток. Идем.

—И ради того, чтобы поглазеть на старый сарай, ты вытащил меня из постели?

—Я пошел бы один, но это опасно. Помнишь, что случилось с Фрэнком?

—Угу. Но, Габриель, серьезно, на несколько миль вокруг нет ни одного полицейского.

—Ты же сам только что говорил, что мы ужасно рискуем, или мне послышалось?

—Я пошутил.

—Очень смешно…

—Не ворчи. Смотри, старая покрышка! Исключительно полезная вещь.

—Знаешь, если бы ты действительно хотел помочь, мы могли бы управиться за десять минут.

—И что ты рассчитываешь найти — гнилые доски и грязную воду? Я тебе говорю, здесь нет ничего полезного, кроме… о, черт!

—Что?

—Смотри, вон там!

—Где? Я ничего не вижу.

—На пристани, возле перил.

—Ни фига себе! Как думаешь, он живой?

—Есть только один способ проверить — подойти и посмотреть.

Тэк проснулся от того, что кто–то настойчиво толкал его кулаком в бок. Но он слишком устал, чтобы выяснять, кто мешает ему спать, и всего лишь перевернулся на другую сторону, надеясь, что от него отстанут.

—Эй, Габи, он шевелится! — воскликнул чей–то голос.

—Похоже, парень жив. Ну–ка, толкни его посильнее, — сказал другой голос.

Тэк почувствовал еще один толчок. Он застонал и машинально потер ушибленное место.

—Точно, живой, — сказал первый голос.

—Отстаньте, — сквозь сон пробормотал Тэк.

—О, он еще и разговаривает, — заметил второй голос.

—Ага. По–моему, он просто прилег отдохнуть. Ну и что нам с ним делать?

—Сейчас не самое подходящее время для вербовки новых членов организации, но, похоже, он наш клиент. Разбуди его и тащи в лагерь. Объясним ему, кто мы такие, а там уже пускай сам решает, куда идти.