Богатая и разнообразная природа Северной Америки для нас особенно интересна. Сопоставляя природу Америки и Евразии, можно понять причины ее сходства и различия и выявить факторы, определяющие характерные черты аналогичных экосистем этих двух больших континентов северного полушария. Наконец, крайне важно оценить изменения природных сообществ в результате деятельности человека.
Известно, что различия палеарктических (Евразия) и неоарктических (Северная Америка) биогеографических областей (или подобластей) нарастают с севера на юг. Так, если тундровые циркумполярные комплексы этих континентов сходны, то бореальные леса уже заметно отличаются; еще большее отличие в фауне и флоре лиственных лесов и степей и совсем резкое - пустынь. Природные же комплексы субтропических лесов Евразии и Северной Америки имеют существенные отличия.
Общие же черты сходства нередко нарушаются из-за специфики климата различных районов, что в первую очередь определяется их положением по отношению к океаническим побережьям.
Наиболее показательна в этом отношении зона северных лесов, где мы сталкиваемся с двумя противоположными явлениями. С одной стороны, в Америке наблюдается сдвиг северных ландшафтных зон к югу, а с другой - проникновение далеко на север многих южных видов растений и животных.
Холодное Лабрадорское течение и не менее холодный огромный Гудзонов залив «доносят» арктический климат до широт, на которых в Советском Союзе находится Москва. Таким образом, граница тундр в Северной Америке проходит на 6-7° южнее, чем в Европе и Западной Сибири, и на 10° южнее, чем на Таймыре или в Восточной Сибири. Поэтому природа обширных Северо-Западных территорий Канады и севера провинции Альберта, лежащих на широте наших смешанных лесов и лесостепи, очень сурова. Безморозный период здесь длится всего 60-90 дней, и в течение всего лета бывают заморозки. Но следует добавить, что богатые почвы, близкие к черноземным, простираются в Северной Америке почти до границы тундр.
Физико-географические особенности настоящего и прошлого и повлияли на формирование растительного и животного мира континента.
Богатство лиственных деревьев в северных лесах Америки по сравнению с Евразией определяет резкие отличия в распространении и численности некоторых животных, обитающих на этих континентах. Так, в Северной Америке необычайно многочисленны бобры. Хатки бобров - неотъемлемый элемент многих ландшафтов. Далеко к северу, до самой границы тундры, проникает в Северной Америке благородный олень (вапити), а также чернохвостый и белохвостый олени. Почти до канадских тундр доходит лесной бизон. Вслед за лиственными породами до северных границ леса поднимаются зерноядные оленьи хомячки. Сходная картина наблюдается и в распространении птиц. Например, ареал белого пеликана доходит до Большого Невольничьего озера, то есть до северных границ леса. Еще дальше проникает выпь, болотная и черная крачки и ряд других видов (или близкие к ним виды), которые в Евразии обитают в лесостепи или еще южнее.
Таким образом, своеобразие бореальных лесов Северной Америки настолько велико, что применять к ним термин «тайга», как это иногда делается, неверно.
Несмотря на то что цепи высоких гор образуют почти сплошной пояс вдоль тихоокеанских берегов как в Северной Америке, так и в Северной Азии (прерывающийся лишь у Берингова пролива) и что в геологической истории этих горных систем много общего, природные комплексы двух этих континентов очень своеобразны. Субальпийский пояс в Скалистых горах выражен слабо: нет ни типичных видов животных и растений, ни характерных растительных и животных сообществ. Очевидно, это объясняется крайней геологической молодостью этого пояса Скалистых гор, еще десять тысяч лет назад находившегося под сплошным ледниковым покровом. В Восточной Сибири, где ледник не занимал больших площадей, успели сформироваться своеобразные биоценозы.
Вместе с тем большинство видов растений и животных обширного альпийского пояса Скалистых гор те же, что и в Восточной Сибири, или очень близки к ним. Из птиц здесь обитают горный вьюрок, рогатый жаворонок и такие сходные с восточносибирскими звери, как седой сурок, баран-толсторог, многие мышевидные грызуны. Но есть виды, резко отличающиеся от восточносибирских, например обитающая только в Северной Америке снежная коза. Иным бывает и соотношение различных групп животных, что особенно ярко проявляется в лесном поясе гор. Так, в Восточной Сибири на каменистых россыпях доминируют пищухи (сеноставки), а в Скалистых горах они довольно редки и экологически их замещает малый бурундук и похожий на бурундука суслик «с золотой мантией». Это понятно, поскольку Азия - родина пищух, а Северная Америка - колыбель бурундуков. Еще большие различия наблюдаются среди птиц.
Умеренные леса Северной Америки с их необычайным разнообразием дубов, кленов, особыми видами берез, ясеней, вязов, тсугой уже совсем мало напоминают наши леса. В них редко встречаются евроазиатские виды зверей и птиц, лишь лоси да волки, лысухи и синицы свидетельствуют о некоторой общности природных комплексов. Та же картина и в поясе парковых лесов, отдаленно напоминающих нашу западносибирскую лесостепь. Однако в североамериканской лесостепи лесные участки имеют более разнообразный видовой состав с более высокоствольными деревьями (господствует осиновидный тополь) и совершенно иной животный мир: степные бизоны, чернохвостые олени, койоты, древесные дикобразы; ворот ничковые рябчики, особые овсянки. Еще стремительнее нарастают отличия в более южных ландшафтно-географических зонах, при этом особенно велико своеобразие западных и восточных районов, примыкающих к Атлантическому и Тихоокеанскому побережьям.
Здесь следует заметить, что Сандерсон дал в значительной мере упрощенную схему (карта на форзаце) распределения растительных зон континента. В частности, автор явно недостаточно учитывал влияние насыщенных влагой воздушных масс, приносимых с океанов на материк, вследствие чего одни природные зоны, например зона степей, или прерий, или пустынь умеренного и субтропического поясов, ограничены внутренними частями континентов, приокеаническим же окраинам материка присущи другие природные комплексы. Поэтому «протянутые» автором через весь континент природные (растительные) зоны неточно отражают действительную картину их распределения.
Но, выделяя двадцать одну природную область, автор исходит в основном из особенностей их геологической истории и рельефа, опираясь при этом на работы Феннемана, Этвуда и других американских геоморфологов.
В своей книге Сандерсон описывает в основном не затронутую еще деятельностью человека природу, в то время как около 2/3 территории США занимают ныне антропогенные ландшафты, и поэтому в целом современная географическая картина материка получается несколько неполной. Однако в этом можно усмотреть определенный авторский замысел - идеализация нетронутой природы с целью пропаганды ее защиты от вмешательства человека. Не случайно автор так живо описывает национальные парки, резерваты и заказники.
Наибольшие по площади охраняемые природные участки - национальные парки. Например, Йеллоустонский парк США занимает территорию 888,7 тыс. гектаров, а канадский парк Вуд-Баффало - 44800. Всего на 1 января 1976 г. в США было 38, в Канаде 28 и в Мексике 15 национальных парков. Территории под национальные парки выбирались по эстетическим признакам, а не по научной значимости природных участков. Задача их состоит в охране природы наиболее достопримечательных, редких и красивых районов страны, имеющих национальное, то есть общегосударственное значение. Вместе с тем в организации этого дела преобладает и определенный коммерческий подход. Национальные парки и другие охраняемые объекты значительно чаще используются для показа их туристам, чем являются объектами научных исследований. Научные исследования в национальных парках проводятся, как правило, эпизодически университетами или научными обществами.
Национальные парки в США и Канаде как бы дополняют провинциальные парки, находящиеся в ведении штатов или провинций. Площадь их обычно не превышает 3000-5000 гектаров. Эти парки служат главным образом для отдыха населения, и во многих из них естественные растительные сообщества вытеснены искусственными посадками.
