— Здравствуй, Барам, — говорит чародей, безуспешно пытаясь улыбнуться.

Они понимали, что шансы на успех очень незначительны. Все работало против них, и предстояло слишком многим рискнуть, чтобы победить оверлорда, так что вполне можно было допустить вероятность отрицательного исхода

Понимая, что у Седрика имеются все основания подозревать ее и Орриса, Мелиор была уверена, что он примет их только в кабинете, поскольку благодаря контрольной кабине мог убедиться, что при них нет ни лучеметов, ни ножей. К тому же Мелиор знала, как трудно лгать Седрику даже в мелочах. У него был какой-то поразительный талант угадывать чужие мысли. Она до сих пор не понимала, как ей удалось так долго хранить втайне от него свое происхождение. А им с Оррисом для успеха задуманного надо было наврать с три короба, да еще при этом приходилось полагаться на Доба, весь вид которого говорил, что его сюда привели буквально под дулом лучемета.

И Джибб, и Оррис, отличавшийся особым чутьем на людей, без устали предостерегали ее от излишней доверчивости по отношению к темноволосому изгою. Да Мелиор и сама знала, что они ничем не смогут помешать Добу сдать их Седрику прямо в его резиденции. Мелиор даже призналась своим друзьям, что за подобное предательство Седрик мог бы наградить Доба так, как ему и в самых смелых мечтах не виделось.

— Думаешь, Доб это понимает? — спросил ее маг рано утром, когда на Наль обрушился ливень и по окну ее квартиры заструилась вода.

— Если нет, то он совсем дурак.

— Но тогда мы еще большие дураки, если доверились ему, так?

— Возможно, — ответила она с усмешкой, надеясь, что выглядит увереннее, чем чувствует себя. — Значит, надо внушить Добу, что свой последний вздох ты употребишь на то, чтобы заставить его собственной жизнью заплатить за предательство.

— Это я могу, — тоже с ухмылкой ответил Оррис.

Несмотря на внешнюю браваду, они с радостью отказались бы от этого плана, если бы был еще хоть какой-то. Но ничего лучшего придумать не удалось. Оррис, похоже, не хуже ее понимал, что тянуть с исполнением нельзя. Если Седрик переедет в Золотой Дворец и его и без того внушительное войско еще пополнится за счет ПСБ, он станет совершенно неуязвим. Нападать нужно было сейчас, другого выхода не было.

Поэтому они и стояли в гостиной квартиры оверлорда, а рядом с ним трясся бледный, встревоженный Доб.

— Так, говоришь, ты сам их поймал? — спросил Седрик, всем своим видом показывая, что не верит ни единому слову.

— Да, оверлорд, — ответил Доб. — Я со своими ребятами.

— А откуда порезы на щеках? — с тонкой улыбкой спросил Седрик.

Доб стал пунцовым, но промолчал. Седрик слегка покачал головой.

Мелиор и сама не поверила бы Добу. Если бы ему действительно удалось захватить Мелиор И Лакин и колдуна, он скакал бы сейчас по комнате, как мальчишка, совершивший первое убийство и ставший изгоем. А он был похож на школьника, уличенного во лжи. Она искоса взглянула на Орриса, но тот совершенно не обращал внимания на происходившее вокруг него. Мелиор знала почему, и это лишь усилило ее страхи.

— Что-то не верится, что тебя так легко схватить, — заметил Седрик, глядя на нее. — Если только все эти годы я не переоценивал тебя.

— У меня было всего несколько человек, — тихо ответила она. — Я рассчитывала, что маг поможет отбить нападение. Но один из людей Доба подстрелил его птицу.

— Ах да, — промолвил Седрик и повернулся к Оррису. — Ну и каково тебе без ястреба, маг? — спросил он на Тобинмире.

Оррис не ответил, с тех самых пор, как они переступили порог кабинета Седрика, в его глазах застыло странное отчужденное выражение.

— Маг? — окликнул его оверлорд.

— Что? — вздрогнув и словно лишь сейчас заметив Седрика, отозвался Оррис.

— Я спросил, как ты себя чувствуешь без птицы?

Оррис посмотрел на него с неприкрытой неприязнью:

— Я уже был одинок. С магами такое случается.

Седрик пристально поглядел на него. Потом подошел к своему столу у большого окна гостиной и стал внимательно изучать лежавшие на нем посохи, один с красным камнем, а другой — с янтарным.

— Так, значит, ты теперь Хранитель, — заметил он, снова переходя на Лонмир и беря в руки посох Гвилима. — Я прав, Мелиор?

Мелиор поймала взгляд чародея, и они обменялись мимолетными улыбками. Она хотела ответить оверлорду, но в этот момент в кабинете Седрика запищало переговорное устройство.

— Кулак бога! — выругался Седрик. Задержав взгляд на посохе, он положил его на стол и двинулся в кабинет. Аппарат не переставал гудеть, пока не послышался голос оверлорда. Мелиор не могла разобрать, что он говорил, но через пару минут Седрик возвратился в гостиную, загадочно улыбаясь.

— Какой удивительный день! И с каждым часом становится все интереснее, — сухо бросил он. Ничего больше не поясняя, Седрик вернулся к столу и снова занялся изучением посохов. — Скажи, дорогуша, — обратился он к Мелиор, даже не глядя в ее сторону, — давно ты знаешь, что ты гилдрин?

— Много лет, — ответила она, испытывая странное удовлетворение оттого, что наконец сказала ему.

И была вознаграждена отразившимся на одноглазом лице Седрика изумлением.

— Что, еще до того, как стала лордом?

— Я знала, даже будучи маленькой девочкой, — усмехнувшись, сказала она, — хотя сама себе не признавалась в этом, пока мне не исполнилось пятнадцать.

Он молча кивнул и снова повернулся к посохам. Что-то не давало ему покоя, но он сам еще не понял что. Чем дольше он будет отвлекаться, тем лучше.

Рано утром, перед тем как покинуть свою квартиру, Мелиор уговорила Орриса поменяться камнями, поместив янтарный кристалл мага на посох Гвилима, а камень Мелиор — на его. Оррис не видел в этом никакого смысла, но она настаивала

— Он же видел меня с цериллом,— напомнил ей Оррис— Помнишь, тогда на Ферме? И знает, какой цвет — мой.

— В тот день он видел два камня, — ответила она — Твой и Гвилима. Тогда оттенки были близки, а теперь цвет одного кристалла изменился. Когда Седрик узнает, что я стала Хранителем, это наверняка выбьет его из колеи. Ему понадобится время, чтобы с этим освоиться, а потом еще немного — чтобы вспомнить, какой у какого камня какой был цвет. Нам ведь не нужно дурачить его долго, всего несколько минут, пока ты не убьешь его.

Теперь Мелиор видела, что все сделала правильно. Седрик был растерян и, несмотря на то, что не поверил Добу, похоже, принял за правду, что птица Орриса погибла. Иначе он уже уничтожил бы оба камня. Вместо этого он склонился над ними, не в силах противостоять тому неодолимому очарованию, которое всегда имела над ним магия Тобин-Сера. Мелиор предвидела, что так и будет. Все шло как задумано.