Добравшись до него, переступив через бессознательного Ивана, поднырнула под заведённую для удара в замахе руку и встала между Алексеем и Кузнечиком.

Наверное, стоило бы сказать, что-нибудь, окликнуть его или поцеловать, на худой конец. Но, как и в большинстве случаев, я сначала сделала, а потом уже подумала над тем, зачем и для чего это было.

Волков не успел остановить собственную руку. И я бы непременно получила шикарный удар по лицу, но чьи-то руки сомкнулись вокруг моей талии и развернули спиной к нему. Кто-то, я даже догадываюсь кто, закрыл собой меня и вместо моей щеки, кулак Алексея встретился со спиной… Андрюхи.

— Прости, — тихо зашептал мне на ухо Кузнечик, дрожа от боли и старательно отталкивая из последних сил Волкова, увидевшего меня в его руках и намеревавшегося отобрать мою тушку и лишить Кузнечика пары нужных конечностей. — Не знаю, что на нас нашло… Мы со школы не могли им сопротивляться.

— Дурак ты, Андрей. Великовозрастный дурак, — так же шёпотом отозвалась, медленно расцепляя пальцы на своей талии.

— Отпусти её! — В голосе Алексея слышалась такая ярость, что мы оба вздрогнули и меня моментально впустили на свободу, отлетев к стене и врезавшись в неё головой. Надеюсь, он ничего себе не сломал?

Выпрямившись, успела заметить движение в сторону бессознательного уже тела и снова встать на пути мужчины.

Упёршись руками во вздымающуюся грудь Волкова, сжала зубы и тихо, но твёрдо проговорила:

— Хватит.

— Они ещё не за всё…

— Ты не Господь Бог, а они не грешники перед дверью рая, что бы им за всё отвечать и всё прощать! Хватит! — Голоса не повышала, смотрела прямо в его глаза, наполненные злостью и гневом, пальцами ощущала быстрый стук сердца в его груди.

— Как ты…

— Я это я, Алексей, — заметив, как он дёрнулся, вздохнула и добавила уже мягче. — Лёш, не надо. Это будет им уроком. Злым, болезненным и очень обидным, я надеюсь. И ещё, мне кажется, что больше они такого не сделают. Жаль, спросить не могу. Ты обоих отправил в нокаут.

Он смотрел на меня минуты три, затем молча кивнул головой и отошёл к своему столу. Набрав какую-то комбинацию цифр на стационарном телефоне, Алексей дождался ответа и коротко бросил:

— Заберите мусор из моего кабинета. И побеседуйте с ними ещё раз. Для закрепления материала.

Повесив трубку, Волков потёр переносицу и отвернулся к окну. На меня он не смотрел и говорить не собирался. За этот день я явно потеряю больше нервных клеток, чем за всю свою прошлую жизнь.

Прикрыла глаза. Сделала пару глубоких вдохов-выдохов. Почему-то в голову пришла мысль о чае, желательно мятном, с добавлением мятного же ликёра, что когда-то давно довелось попробовать. Вот только кто ж мне сейчас даст такой напиток, м?

Хмыкнув, покачала головой и, осмотрев кабинет на предмет мебели, остановила свой взгляд на двери, ведущей в приёмную. И вышла туда, решив, что вряд ли Алексей будет меня останавливать. Думаю, он понимает: без него я никуда не поеду. Во-первых, не на чем. Во-вторых, у него, как это ни странно, мои ключи от квартиры и мой же телефон. А ещё, у меня просто нет денег, что бы взять такси и рвануть домой. Запасная связка хранилась у соседки.

Аккуратно прикрыв за собой дверь кабинета, дошла до стола секретаря и уселась в холодное, пусть и весьма удобное кресло. Откинувшись на спинку, развернулась спиной ко входу и уставилась невидящим взглядом на стену.

В душе царили смятение, непонимание и страх. Страх неизвестности, которая будет за тем самым шагом, последним, что остался до начала отношений между нами. Довольно смешно думать, что мне удастся избежать их, учитывая наше взаимное влечение. Да и чего греха таить? Он мне нравиться. Даже больше, чем нравиться. А то, что он проделал такую работу, что бы защитить меня, вообще достойно уважения и вызывает лёгкий трепет восхищения.

Хмыкнула и покачала головой. Вот уж чего-чего, а восхищения собственной персоной он от меня не дождётся. Даже если действительно заслужит его.

Ладно, это всё второстепенно. Доверие? Оно уже есть, как бы я не отрицала его наличие. А вот что делать со страхом? С боязнью получить точно такой же результат, как во время отношений с Владом? И пусть, мне доподлинно известно, что Алексей это не Влад и так поступать со мной он вряд ли будет… Не зря же говорят в народе: обжёгшись на молоке, дуешь на воду.

Потёрла виски, прислушиваясь к царившей вокруг практически идеальной тишине, не считая всхлипываний со стороны Ольги, но это уже второстепенно.

Итак, что же у меня получается? Встречаться с Волковым я буду, в любом случае. Переезд? Скорее всего, да. Но…

Чёрт, сколько же во мне всяких страхов и противоречий?! Не зря Павлова говорит, что в моих мыслях и рассуждениях без поллитры не разобраться!

Чертыхнувшись ещё раз, оглядела приёмную и наткнулась взглядом на телефон. Раздумывать было некогда, поэтому я взяла трубку, прижала её к уху и по памяти набрала такой родной и знакомый с детства номер.

Ответили не сразу, где-то после пятого гудка:

— Да, — и столько в голосе усталости, как будто он вагоны ночью разгружал.

— Ну привет, братик, — с трудом, но всё же удалось заставить себя говорить непринуждённо. Конечно, мне тоже было очень интересно, за что же получила от него по лицу, но с другой стороны где-то там, внутри своей души, существовала одна догадка, которую у меня не получится озвучить даже под самыми страшными пытками. А ещё, очень хотелось, что бы она оказалась ложной. Правда, в моём случае любое подобное предположение имело чёртово свойство сбываться. — Как дела?

— Юля? — Осторожно переспросил Ваня. Затем чуть помедлил и тихо прошептал. — Я не хотел.

— Тогда зачем? — Дверь в приёмную открылась и вошли сурового вида ребята, одетые все как один в чёрные брючные костюмы. Почему-то появилось ощущение, что связываться с ним себе дороже. Мило улыбнувшись, отвернулась от них, продолжая телефонный разговор. Парни прошли дальше, удостоив меня лишь мимолётным взглядом.

— Ревность, — тяжело вздохнул братишка и снова замолчал.

На переваривание услышанного, у меня ушло почти три минуты. За данный временной отрезок, парни успели покинуть кабинет и приёмную, уведя с собой и наших дорогих «гостей».

— Юль? — Снова позвал меня Иван, заставив всё-таки подобрать рухнувшую челюсть и попытаться сообразить, что ему ответить на подобное признание.

— Мы родственники, — тихо прошептала, слегка растерявшись и не представляя, что говорить дальше.

— Знаю, данная истина мне прекрасно известна. Но это вовсе не значит, что ты не можешь мне нравиться, как девушка — спокойно, я бы даже сказала — слишком спокойно, ответил Ваня. В трубке послышался какой-то стук. Видимо, он куда-то вышел, чтобы никто не услышал наш разговор. — Да и к тому же ещё и братская ревность. Ты выставила меня, оставшись с ним наедине.

— Он не ушёл бы, Вань. Ни под каким предлогом, — усмехнулась и откинулась на спинку кресла. Кто-то вышел из кабинета, однако я не обратила на это никакого внимания. — И я сомневаюсь, что у тебя получилось бы с ним справиться.

— О ком это ты говоришь? И с кем? — Раздался заинтересованный голос Волкова прямо над моим левым ухом, заставив вздрогнуть и поднять на него взгляд. На меня смотрели с любопытством и какой-то отстранённой холодностью. И что произошло, чего я ещё не знаю? Надеюсь, это будет не столь фееричным, как утреннее известие? Нервы у меня одни единственные и те, уже изрядно потрёпанны.

— Не твоё дело, — спокойно пояснила и вернула своё внимание брату. — Вань, я бы хотела забыть о том, что тогда произошло, хорошо?

— Ты же понимаешь, я не хотел, — расстроено произнёс Иван. — Я просто… Переволновался. У меня порой бывает такое, непредвиденная реакция на то или иное событие. В нашей семье…

— Ванюш, — на мои плечи легли руки Алексея, сжав их так, что стало даже больно. Правда, разговора я не прервала, лишь неодобрительно покосилась на него. — Мы потом поговорим о… Ну ты понял о чём. И пожалуйста, не вини себя и не сердись на меня. Мне нужна поддержка близких. Особенно сейчас.