Зейд подошел к телевизору и нажал кнопку. Послышалось легкое гудение, комната осветилась тусклым голубым светом. На экране появилось смазанное лицо мэра, затем помехи исчезли, и Тэк впился глазами в знакомую физиономию: с таким вниманием он не смотрел ни на одного учителя.

— Дорогие сограждане, — сурово–мрачным тоном начал мэр, — сегодня я созвал пресс–конференцию, чтобы сделать важное заявление. Речь идет о серьезной опасности, которая угрожает нашему славному Городу. Но прежде всего мне хотелось бы воспользоваться случаем и дать объяснения по поводу вчерашнего инцидента, произошедшего в одном из густонаселенных районов Города, в результате которого погибли восемь человек.

Зейд замер. Тэк не сомневался, они оба подумали об одном и том же: команда Алекса и Габриеля погибла, унеся с собой жизни еще троих полицейских. Тэк открыл рот, собираясь что–то сказать, но Зейд вскинул руку, приказывая ему молчать. Мэр продолжил свое выступление:

—Я буду краток: восемь трупов — это результат акции, проведенной молодежной криминальной группировкой, называющей себя «Бунтовщики». По нашим сведениям, организация существует довольно продолжительное время, сейчас бунтовщики готовятся начать широкомасштабную войну против жителей нашего Города. Впервые обстоятельства позволяют мне сообщить, что многие аварии и прочие неприятные происшествия последнего времени, которые на первый взгляд казались случайностью, на самом деле были хорошо спланированными диверсиями, их совершили хладнокровные и жестокие убийцы из этой организации. Полный список их кровавых преступлений вскоре будет доведен до сведения общественности.

На этот раз Тэк замер, уставившись в экран телевизора. Казалось, мэр говорит о взорванной машине, в которой погибла Сюзи, и одновременно описывает преступления, которые с холодной жестокостью совершал сам Тэк после того, как вступил в ряды бунтовщиков. Однако у него не было времени предаваться угрызениям совести: мэр продолжал шокировать публику новыми подробностями:

—Ряды бунтовщиков пополняются в основном за счет юнцов, исключенных из школы за недостойное поведение, и разгильдяев, которые не желают вести честную жизнь и подчиняться законам нашего Города. Я обращаюсь ко всем гражданам и призываю вас в условиях надвигающейся опасности проявить максимальную бдительность. Нас ждут нелегкие времена, поскольку бунтовщики собрали под свои знамена немало изгоев и отщепенцев, которые могут представлять реальную угрозу спокойствию и безопасности нашего Города. А сейчас я хочу предоставить слово одному отважному молодому человеку, который заслуживает искреннего восхищения за ту преданность и находчивость, которые он проявил в этой непростой ситуации.

Мэр отступил в сторону. Внутри у Тэка все оборвалось, когда вместо знакомой физиономии на экране появился светловолосый мальчик с ядовито–зелеными газами. Мальчик уставился прямо в камеру. В темноте над ухом Тэка раздался сдавленный вздох, и он понял: они с Зейдом смотрят в глаза человеку, который стал причиной обрушившихся на них неприятностей.

—Меня зовут Эдвард, — энергичным голосом начал блондин. — Когда–то я тоже ходил в школу, да–да, как и вы, я сидел в классе рядом с моими товарищами. Я был обыкновенным ребенком и собирался провести еще несколько лет в школе среди моих друзей, но… однажды я услышал о бунтовщиках, — голос Эдварда стал жестким, изумрудные глаза блеснули гневным огнем.

Тэк прекрасно видел: перед ними разыгрывают представление, но это было очень хорошо разыгранное представление.

—Когда я узнал о бунтовщиках и о том хаосе, в который они хотят погрузить наш любимый Город, меня охватило негодование, я понял, что в это трудное для всех нас время не могу оставаться в стороне. И я решил оставить школу, — Эдвард сделал многозначительную паузу. — Я решил оставить школу, — повторил он, — и сделать все, что в моих силах, чтобы противостоять нашествию бунтовщиков. И я пришел к мэру, чтобы предложить свою помощь.

Эдвард улыбнулся. Тэк почувствовал, как по спине у него пробежал холодок, и ощущение это было ему хорошо знакомо.

—Я предложил мэру создать Детскую Полицию, — патетическим голосом объявил Эдвард. — Я считаю, что мы, дети этого Города, как истинные граждане, наравне со взрослыми обязаны поднятся на его защиту. Почему мы должны стоять в стороне и молча наблюдать за тем, как бунтовщики, эти кровавые изверги, творят свои преступления? — Теперь голос Эдварда звенел от напряжения. — Мои дорогие друзья, сверстники, я обращаюсь к вам — бунтовщики угрожают нашему Городу! Не только взрослым, но и нам, детям! Если наша жизнь находится в опасности, разве мы не должны защищаться? Да, мы должны, и мы можем сражаться!

Тэк сжал зубы, его худшие опасения подтвердились: в словах Эдварда было явное противоречие, до сегодняшней пресс–конференции он не мог слышать о бунтовщиках, если только сам не работал на педагогов.

—К счастью, — чуть спокойнее продолжил Эдвард, — наш мэр как мудрый руководитель и дальновидный политик с большим интересом отнесся к моей идее и даже предложил разработать специальную правительственную программу по материальному и финансовому обеспечению новой организации. Более того, мэр обещает любому подростку, у которого хватит смелости записаться в ряды Детской Полиции, досрочное получение аттестата зрелости.

Тэк видел, как хищные глаза мальчика зажглись злобным торжеством.

—Да–да, вы не ослышались, — закивал головой Эдвард, — как только мы разгромим бунтовщиков, каждый из вас получит документ об окончании школы. Присоединяйтесь к нам, вступайте в ряды Детской Полиции. Если мы, школьники, вместе с педагогами встанем плечом к плечу на защиту нашего Города, враг будет повержен!

Темная фигура Зейда отделилась от стены комнаты, он подошел к телевизору и щелкнул выключателем. В наступившей тишине Тэк вдруг услышал собственное тяжелое дыхание — словно утопающий, он хватал воздух широко открытым ртом. Все услышанное привело Тэка в ужас. Он захлопнул рот и со страхом повернулся к своему командиру. В кромешном мраке Тэк почувствовал, что Зейд тоже пристально смотрит на него.

—Я должен выступить перед ребятами, — усталым голосом произнес предводитель. — Нас ждут черные времена.

—Великолепное выступление, — заметил мэр, когда Эдвард устроился в своем любимом кожаном кресле.

—Да, я горжусь своим актерским талантом, — скромно произнес мальчик.

—Думаю, тебе удалось убедить их, многие дети с радостью пойдут за тобой, — похвалил мэр своего нового начальника полиции.

Он положил зажигалку на стол и накрыл ее ладонью.

—Возможно, среди них окажется немало бунтовщиков, — добавил Эдвард.

—Надеюсь, — кивнул мэр и, подхватив со стола стакан с виски, опрокинул его в рот. — Кстати, хотел сказать: ловко ты вчера управился с теми пятью бунтовщиками.

—Откровенно говоря, я получил огромное удовольствие, — Эдвард расплылся в хищной улыбке. — Давненько я не дрался, с тех пор как ваш сын разделался со мной.

—Рад, что тебе понравилось, — мэр щелкнул зажигалкой. — Да, ты помнишь того бунтовщика, которого нам удалось взять живым?

—А-а, так, значит, я его просто вырубил? — Эдвард сжал кулак и задумчиво посмотрел на костяшки пальцев. — Мне показалось, что он был мертв.

—Он мертв, — сказал мэр. Эдвард удивленно вскинул глаза. — Его отправили в больницу, обработали раны, а потом поместили в камеру, где он повесился при первой же возможности.

—Упрямый ублюдок, — прорычал Эдвард.

—Да, мы даже не успели его допросить.

—Жаль. Но, вообще–то, невелика потеря.

—Да, я бы тоже не стал лить по нему слезы, — согласился мэр. — Особенно теперь, когда дело принимает такой интересный оборот.

—У нас еще будет возможность допросить не один десяток бунтовщиков, когда в дело вступит моя Детская Полиция, — Эдвард гордо ткнул себя пальцем в грудь.

—Ах да, Детская Полиция, — мэр захлопнул крышку зажигалки. — Сколько тебе потребуется времени, чтобы собрать достаточное количество бойцов?