— После столь неоценимой помощи, которую вы нам оказали, не думаю, что вам откажут — обрадовался Сергей — я передам эту приятную новость Максиму, он будет очень рад, а то совсем раскис пацан.
Глава 21
Представители сразу от трех народов, населяющих эту таинственную планету почти одновременно изъявили желание открыть свои представительства в Москве — богатые купцы от людей, эльфы лесов — элита местного общества и гномы — рудокопы, воины и ювелиры. Гоблины пока воздерживались, сомневаясь, что поддерживать какие либо дипломатические отношения с другим измерением, является целесообразным, но на прощальный концерт, посвященный отбытию города Москвы на родину, прийти обещали.
Выйдя из долгой спячки, оживился московский бомонд. Сам президент обратился к ним с просьбой постараться не ударить в грязь лицом перед гостями. Артисты, их продюсеры, организаторы, массовики, костюмеры, визажисты, осветители, режиссеры — в общем уйма народа — все развили бурную и лихорадочную деятельность. Из сундуков доставались забытые блестящие костюмы и реквизит.
Звуковую аппаратуру, аппаратуру для освещения и декорации собирали по всем законсервированным объектам, отбирая только самое, самое лучшее.
— Ты откуда достал эти громилы? Такие колонки в колхозе ставить будешь, в клубе!
— Да ты че, ты знаешь, как они орут?
— Орут! Орешь ты, а колонки качать должны по полной. Качество мне нужно, качество!
— Давай, вези откуда привез, мне нужна фирма.
— Кто выступать будет, кто изъявил желание?
— Да все!
— Кто все?
— Список в трех томах! Там такая толпа звезд первой величины, Серега! Я и не знал, что их так много, когда все вместе соберутся. И все лица знакомые, все орут, толкаются.
— Ладно, собери их в комнате для гостей.
— Так не поместятся! Ты что, не слышишь меня?
— Кто отвечает за визуальные эффекты? Пиротехнику подвезли?
— Репертуар подобрать надо. Не пропускайте всякую фигню.
— Эльфам — про природу, любовь. Гномам — боевое что ни будь, гоблинам — хэви металл.
— Ложа для эльфов готова? А то говорят, капризные сволочи. Я же велел зеленым бархатом обшить, а это что? И где золотая кайма?
— Тихо, не ругайся, международного скандала хочешь?
— Гномья ложа, э-эй! Вы сиденья приподняли? Ну я же говорил, двадцать сантиметров минимум. Вот будет конфуз, если передний ряд лбом в стенку упрется, я вас всех без пайка оставлю и на рудники сошлю!!!
— Гоблинов и людей придется в одной ложе сажать, блин.
— Ты что, сдурел?
— А что прикажешь, с эльфами или гномами? Да они перережут друг друга еще до начала концерта.
— Так с оружием сказали не пускать.
— Гнома с его секирой разлучить — это кровное оскорбление чести, да и эльфы тоже сказали только луки сдадут.
— А что делать?
— Да, проблема! Ну, что ни будь придумаем.
— Коней где ставить будем? А гномы на чем прибудут?
— Да они на лимузинах сюда приедут, их на границе встретят. Там и конюшни поставили, мотели. Их слуги и обслуживающий персонал там останутся.
— А-а-а!
Уйма народа носилась по своим делам не разбирая дороги. Театр был похож на муравейник. Но не смотря на кажущуюся неразбериху, дело быстро продвигалось.
* * *
Небо вновь падало на них, но теперь ни кто этого не боялся.
Празднично разодетая молодежь высыпала на улицы, пропустив мимо ушей все рекомендации МЧС. Правительство не препятствовало этому, благоразумно решив, что если что-то пойдет не так, то будет уже безразлично, где находиться.
Вернувшись с прощального концерта, Сергей и Светлана заботливо приготовили поддерживающие силы настойки и оставили родителей в своей квартире, взяв с них слово, встретить перенос лежа в кроватях.
Концерт оставил после себя просто неизгладимое впечатление своей грандиозностью и волшебностью — расстарались маги академии, да и земляне не подкачали. Правда не обошлось и без небольшого эксцесса, когда гномы, эти бородатые коротышки, толпой поперли на сцену во время выступления Верки Сердючки, которая оказалась идеалом, пределом всех мечтаний, мужской половины этого добродушного народца. Они, тут же на сцене, попадали на колени и, стараясь перекричать друг друга, изъяснялись ей в любви. Со всех сторон сыпались предложения руки и сердца.
— Я поставила будильник на без десяти восемь, но все же, следите за часами — сказала Светлана — я думаю, десять лишних минут можно провести в постели, ни в коем случае не вставайте.
— Светочка, мы все помним — сказала Татьяна Георгиевна — мать Сергея — идите и ни о чем не беспокойтесь, я сама за всем прослежу.
Зная ее характер, Светлана была уверена, что так оно и будет.
Сейчас они сидели прямо на нагретой солнцем брусчатке Красной площади и вместе со всеми отсчитывали последние секунды под бой курантов.
Максим и Цветогор сидели по-турецки, поджав под себя ноги, друг напротив друга. Их окружала плотная толпа веселых толкиенистов в костюмах эльфов, орков и гномов.
— Пять… четыре… три… два… один!!! Тысячеголосый хор разносится по всей площади.
Максим, как всегда скорчил рожу, эльф далеко высунул язык…
Самые смелые подпрыгивают высоко вверх, пытаясь достать до пелены, которая упала совсем низко. Все остальные ложатся прямо на землю, образовалась веселая куча мала. Тем кому не хватило места, ложатся сверху, на других, но ни кто и не думает возражать.
Страх перед предстоящим и радость, словно перед прыжком с парашютом — поистине странный, волнующий коктейль.
Самой последней мыслью Максима перед переносом была о том, что этот придурок и вправду может откусить себе свой длинный язык.
Так и накрыла их пелена, уносящая родной город.
Домой!!!
Эпилог.
Странный гул будит Мисуку прямо по среди ночи. Накинув на себя три оленьих шкуры, он высовывается на морозный воздух.
— О, великий Ингар…
— Мисуку, мисуку, мне страшно — слышится дрожащий шепот за его спиной…
* * *
Рыжие клубы дыма вырываются из чума шамана. Еще один засушенный гриб летит в бурлящий котел…
— Ух — ух — хе-хе!!! — Бьет в свой бубен племенной колдун Шамаш…
* * *
Ледяная корона всасывает голубые язычки пламени. Злорадно ухмыется император Свалии…
* * *
Песчаная буря бушует над Варданом. Металлическая решетка поспешно рушится в пазы и клинится намертво, ворота затворяется перед носом запоздавших путников, оставляя их почти на верную гибель. Прикрывая лица от вездесущего песка, взбираются на крепостную стену арбалетчики…
* * *
В Шендине и Вере кошки и собаки соревнуются друг с другом в крепости голосовых связок, их заунывный вой и отчаянный, заполошный лай не дают заснуть добропорядочным горожанам, не спит ни один человек…
* * *
Охотники и оленеводы, колдуны и шаманы, императоры и нищие, воины и простые горожане… Все они слышат зловещий гул, грозным набатом проносящийся по всему континенту, все они видят страшное зарево в той стороне, где находится город магов. Чего еще ожидать от этих заносчивых чародеев? Конечно же ни чего хорошего.
И только император Свалии улыбается…
* * *
— Хватит жрать, старый хряк, не то, клянусь всеми пророками, ты получишь пинок в свой древний, вонючий геморрой. Да подними же костлявую задницу с мягкой курпачи и взгляни, наконец-то, что творится там, на улице! — рычал эмир, брызгая слюной.
Альхор Борджи спокойно глянул прямо в глаза своему повелителю. Визирь по привычке отметил, что багровый цвет лица эмира наводит на мысль о том, что ему не так уж далеко до апоплексического удара. Затем, откинувшись на подушки, старик лениво обернулся к огромному оконному проему, и с высоты полета птицы, с каким-то преувеличенным безразличием обозрел картину апокалипсиса, которая раскинулась далеко внизу.
