Какие у него шансы? Какой смысл рисковать, когда почти наверняка он снова попадет им в руки, уже подстреленный? Или же его схватят несколько позже, приведя в действие весь огромный механизм службы безопасности. Если даже удастся бежать, то вряд ли он сможет быстро установить контакт со своими, чтобы его укрыли, пока не подготовят фальшивый паспорт и не переправят за границу. Нельзя исключать и другое: того мужчину, с которым он встречался в кафе «Спорт», на самом деле арестовали, он бежал, а шеф службы безопасности только делает вид, будто он у них в руках. Но если даже они и арестовали его, то это еще не значит, что он во всем сознался. А может, ему удалось обвести их вокруг пальца и сопоставление показаний не принесло желаемых результатов? Была, конечно, вероятность и того, что служба безопасности ничего специально не подстраивала — все происходило само по себе. В любом случае, попытавшись бежать, он выдаст себя…

Пока они ехали в машине, да и во время прогулки, парня все время одолевали сомнения. То брало верх желание бежать, то вдруг охватывал страх, что побег не удастся и он опять окажется в руках службы безопасности.

Впрочем, думать о побеге теперь уже поздно. Что он может предпринять в номере 717 «Большой национальной» после полуночи, когда дверь накрепко заперта и его караулит агент службы безопасности, готовый в любую секунду выхватить пистолет? Оставалось ждать возвращения Менеджера с машиной. Это будет где-то около пяти. Затем они поедут на паром. Потом его передадут в Центр. А что дальше? В столице его ожидала только безысходность, полная и беспросветная.

— Мне осталась половина, — сказал парень. — И конечно же, я так и не смог отгадать, как называется эта таинственная «река, которая не только топит, но и пожирает».

— Никуда она от нас не уйдет, — успокоил я его. — Это дело вдохновения. Слово вспомнится тогда, когда мы и думать о нем забудем.

Если бы можно было поглядеть, что творится у него в душе! Как план разлагает его естество? Насколько он в него проник? Какой будет результат?

Единственное, в чем я уверен, — это что я отдал все свои силы плану. Очень простому по замыслу, но очень сложному в исполнении. Я понял это, как только мы от теории перешли к практике. Какой-нибудь пустяк может свести на нет все наши идеи. Парень из кафе «Спорт» не дурак. Хуже всего — недооценить противника и переоценить собственные силы. Нет, он не дурак… Ну а если и правда он виновен, то сейчас его нервы напряжены до предела и внимание обострено.

К счастью, все — насколько я могу судить — складывается хорошо. Мы вышли на финишную прямую. Ночь пройдет быстро, и через несколько часов в дверь постучит Менеджер. Впереди еще путешествие на пароме, а затем — поездка на машине в столицу. Но основная часть плана — прогулка по городу — уже выполнена.

Я встал с постели и потянулся.

— Ну как дела с кроссвордом?

— Не могу понять, то ли я устал, то ли обалдел, то ли просто не в форме. Или, может, кроссворд слишком сложный? Чертовщина какая-то! Но все-таки я намерен разгадать его до появления Менеджера…

— Ну, это еще не скоро.

Я принялся рассматривать репродукции на стенах. Сперва ту, которая висела у входа в ванную. В этом «Утреннем море» было настроение, ощущалась личность художника. Хотя тема неоригинальна. А что такое оригинальность? Разве можно назвать оригинальной «тему» плана? Обыкновенная прогулка по городу. Но в конкретной ситуации она приобрела специфические черты. Мы вдвоем, я и парень из кафе «Спорт», наполнили план службы безопасности жизненным содержанием. Один — сознательно и охотно, другой — невольно, ни о чем не подозревая.

Однако я не могу предвидеть, что будет дальше. Не могу знать, что произойдет сейчас, что будет потом и чем закончится вся эта история. Как определить форму, размеры, глубину разлагающего воздействия плана на парня из кафе «Спорт»? Ничего этого я не знаю. Эксперимент поставлен. Осталось ждать результатов. Парень из кафе «Спорт» сидел напротив меня и курил, склонившись над кроссвордом. За все время, что мы были вместе, я не заметил в его поведении ничего особенного. Ничего такого, что прояснило бы мне состояние его души, помогло бы понять, подействовал план или нет.

— Если уж ты так увлекся кроссвордом, то, может быть, дашь мне остальную часть газеты?

Отделив страницу с кроссвордом, парень отдал газету следователю. Следователь тоже сел поближе к столику.

— Что, если мы поставим сюда лампу, чтобы было лучше видно? А то верхний свет здесь какой-то тусклый…

— Конечно, почему не поставить! — с готовностью отозвался парень. — Только бы шнура хватило.

Он переставил лампу со своей тумбочки. Шнур оказался длинным, и его вполне хватило бы, даже если бы мы вдруг надумали поставить лампу в противоположном углу комнаты.

— Вот, теперь то, что надо! — обрадовался следователь и уткнулся в «Вечерние новости».

Парень опять задумался о своем. Но к чему теперь все эти размышления? Слишком поздно на что-то решаться, время работает против него. Каждая минута, каждая секунда — против него. На его часах двадцать две минуты второго. Если Менеджер закончит раньше, чем обещал, то приедет в гостиницу. Тогда вся компания будет в сборе. Но и сейчас, пока они вдвоем, положение безнадежное… Парень украдкой поглядывает на своего соседа, слышит его дыхание. Рядом агент службы безопасности, готовый в любую секунду выхватить пистолет. Словно сильный сквозняк, парня вдруг пронзает мысль: броситься на агента, сцепиться с ним, избить до полусмерти. Впрочем, нет, ничего такого он не сделает… Ему опять страшно, противно и стыдно за себя.

А какую уверенность он чувствовал перед поездкой! Когда они садились в машину и Менеджер предложил сесть втроем на переднее сиденье, парень даже обрадовался, подумав, что это даст ему какой-то шанс в удобный момент убрать сразу обоих телохранителей. Какой соблазн для него! Два точных одновременных удара, один Менеджеру, другой агенту справа, — и он бежит!

Парень приступил было к осуществлению своего замысла. Сначала решил разведать, где у них пистолеты. Собственно, где пистолет у Менеджера, он знал. Перед выездом с внутреннего двора службы безопасности Менеджер поднял капот машины, склонился над двигателем, и тогда в заднем кармане брюк парень увидел рукоятку пистолета. Но где пистолет у второго агента, он не знал. А знать это было крайне важно. Нанося одновременный удар справа и слева, он должен предугадать движения, которые сделают и первый, и второй, стремясь выхватить оружие. Ждать ему пришлось недолго. Когда Менеджер рассказывал, как был менеджером в театре блох, парню вдруг пришло в голову притвориться, будто у него при слове «блоха» все зачесалось, и он потерся о соседа справа. Тогда-то он и понял, что пистолет у него в левом внутреннем кармане пиджака. О том, что у него вдруг зачесалось тело, он рассказал так естественно, что агент едва ли заподозрил. Теперь парень знал все, что ему было нужно. Пока они мчались по шоссе со скоростью сто десять километров в час, он вспомнил сцену из приключенческого фильма, кажется ковбойского: героя везут в машине двое, он посередине и вдруг наносит молниеносные удары кулаками — один налево, другой направо! — а машина мчится со скоростью сто пятьдесят километров в час. Да-да, в фильме скорость была сто пятьдесят, а не сто десять. Оглушенных конвоиров герой, как цыплят, выталкивает из машины и мгновенно хватается за руль… То же самое сделает и он в подходящий момент. Точно, это был вестерн. Хорошо, что он его вспомнил.

Но вскоре парень засомневался, действительно ли он видел такой фильм и такую сцену. Возможно, это плод его фантазии.

Убежать от них любой ценой! Необходимо использовать любую возможность, и прежде всего усталость от длительного путешествия, от жары. Нужно использовать также и то, что его сопровождающие — самые обычные агенты, в общем-то, люди недалекие. Да, это важный момент, который нельзя не учитывать при попытке бежать, попытке, которая непременно должна увенчаться успехом! Необходимо использовать, конечно, и тот благоприятный факт, что его конвоиры относятся к нему, можно сказать, по-дружески, болтают с ним на разные темы, словно ничего не произошло. Они совсем не похожи на тех молчаливых, мрачных типов, к которым и подойти страшно. Надо позаботиться о том, чтобы усыпить их бдительность, притворившись невинным. Ведь именно такую роль он играл с той минуты, когда его арестовали в кафе «Спорт», — изображал невинного, который настолько чист, что не считает нужным поднимать панику, его одно волнует, что эта странная история затягивается. Все вполне естественно. Однако не надо впадать в другую крайность — делать вид, будто ему безразлично, что его везут в Центр. Единственно правильная, умная тактика — это немного нервничать, но в основном сохранять спокойствие, притворяясь, будто он свято верит в справедливость людей, которые займутся им в Центре. Они, дескать, сразу поймут, что он совершенно невиновен и не имеет никакого отношения к подрывной деятельности против режима. Он убежден — его отпустят на свободу сегодня же вечером.